Всеволод выключил свет. На сегодняшний вечер отменились танцы, английский и прочая дребедень, потому что молодость границ не знает…

Руслан дал задание поискать краснорожего в картотеке. Затем, едва превратив квартиру Севы в танцкласс, послал запрос в Краснодар, дабы выдали все фамилии на имеющиеся имена с отчествами. Ответ пришел быстро: «На посланный вами запрос отвечаем: это невозможно». И три восклицательных знака! Руслан словно увидел, как те, кто послал ответ, крутили пальцем у виска.

– Дармоеды! – взбеленился он. – Морды козлиные! Приклеили задницы к стульям, а работать не хотят.

Недолго думая, позвонил в Москву Артему, тот не дал слова сказать:

– Поздравляю со званием майора.

– А ты откуда знаешь?

– Мы тут все знаем.

– А… – протянул Руслан без радости. – Ну да. Так это твоих рук дело?

– Почему моих? Ты сам себя показал, разве нет?

– Тогда, раз вы все знаете, помоги… – И постарался кратко изложить суть, что получилось плохо. Артем некоторое время думал, Руслан гаркнул в трубку: – Быстрей соображай. У меня зарплата на длинные переговоры не рассчитана.

– Слушай, не пори горячку. Я тут собираюсь в ваш благословенный край, заеду и к тебе, изложишь подробней. Заодно искупаюсь в море.

– Когда приедешь?

– Через два дня лечу самолетом. Пару деньков скинем… Жди через пяток дней.

– Точно приедешь?

– У нас точность в крови. В противном случае перезвоню. Пока.

Руслан ждал его с нетерпением, считая часы. И носился по близлежащим поселкам, пытаясь выяснить, кто еще уехал за границу работать в шоу и не вернулся. Это оказалось делом нелегким, так как большинство директоров домов культуры перекочевали работать в оздоровительные лагеря. Пришлось выяснять адреса лагерей, мчаться туда. Все равно проездил впустую, информации, проливающей свет на исчезновения девушек, не получал, пока однажды не разговорился с одним хореографом. Он работал массовиком-затейником в бывшем пионерском лагере.

– Две мои ученицы уехали с шоу и не вернулись.

– Родители били тревогу? – осведомился Руслан.

– Конечно, били, ездили к вам. Да так ничего не добились.

– Как это было? Я имею в виду, как попали девушки в шоу?

– Сначала к нам в дом культуры приехал мужчина и попросил разрешения повесить объявление, что набирается группа танцоров для работы за рубежом, и приглашаются все желающие на просмотр. Повесили. Через неделю приехали еще двое, отобрали четырех девушек, но двум категорически запретили родители. А две девочки уехали в город, им оплачивали жилье, готовили программу, потом они уплыли. Все, больше я о них ничего не слышал, кроме того, что все сроки прошли, а они не вернулись домой.

– А кто приезжал к вам на отбор? Внешность описать можете?

– На отбор приехали женщина и мужчина. Она эффектная, жгучая брюнетка, но, как мне показалось, на ней был парик хорошего качества. Впечатляющая женщина, хорошо одетая, в дорогих украшениях и… даже не знаю, как сказать… Смотришь на нее и чувствуешь себя ничтожеством, плебеем. Вот такая она. С ней был хореограф. Он подтянутый, строгого вида, лицо удлиненное, особых примет я не заметил. Должен сказать, он профессионал. А вот отобрал не самых способных.

– Как это?

– Да так. Я тогда сам немного удивился, почему эти четверо. Но подумал, что он имеет свои соображения, наверно, ему лучше знать, кого брать.

– А по какому принципу он отбирал? Как бы вы определили?

– Хм… Возможно, я не прав, но мне тогда подумалось, что девушек выбирали кругленьких. Видите ли, у танцовщиц тоже есть стандарт параметров, как у моделей, они не должны быть с телесами. Хрупкая танцовщица легче, виртуознее. Именно таких и берут в профессиональные коллективы. А мы, самодеятельные, не перебираем, кто захотел заниматься, того и учим. А может, девочкам предстояло исполнять танец живота…

– Фамилии мужчины и женщины помните?

– Нет. Даже имен не знаю, потому что это было всего один раз, меня им не представили. Да тогда еще и проблемы возникли. Наш директор считал, что танцевальный кружок в доме культуры требует слишком много денег, нерентабелен. Меня хотел сократить. Так вот эти люди, выбрав моих девчонок, спасли меня от сокращения. Вышло, что я не зря получал зарплату, воспитал востребованных танцоров.

– Куда уехали девушки и когда?

– Или в Турцию, или в Грецию. А уехали… то ли в октябре, то ли в ноябре прошлого года, тоже не помню. Девчонки перед отъездом не появлялись. Знаете, учителей часто забывают. Это обидно, но от этого никуда не денешься.

Руслан записал имена и фамилии пропавших девушек, а хореограф пообещал привезти их фотографии, ведь все равно в городе бывал наездами.

Потом Руслан взял прошлогоднее дело об убийстве девушки, изучил. Ничего это не дало. Тогда рванул к родителям убитой девушки, надеясь выяснить детали. Отец встретил нелюбезно, вообще ушел, а мать согласилась поговорить.

– Я бы хотел знать, что рассказывала о Турции ваша дочь.

– Вообще не рассказывала. Она только спала и ела, никуда не выходила.

– Почему не выходила? Боялась кого-то?

– Не знаю, – вздохнула мать. – Замкнутая была, все молчала. Во двор выйдет ночью, сядет на скамейку и сидит, пригорюнившись. Верите, сердце аж сжималось, когда я на нее смотрела. Вы что-нибудь выяснили?

– Мы сейчас напали на след убийц. Чем ваша дочь занималась в Турции?

– Не говорила, – и глубокая складка обозначилась у нее между бровями. – Мы спрашивали, почему она не подавала вестей из Турции, почему вернулась без вещей. Вы видели мужа? Он человек суровый, когда дочь не отвечала, он прямо так и сказал: «Что, проституткой была?» Она, бедненькая, так плакала, я не могла ее успокоить. Обиделась на отца, а он человек неплохой, переживал за нее, не пускал в Турцию. Не послушалась его.

– Как она вернулась?

– А вот про это рассказала. Когда отец обидел ее, рассказала мне, что должна деньги за билет. Еще до ее отъезда нам посоветовал умный человек снять копию паспорта. Мы сняли. Вот с этим документом и приехала. Она сказала, что ее ограбили, забрали и документы, а копия осталась. В аэропорту в Стамбуле упросила мужчину с женщиной одолжить ей денег на билет. Они пожалели ее, дали денег, это очень хорошие люди. Да, так было. Не верите? Те люди подтвердили, что так и было.

– Почему же, верю. Хороших людей много.

– Муж деньги согласился вернуть, мы поехали к тем людям, что дочку нашу выручили. Повезли вина домашнего, рыбы, ну, отблагодарить их. А когда домой вернулись… вот и все. Больше мне рассказывать нечего.

– Как вы думаете, что с ней случилось в Турции?

– Что думаю? – переспросила мать и посмотрела Руслану прямо в глаза. – А то же, что и муж. Если б мне попались те негодяи, я бы их сама… и рука не дрогнула бы. А потом хоть тюрьма, хоть смерть – все едино. Нечего таким свет поганить.