людям то, о чем они вовсе не желают слышать. Тебе уже известно об «Окончательном решении». В той жизни тебе пришлось пережить жестокое разочарование. Ты стучалась едва ли не в каждую дверь, часами просиживала перед кабинетами, ожидая встречи с важными лицами. И все зря. Однако ты знала, что у этих людей [евреев] нет своего голоса, поэтому ты должна стать этим голосом. Ты старалась достучаться до американской публики, до Конгресса — словом, до всех. Тебе хотелось, чтобы люди наконец-то поняли, что происходит в Европе. При этом сама ты не была еврейкой. Ты могла бы прекрасно устроиться, создав колонку светской хроники, однако ты не отступалась от своей задачи, больше всего страшась того, что тебя так и не услышат.

У тебя были знакомые в Европе. Они-то и рассказывали тебе о лагерях, об исчезновении людей, обо всех испытаниях, выпавших на долю евреев. Но американская публика предпочитала оставаться в блаженном неведении. Ты все время металась между Нью-Йорком и Вашингтоном. Твоя редакция находилась в Нью-Йорке. Ты сотрудничала с одной из второстепенных, а потому и более независимых газет.

Ты старалась сделать все возможное, чтобы люди в Вашингтоне поняли наконец, что происходит, чтобы они хоть как-то помогли несчастным — увеличили квоты для иммигрантов и т.п. Но тебя лишь снисходительно похлопывали по плечу и говорили: «Да-да, мы знаем. Но европейцы как-нибудь сами с этим справятся». Никто не желал брать на себя ответственность. Никто не верил в реальность Второй мировой войны — во всяком случае, тогда.

Такое чувство, что дети были в это время в Европе. Твои мальчики находились по другую сторону баррикады — они были нацистами.

Все вы работаете над одним и тем же уроком — над общением. Ты всю жизнь пыталась донести до других мысль о том, что подобному осквернению души пора положить конец. В то же время твои сыновья, которые и в прошлой жизни были братьями, всячески содействовали распространению государственной пропаганды.

— Вот это да! — воскликнула Дженнифер. — Удивительно, но мой старший увлекается политикой едва ли не с младенческих лет!

Дженнифер подтвердила сейчас то, с чем мне приходилось сталкиваться и прежде: что души нередко переносят свои увлечения из жизни в жизнь.

— Райан и Брэдли не случайно пришли в этот мир, лишенные способности полноценно общаться с другими людьми. Они должны понять, что это такое — обладать правдой и не иметь возможности ее высказать. Дело в том, что в прошлой жизни они знали правду, но намеренно скрывали ее, — объяснила Корби.

Благодаря Корби мы сумели понять, чем руководствовались души Райана и Брэдли, создавая себе подобную жизнь. В конце каждого воплощения душа получает возможность оценить все то, что было достигнуто ею на Земле. Таким образом, Райан и Брэдли могли уяснить, что искажали истину во имя нацистской пропаганды. Не удивительно, что последующие жизни они спланировали таким образом, чтобы в полной мере усвоить значимость правдивых речей. Иными словами, их недуги должны были послужить их духовной эволюции.

— Ты вновь обладаешь истиной [в этой жизни] и стараешься сделать все возможное, чтобы она не осталась сокрыта, — сказала Корби, обращаясь к Дженнифер. — Твоя готовность разделить с ними груз испытаний должна продемонстрировать величие твоей души. Ты куда дальше продвинулась на духовном пути, чем твои сыновья. Их души еще молоды, тогда как твоя уже вступила пору зрелости. Для зрелой души куда важнее эмоции и постижение собственного «Я», чем возможность утвердить свою власть над другими.

На Земле воплощаются души самых разных возрастов. Как правило, те из них, что помоложе, организуют такую жизнь, которая позволила бы им исследовать явления третьего измерения — например, власть или способность к выживанию. Души старшего возраста, попадая на физический план, уже не стремятся утверждать свою власть — куда больше их интересует сфера чувств и эмоций. (Хотя это выходит за рамки нашей книги, я бы посоветовал всем заинтересованным читателям обратиться к системе Михаила. Михаил — это имя сознания, которое принимают каналы по всему миру; сознания, которое обсуждает схему жизни в контексте возраста душ.)

— Можете ли вы сказать что-нибудь о моей дочери Саре? — поинтересовалась Дженнифер. — Я спрашиваю это, поскольку они с Брэдли родились в один день и всегда были искренне привязаны друг к другу.

— Давайте я расскажу вам, что вижу прямо сейчас, — ответила Корби. — Вот мой [покойный] отец. Он машет мне рукой. Я знаю, что это значит: мы с отцом тоже родились в один день. Я стала подарком на его тридцать четвертый день рождения. Он указывает на телефон, указывает на вас и кивает. Сара и Брэдли делили несколько воплощений, но обычно в качестве лучших друзей. Брэдли знал, что на этот раз ему понадобится поддержка в лице сестры, и Сара охотно откликнулась на его просьбу.

У каждого из нас есть близкие люди, с которыми мы встречаемся из жизни в жизнь и которые знают и понимают нас лучше остальных. Это и есть наши духовные половинки — представители одной с нами духовной группы. С этими душами мы охотно планируем такие отношения, как родитель—ребенок, муж—жена, брат—сестра, учитель—ученик. В данном случае Брэдли был нужен человек, на которого он мог бы опереться и который стал бы посредником между ним и остальными. Когда он не в состоянии выразить свои пожелания, Сара интуитивно понимает, что ему нужно.

Теперь-то я знал, что имел в виду отец Корби, когда указывал на телефон: Сару можно уподобить «телефонной линии», при помощи которой мальчик общается с внешним миром.

— Корби, — задал я очередной вопрос, — как влияет на душу Дженнифер та помощь, которую она оказывает своим мальчикам?

— Душа Дженнифер настраивается на то, что сама я называю состоянием учителя, — ответила Корби. — Зрелые, а тем более древние души рано или поздно покидают Землю, выходят на новый уровень. Но они не могут уйти из «школы», не передав эстафетной палочки. Так что в настоящий момент душа Дженнифер осваивает искусство обучения других.

Слова Корби стали точным отражением моих мыслей: душа в своем последнем воплощении создает себе жизнь, которая позволяет ей передать накопленную ранее мудрость другим обитателями Земли. Для нее это служит чем-то вроде выпускного экзамена.

— Что такое душа? — продолжила Корби. — У вас есть пальцы. Есть ладонь. И есть руки. Наши воплощения можно уподобить пальцам. Они далеко отходят от главной части души и возвращаются назад в конце каждой жизни.