евреев о порядке объясняют «нечистоту» свиньи, а вся система была выстроена с целью закрепить и оправдать уже существовавшее отвращение. Шаткость доказательной базы своей гипотезы в более позднем издании признала и сама автор: «В рассуждениях о Библии я допустила несколько ошибок, о чем сильно сожалею»[117]. Главную роль в развенчании этого представления сыграла археология. Изучая данные, накопившиеся за несколько десятилетий раскопок на Ближнем Востоке, ученые проследили поразительную закономерность. Примерно с 1500 г. до н. э. кости свиней обнаруживаются все реже, а к 1200 г. до н. э. практически исчезают. Это позволяет сделать важный вывод: свиней невзлюбили задолго до включения в Библию и Коран запретов на употребление в пищу их мяса. Более того, на основании тех же собранных данных археологи обнаружили и еще кое-что примечательное. Одновременно с постепенным исчезновением свинины из рациона в него все в большей степени входил другой вид мяса – курятина. Такое совпадение не оставляет сомнений в том, что речь идет о систематической замене. Принципиальный вопрос звучит так: отказывались ли от свинины в пользу курицы или же курицей с удовольствием заменили уже тогда ненавистную свинину. Археолог Ричард Реддинг высказал мнение, что свинину заменили по чисто экономическим соображениям[118]. В отличие от коров, овец и коз, которые дают молоко и шерсть, свиньи не ценны ничем, кроме мяса. Определенная выгода, впрочем, есть: на каждый килограмм говядины и баранины приходится 43 000 и 51 000 литров воды, выпитой животными, соответственно, а на килограмм свинины уйдет не более 6000 литров. По версии Реддинга, это делало содержание свиней выгодным предприятием только до тех пор, пока не появилась возможность выращивать кур. На производство килограмма курятины потребуется не больше 3500 литров воды. К тому же куры обходят свиней по содержанию в мясе белка: в 100 г свинины – 13 г, а в курятине – 19 г. Поскольку куры еще и несут яйца, они, разумеется, составили серьезную конкуренцию свиньям. Вполне возможно, что держать кур оказалось настолько выгоднее, что дальнейшее производство свинины становилось просто нерентабельным[119].

Конечно, Реддинг очень убедительно доказывает все преимущества содержания кур, но все-таки его доводы сами по себе недостаточно хорошо объясняют наложение религиозного запрета на свиное мясо. Сомнительно, чтобы свинина проиграла конкуренцию по питательности так легко, как это описывает Реддинг. Хотя курятина и содержит больше белка, свинина выигрывает по калориям благодаря жиру. Это для современного общества изобилия жиры ассоциируются с чем-то плохим, в древности же они играли первостепенную роль в питании человека. Да и так ли заметна разница в 6 г белка в свинине и курятине, чтобы ее могли определить люди тех давних времен? Теория Реддинга также мало согласуется с тем фактом, что куриное мясо уже не было чем-то новым для Ближнего Востока, когда стало заменять свинину. Отдельные находки костей куриных ножек восходят еще аж к 3900 г. до н. э. Если курятина и правда была таким непревзойденным мясом, как показывает Реддинг, почему замена не произошла раньше? Почему это наблюдалось только на Ближнем Востоке? И почему мусульмане решили, что необходимо подчеркнуть запрет на свинину в Коране, спустя 1500 лет после того, как свинья фактически исчезла из региона?

Стремясь подтвердить свою теорию, Реддинг опирается на исследования антрополога Марвина Харриса, который придает большое значение климатическим и экологическим условиям региона[120]. В древности животноводство на Ближнем Востоке выражалось в основном в том, что кочевники пасли стада крупного рогатого скота, овец и коз на засушливых и бесплодных землях между реками – Тигром, Евфратом, Нилом и Иорданом. По указу властей пастухи сгоняли скот к городам, а там уже еду централизованно распределяли. Такой тип животноводства сильно противоречит физиологии свиней: они не пасутся на больших площадях, а там, где бродили кочевники, им недостаточно корма. В отличие от жвачных животных – коров, овец и коз, которые способны находить себе пищу на кустарниках и отдельных островках травы, свиньи зависят от более калорийных и легкоусвояемых источников питания, таких как падаль, орехи, коренья и зерно. И хотя 3000–4000 лет назад условия на Ближнем Востоке были немного другими, регион все равно представлял собой выжженные солнцем земли с жарким и сухим климатом. Свиньям, лишенным потовых желез и полностью зависящим от возможности охладиться в тени, воде или грязи, в таких условиях почти невозможно выжить. Так что эти животные, как существа неповоротливые и предпочитающие болотистую местность, никогда не могли бы встроиться в экономику и политику распределения пищи централизованных властей.

Организация питания во время строительства египетских пирамид – наглядный тому пример. Десятилетиями египетским фараонам приходилось кормить тысячи рабочих, которые вырубали и укладывали каменные глыбы во славу своих властителей. В дело была вовлечена вся дельта Нила, так что коров, овец и коз сгоняли в Гизу, где забивали, а мясо сразу же распределяли. Тем, кто в строительстве занят не был, мяса доставалось немного. Для оставшихся на задворках общества выходом стало выращивание свиней[121]. То же самое происходило и в Пузриш-Дагане, значимом городе близ Ниппура, религиозного центра на территории современного Ирака. Примерно 4000 лет назад там тоже существовала централизованная экономика и население сильно зависело от еды, которую распределяли власти. В город сгоняли и забивали на провиант десятки тысяч животных. Среди них были коровы, козы и овцы, но никаких следов свиней археологи не нашли[122].

Из сказанного можно сделать вывод, что в первых крупных цивилизациях животноводство было вопросом сословным. Кочевники, которые пасли крупный рогатый скот и других жвачных животных, составляли основу зарождавшейся рыночной экономики и оказывались тесно связаны с элитами. Свиней же, напротив, держали представители низших слоев общества. Для власть имущих свиньи могли олицетворять бедность и попытку выйти из-под контроля экономики распределения ресурсов. Если предписания Пятикнижия Моисеева создавались с оглядкой на власть и политические силы, не так уж невероятно, что запрет на свинину был хорошо продуманной стратегией по угождению властям предержащим. В любом случае ясно одно: свинина никогда не входила в рацион правящего класса и горожан ни в Месопотамии, ни в Египте[123].

С 2000 по 1500 г. до н. э. Палестина переживала бурный рост численности населения и развитие городов по берегам реки Иордан. Процесс шел по тому же пути, что и вся урбанизация тех времен: исконные ареалы обитания свиней оказались под угрозой[124]. Леса вырубались, ценная вода отводилась из болот на поля для выращивания овощей. Свиньям не оставалось другого выхода, кроме как искать новые места обитания. В результате многие из них перебрались на городские улицы, где, подобно собакам, могли прятаться от солнца в