Охранник пошатнулся, восстановил равновесие и вложил вес всего тела в удар по раненой руке Паладина. Почувствовав, как онемела его конечность, Паладин нанес сокрушительный удар по аккумулятору периметра охранника. Затем он схватил человека за голову почти не действующей рукой и на минуту прижал ее к своей груди.

– Мой мозг – всего лишь рекламный трюк, – повторил Паладин то, что услышал от роботов на литейном заводе «Кагу роботикс». – Он нужен, чтобы люди считали меня уязвимым. Но важных функций у него нет.

Он оторвал визор и раздавил череп человека, прижав его к своей нагрудной броне. На мгновение бесполезные куски мозга оказались всего в нескольких дюймах друг от друга – с внутренней и внешней стороны панциря.

Поднимаясь по спиральной лестнице, он отправил запрос в сеть литейного завода «Кагу роботикс», на котором его собрали. Он хотел как можно больше узнать об истории своего мозга.

Паладин обнаружил Элиаша наверху, в комнате, в которой пираты, очевидно, хранили данные и устраивали совещания. Изогнутая стеклянная стена возвышалась над рядами солнечных батарей; самые дальние из них расплывались, превращались в темную, грубую текстуру, почти неотличимую от каменистой земли. Вдоль другой стены стояли серверные стойки; бо́льшая часть из них отвечала за вполне законный сбор солнечной энергии. Всего лишь в нескольких хранилась информация о реальном бизнесе, которым занимались на ферме – и сейчас все эти данные превращались в огненные пятна благодаря тщательно расставленным плошкам с термитом. Рядом с ними лежал уже частично обгоревший Красная Борода.

На прочной лестнице из живого дерева, которая вела к люку в потолке, застыл Юссеф: Элиаш целился в него из бластера. На крыше разогревался вертолет, и ветер от его лопастей разгонял дым в комнате.

Юссеф плакал, у него начинался шок.

– Зачем вы это делаете? Вы – агенты МКС?

– Да. – Элиаш выстрелил. – А это значит, что ты – мертвый пират.

Юссеф содрогнулся и упал. Из аккуратного обугленного отверстия в черепе вылетело лишь крошечное количество вещества. Коротким жестом Элиаш приказал Паладину идти на крышу, к вертолету. Удостоверения сотрудников МКС позволяли без проблем конфисковать самопилотирующуюся машину.

Когда они взлетели над полями фотоэлементов, Паладин обнаружил, что может снова общаться со спринклерной системой. Он включил ее. Ферму, по крайней мере, удастся сохранить.

Когда Паладин вернулся к анализу данных, Элиаш схватил его за здоровую руку – не ту, которая висела у правого бока бесполезным комком боли. Сердце человека колотилось, хотя пик возбуждения уже прошел.

– Отличная работа, дружище.

– Я рад, что мы оба выбрались.

– Надеюсь, в Касабланке нам тоже повезет.

– Мы возвращаемся в Федерацию? – Паладину показалось, что так они никогда не выйдут на след Джек, ведущий из Икалуита.

– Паладин, иногда во время погони нужно идти не вперед, а назад. – Элиаш направил вертолет к аэродрому, на который они приземлились два дня назад. – Кто-то в Касабланке наверняка знает, где Джек прячется в случае опасности. Так мы найдем ее быстрее, чем просматривая записи камер на шоссе.

– Почему ты так в этом уверен?

– Самые уязвимые объекты – это агентурные сети, – ответил Элиаш.

Они приземлились, когда красное заходящее солнце уже превращало купол Икалуита в кровавую мозоль.

9 июля 2144 г.

Джек опустила нож и тщательно провела большим пальцем по рукояти. Когда отключился энергетический щит, вдоль ее позвоночника пробежал холодок.

– Что за херня тут творится?

Пока Джек натягивала термобелье и комбинезон, Мед объяснила ей свою гипотезу о том, как обратить эффекты «закьюити». Предложение казалось достаточно правдоподобным, но Мед столкнулась с одной проблемой: она не могла завершить свои исследования в больнице, поскольку все ее запросы исчезали, как только выходили за пределы «облака» Йеллоунайфа.

Теперь, когда она вышла из режима «дерись-или-беги», Джек поняла, что врач-спутница Тризеда – робот. Дело было не только в том, что именно такое имя – Мед – дала бы ей больница. Ее выдавала также сверхъестественная безупречность ее кожи и черт лица.

– Я должна закончить эту работу. Тризед сказал, что ты знаешь место, где это можно сделать. – В голосе Мед слышалась настойчивость, которая была знакома Джек по бесчисленным ночам, проведенным в лаборатории вместе с инженерами. Робот хотел устранить проблему, и она не остановится, пока не испробует все доступные решения. Даже если для этого придется сбежать с пиратом и лаборантом, с которыми она познакомилась час назад.

– А больница не заметит пропажу своей собственности?

Мед скрестила руки на груди.

– Я автономна. Никто не может следить за мной без моего разрешения.

Джек взвесила все свои варианты. Уже после короткой беседы она поняла, что Мед – великолепный инженер. Ей казалось крайне маловероятным, что именно этому роботу «Закси» поручила ее убить. У Мед была лишь наполовину законченная молекулярная симуляция, которую было сложно подделать, а также гипотеза о методе избавления от зависимости методом удаления отдельных воспоминаний.

Кроме того, Мед уже могла бы убить ее, если бы это входило в ее планы.

Каким-то образом Тризед нашел идеального исследователя для работы над терапией. Джек заметила, что он бросает на нее взгляды, пытаясь уловить ее реакцию.

– Мед, можешь к нам присоединиться. Идем к машине.

Джеку было приятно увидеть, что по лицу Тризеда расплывается улыбка.

Ночь становилась более полноценной по мере того, как машина ехала на юг, прочь от полярной ночи. Мед застыла рядом с Джек и смотрела, как трасса теряет свое инфракрасное свечение вместе с дневным теплом. Тризед спал на заднем сиденье. Мобильник у него на груди время от времени мигал, безуспешно пытаясь синхронизироваться с сетью пылинок.

Джек промотала не связанные с новостями разделы «ЗоунФид» – одной из крупнейших лент новостей. Но ее внимание привлекло оповещение о местной новости на дисплее; на лобовом стекле появилась срочная заметка о странном преступлении, которое совершается в центре управления движением поездов в Калгари. Хотя по Зоне Свободной Торговли поезда ходили автоматически, операторы по-прежнему составляли расписания и меняли их. В тот день одна из операторов внезапно начала принимать гораздо больше решений, чем следовало. Она полностью переделала расписание поездов в северной части Зоны, разослала сотни оповещений и обновлений, затопила систему противоречивыми приказами. Когда коллеги постарались ее остановить, она заперлась в командном пункте и изолировала от сети программу управления поездами.

Заблокировать обновления оператора было невозможно, нельзя было и мгновенно остановить движение. Пассажиров предупредили о том, чтобы они не садились в поезда, пока ситуация не будет взята под контроль. Пока что никто не пострадал, но один пустой состав сошел с рельсов, проходя поворот на большой скорости, и превратился в спирально закрученные обломки.