Мать Оке с удовольствием согласилась помочь, и они договорились, что свекровь заберет мальчика вечером.

Итак, оставался разговор с Викторией Бергман.

Телефонной очереди Налогового управления было все равно, кто звонит, и комиссару уголовной полиции Жанетт Чильберг было любезно предложено подождать.

Металлический компьютерный голос вежливо, но непреклонно проинформировал, что ее звонком займется один из тридцати семи сотрудников и что ее номер в очереди – двадцать девятый. Примерное время ожидания – сорок минут.

Жанетт включила громкую связь и под аккомпанемент монотонного голоса, суетливо отсчитывающего минуты, полила цветы и опустошила мусорную корзину.

Ваш номер в очереди – двадцать второй. Время ожидания – одиннадцать минут.

Кому-то когда-то пришлось прочитать вслух все мыслимые и немыслимые цифры, подумала она. В эту минуту в дверь постучали, и вошел Хуртиг.

Услышав громкую связь, он скорчил гримасу «не хочу мешать», но Жанетт жестом дала понять, что все нормально.

– Я сейчас иду домой и просто хотел проверить, как дела, – прошептал Хуртиг и медленно двинулся назад, в коридор.

– Подожди, – попросила Жанетт и села. – Сегодня вечером ко мне домой приедет София Цеттерлунд. Она обещала помочь с составлением профиля.

– Это санкционировано?

– Нет, это исключительно моя инициатива. И все должно остаться между тобой и мной.

– Я вообще не в курсе, о чем ты, – рассмеялся Хуртиг. – Мне нравится, как ты мыслишь. Надеюсь, это к чему-нибудь приведет.

– Увидим. Это ей в новинку, но я полагаюсь на нее и верю, что она поможет нам увидеть дело под другим углом.

В телефоне запищало, потом щелкнуло.

– Администрация Налогового управления. Какой у вас вопрос?

Хуртиг помахал, попятился и осторожно закрыл за собой дверь.

Жанетт представилась, и служащий извинился за то, что пришлось подождать, однако тут же спросил, почему она не воспользовалась прямым номером. Жанетт объяснила, что не знает его и что таким образом она получила немного времени на обдумывание и размышления.

Служащий посмеялся и спросил, что она хочет узнать. Жанетт объяснила, что хочет знать все о Виктории Бергман, год рождения 1970, зарегистрирована в коммуне Вермдё, и служащий попросил подождать.

Через пару минут он перезвонил, явно озадаченный:

– Полагаю, вы ищете Викторию Бергман, личный номер 700607?

– Наверное. Надеюсь, что это она.

– В таком случае у нас проблема.

– Так. И какая?

– Ну, все, что я нашел, – это ссылка на суд первой инстанции в Накке. Больше ничего нет.

– А что там, в этой ссылке? Дословно?

Служащий откашлялся.

– Прочитаю вслух. «Согласно решению суда первой инстанции Накки данный гражданин подлежит действию программы по защите личности. Все вопросы, касающиеся поименованного гражданина, должны направляться в ранее упомянутую инстанцию».

– Это все?

– Да. – Служащий коротко вздохнул.

Жанетт сказала «спасибо», положила трубку, позвонила на полицейский коммутатор и попросила соединить ее с судом первой инстанции в Накке. Лучше всего – напрямую.

Секретарь суда не так охотно пошел ей навстречу, как служащий Налогового управления, однако пообещал выслать всю информацию о Виктории Бергман как можно быстрее.

Бюрократ чертов, подумала Жанетт, пожелала секретарю суда хорошего вечера и нажала «отбой».

Письмо из суда пришло в двадцать минут пятого.

Жанетт открыла приложение. К своему разочарованию, она увидела, что вся информация из суда первой инстанции Накки уместилась в две строчки.

ВИКТОРИЯ БЕРГМАН, 1970 – XX–XX–XXXX

СТРОГО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО

Составление психологического профиля преступника представляется весьма целесообразным, когда речь идет о серийных убийствах. Проанализировав информацию о жертве и о месте преступления, можно получить указания на специфические качества преступника.

Как произошло убийство? Как обращались с жертвой до и после ее гибели? Есть ли признаки сексуальных или ритуальных действий? Можно ли предположить, что убийца был знаком с жертвой?

Техники-криминалисты находят улики, профайлеры их систематически анализируют, привлекая для этого сведения по психологии и судебной психиатрии. Анализ дает портрет убийцы, который можно использовать во время расследования и оперативной разработки.

В Швеции при Управлении уголовной полиции создана специальная группа, занимающаяся созданием психологических профилей. Группа участвовала в расследовании дела Катрин да Коста, убитой и расчлененной.

Жанетт услышала, как приближается машина, как сворачивает на гаражную дорожку и останавливается позади ее «ауди».

Хлопнула дверца, гравий захрустел под ногами. Наконец в прихожей прозвенел звонок.

У Жанетт защекотало в животе, она занервничала.

Направляясь к двери, чтобы впустить Софию, она посмотрелась в зеркало и поправила волосы.

Может, надо было накраситься, подумала она. Но поскольку она не красилась, то лишь почувствовала бы себя неестественно и принужденно. Она вообще едва представляла себе, как это делается. Немного губной помады и туши она осилит, а вот что потом?

Жанетт открыла. София переступила порог и закрыла дверь.

– Привет. Добро пожаловать. – Жанетт приобняла Софию, опасаясь, что объятие выйдет слишком долгим. Не хотелось ничего демонстрировать.

«Демонстрировать что?» – подумала она и разжала руки.

– Выпьешь вина?

– С удовольствием. – София, чуть улыбаясь, смотрела на нее. – Мне тебя не хватало.

Жанетт улыбнулась в ответ, недоумевая, откуда взялась эта нервозность. У Софии был какой-то опустошенный вид. Жанетт ощутила укол беспокойства – до сих пор она видела только Софию безупречную.

Жанетт направилась в кухню, София пошла за ней.

– Где Юхан? – спросила она.

– Будет у бабушки все выходные. Мать Оке только что забрала его. Попрощался чуть не через губу. Явно только со мной не хочет говорить.

– Подожди. Это пройдет, поверь мне. – София рассматривала кухню, словно избегая смотреть Жанетт в глаза. – Тебе удалось выяснить еще что-нибудь о том, что случилось в «Грёна Лунд»?

Жанетт со вздохом открыла бутылку.

– Он говорит, что встретил девушку, которая предложила ему пива. Что было потом, он не помнит. Во всяком случае, он так говорит.

Жанетт протянула Софии бокал.