– Обещаю! – бросила я, обернувшись.

Тео с Рене немножко удивились, когда увидели нас снова. Симона уже вернулась с покупками и знала о том, что случилось с Жаком. Недавно позвонили из больницы и сообщили, что его выписали и они с Пьером скоро приедут домой.

Уточнив, как чувствует себя Жак, и выяснив, что его здоровью в самом деле ничего не угрожает, я попросила всех собраться в гостиной.

– Кажется, я поняла, что произошло с яйцом Фаберже, – обратилась я к Симоне.

Она ахнула и просияла.

– Правда? Неужели, Нэнси? Где же оно, скажи скорее!

– Потерпи немножко. Сначала мне надо кое-что уточнить.

Я призналась, что мы с подругами какое-то время подозревали Жака.

– …Но я понимала, что Жак невиновен, по крайней мере, судя по тому, что вы мне рассказали о событиях того дня. Он ни на минуту не оставался в доме один до того, как пропало яйцо. – Я повернулась к Рене и Тео. – Вы сказали, что ушли гулять почти сразу после того, как приехали. Успели только отнести наверх чемоданы. Все втроём, правильно?

Тео кивнул.

– Да, – сказал он, растерянно глядя на меня.

– А Пьер поднялся вместе с вами?

– Нет, – ответил Рене. – Он показал нам лестницу, а дальше мы сами добрались до гостевой комнаты. Пьер остался внизу, чтобы написать Симоне записку. Ну, о том, что мы выйдем ненадолго.

Я кивнула. Похожего ответа я и ждала.

– То есть в промежуток времени между тем, как Симона вышла из дома, и её возвращением, когда она обнаружила пропажу, в гостиной без свидетелей находился только один человек…

– Пьер! – ахнула Симона и смертельно побелела.

– Но мы же поднялись буквально на минуту! – воскликнул Рене. – Только поставили чемоданы и забежали в ванную комнату.

Я пожала плечами и справедливо заметила:

– А ему и не нужно было много времени. Пьер наверняка знал, где лежит ключ от витрины. Симона держала его практически на виду. Он просто отпер замок, забрал яйцо, спрятал на время в укромное место и стёр отпечатки пальцев.

Симона поднялась. Выражение лица у неё было мрачное и напряжённое.

– То есть яйцо украл Пьер?! Почему?!

Я замялась.

– Ну, точно не скажу, но есть у меня одно предположение.

Симона молча выбежала из комнаты и помчалась вверх по ступенькам. Мы слышали гул её шагов в коридоре верхнего этажа. Вскоре она вернулась в гостиную.

Джордж ахнула и показала пальцем на то, что Симона держала в руках.

– Яйцо! – выкрикнула она.

– Я нашла его в сумке Пьера. – Дрожа от возмущения, Симона приподняла фамильную реликвию, чтобы все её разглядели. – До сих пор не могу поверить…

И тут мы услышали, как открылась входная дверь. Почти сразу же в гостиную вошёл Жак. Руки и ноги у него были перевязаны бинтами, а на лбу красовалась царапина, но в остальном он выглядел вполне здоровым.

– Всем привет! – поздоровался он. – Пьер сейчас придёт, он паркует машину. В больнице сказали, что я… – Жак осёкся, увидев яйцо Фаберже в руках Симоны. – Ой. Где вы его нашли?

– Полагаю, ты и сам знаешь, – сказала я и сочувственно ему улыбнулась. – Ты ведь догадался, что его украл Пьер?

Жак позеленел.

– Как ты узнала? – спросил он, сделав шаг в мою сторону. – Я был практически уверен, что это он. Я хорошо его знаю и заметил, что он как будто сам не свой. Только доказательств у меня не хватало. Комнату Пьера я обыскать не мог – он всё время был вместе со мной. Я начал побаиваться, что Пьер уже продал яйцо. Тогда я проверил все окрестные антикварные лавки, но нигде его не нашёл.

– Ага! – воскликнула Джордж. – Так вот почему ты заходил во все эти магазинчики в тот день, когда мы за тобой следили!

Бесс толкнула её локтем в бок.

– Ты хотела сказать – в тот день, когда мы пошли за покупками и случайно на него наткнулись!

Мрачное лицо Жака озарилось лёгкой улыбкой.

– Ничего страшного, – обратился он к моим подругам. – Я понял, что вы меня преследуете. Правда, тешил себя мыслью, что причина тому другая – что, как сказала мне мадемуазель Бесс, вы – очаровательные американские девушки – безумно в меня влюблены.

Бесс смущённо опустила взгляд.

– Извини. Мы пытались помочь Нэнси.

Жак по-доброму усмехнулся, но тут же снова помрачнел и повернулся к Симоне.

– Так или иначе, – продолжил он свой рассказ, – я вскоре осознал, что такое ценное ювелирное изделие нельзя продать в тихом городке вроде Ривер-Хайтс. А значит, если Пьер и правда его украл, оно должно до сих пор храниться дома. Поэтому и вызвался подняться сегодня по лестнице. Чтобы наконец заглянуть в его комнату и поискать там яйцо.

– Видимо, Пьер догадался об этом, – сказала я и заколебалась – стоит ли говорить вслух о том, что лестница наверняка упала не сама по себе. Скорее всего, Пьер толкнул её и подстроил несчастный случай.

Одного взгляда на Симону мне хватило, чтобы понять: она уже сама обо всём догадалась. Я решила промолчать, потому что мне и так было ужасно её жаль. Конечно, семейная реликвия к ней вернулась, но как, наверное, неприятно осознавать, что её похитил родной племянник!

Я открыла было рот, чтобы её приободрить, как вдруг в гостиную вошёл Пьер. Он явно немного удивился тому, что в гостиной собралось столько народу, и растерянно нахмурил брови.

А затем увидел яйцо и побелел от ужаса.

* * *

– Ням, – сказала я и опустила взгляд на гриль. – А жареные кабачки ещё остались?

– Сейчас передам, – с улыбкой произнесла Симона и потянулась за блюдом, которое покоилось на столике для пикника.

– Спасибо. – Я окинула взглядом аккуратный задний дворик. Пьер уехал несколько дней назад, и Симона наняла садовников из местной компании, чтобы они расчистили заросли, выдрали сорняки и привели всё в порядок. Теперь её участок выглядел восхитительно. Овощи на огороде радовали глаз, розовые кусты, больше не прикрытые лианами, цвели и пахли, а на газоне Симона поставила гриль, стол для пикника, несколько уютных кресел и деревянных скамеек. Сейчас все места заняли друзья и соседи Симоны. Вот, например, Нэд и Ханна с опасно балансирующими на коленях тарелками. Чуть дальше, у обрыва, выходящего на реку, мой отец болтал с миссис Цукер, а рядом с ними малыш Оуэн играл с футбольным мячом. У кабачков с переплетёнными усиками стояли мистер Геффингтон и мистер Сафер.

Джордж и Бесс подошли к грилю.

– Отличное барбекю, Симона! – сказала Джордж. – Если будешь и дальше закатывать вечеринки, да ещё с такой едой, что пальчики оближешь, популярнее тебя в нашем районе никого не будет!

– Спасибо, Джордж. – Симона улыбнулась. – Конечно, в первую очередь это праздник в вашу честь – в знак благодарности за то, что вы меня выручили. – Она взглянула на меня. – Спасибо огромное тебе за то, что помогла мне найти мою семейную реликвию. И за то, что поддержала меня потом.