Название «Ярославка» родилось, когда мы бандой ехали в собаке. Размышляли, как назваться. Парни сидели и перебирали английские варианты — был вариант Inter City Crew, многие склонялись к варианту Service Line…

С нами гонял один человек, Миша К-я, он сказал:

— Что это за линия обслуживания? Мы кто вообще?

От «сервис лайн» мы отказались.

Тут кто-то говорит:

— Давайте называться, как наша ветка. Ярославка!

Так фирма обрела своё имя. Это была единственная на тот момент фирма с русским названием, все остальные группировки хулиганов назывались по-английски — эта тенденция продолжалась до середины 2000-х.

Всего в Сербии мне довелось побывать 11 раз.

Мой первый выезд в те края был в 2000-м году. Мы ехали на сборную (тогда это была ещё Югославия). В Белград — на автобусе. Собралась разношёрстная компания: старые кони, мясники, динамики, екатеринбуржцы, самарцы.

Одним из хитов поездки стал загоревшийся в автобусе екатеринбуржский фан Съедобный.

Была ночь, все спали. Мы ехали по Словакии. Весь автобус мирно покачивался в состоянии синего анабиоза, все в состоянии опьянения — кто-то сильнее, кто-то поменьше. Я собирался отходить ко сну, когда салон автобуса пронзил чей-то адский вопль. Вскакиваю и вижу, как по проходу в автобусе мечется человек в огне — он реально горит!

Я крикнул ему, чтобы он падал в проход! Он упал, и его начали тушить. Кто-то тушил его своей курткой Lonsdale, параллельно его поливали спрайтом, чтобы быстрее потухло. Общими усилиями пламя удалось сбить. У Съедобного обгорел низ живота, также сгорела футболка «ОПГ УРАЛМАШ», которую он очень любил. Оказалось, что Съедобный заснул в автобусе с открытой бутылкой спирта и зажжённой сигарой… После самовозгорания Съедобный начал ползать под сидениями по всему автобусу и орать, что ему нужна помощь. Остановились на каком-то посту, вызвали местную скорую, парамедиков.

Они приехали, спрашивают:

— А что с ним случилось?

Им так и объясняют:

— Человек пил спирт и загорелся!

Парамедики постоянно переглядывались и повторяли:

— Спиритус! Спиритус!

За эту поездку я дважды был в состоянии белочки. Пребывал в аду на белорусско-польской границе. Там собрали паспорта, а я в это время спал. Когда очухался, начал искать паспорт и понял, что паспорта нет! Начинаю паниковать, а оказывается, что его уже забрали…

Возвращают паспорта. Дядя Серёжа Мельник выходит из алкогольной комы, смотрит на стоящего перед ним польского погранца, видит герб Польши на форме и спрашивает:

— Что это за курица?

Он очень рисковал остаться на границе, мы от погранца еле отбрехались…

Когда проезжали по Венгрии, я взял в придорожной лавке адское пойло, креплёное вино. Здорово накидавшись, пытался одаривать сербских пограничников долларами — они в ужасе сбежали из нашего автобуса. До матча было время, и мы поехали к морю, в Черногорию. Там был страйк, шла забастовка против Милошевича. Дороги были перекрыты. Нам пришлось развернуться и ехать в Белград.

В 5 утра приехали в Белград, заселились в Земуне, пошли гулять. Отошли от гостиницы, свернули за угол и обнаружили здоровую стену, свежеизрисованную свастиками и значками московского «Динамо». Это уже постарались наши коллеги по автобусу. Мы побродили по городу, съели по плесковице и дали по пиву. Так прошло пару дней, а потом случились исторические события.

Произошёл переворот, Милошевича свергли. В центре начались беспорядки. Вечером попросили таксиста отвезти нас в центр — он сказал, что там беспорядки и всё перекрыто полицией. Мы ему говорим, отвези куда сможешь, дальше сами дойдём. Он нас отвёз поближе к центру, дальше пошли пешком. В воздухе висел запах перца. Были разграблены магазины. Побродили среди всего этого бардака: кто-то грабил, а кто-то просто, как мы, гулял. Залезли на территорию стадиона «Партизан». Нас оттуда прогнал сторож. Сыграли в футбол с местными пацанами на поле возле школы, трое на трое. Весело провели время. Только на футбол не попали. Сборная Югославии, как и сама Югославия, в те дни перестала существовать…

До начала 2000-х я был гопником: ходил в туфлях, брюках и кожаной куртке, стригся, как гопник — лысая голова, на которой оставался чубчик. В институте познакомился с конём Дэном, который гонял на матчи с 96-го и принимал участие в карланских драках тех времён на ветках.

Однажды на матче к нему подошёл Шипа и спросил:

— Слышь, а ты же из текстилки?

Шипа, как оказалось, тоже учился в нашем институте. Через Дэна я потом и познакомился с Шипой.

Шипа спросил у Дэна:

— Хочешь гонять с Ярославкой?

Я спрашиваю Дэна:

— А Ярославка — это кто?

— Да хер знает, карлики какие-то…

— Ну ладно, потом расскажешь.

Был 2001 год. Я плотно занимался боксом, любил помахать кулаками. Дэн с Шипой стали тусоваться вместе в институте. Я постоянно зависал с ними и слушал их истории. Про то, к примеру, как Ярославка накрывала собаки. Дэн говорил, что они ни разу не получали от мяса люлей. Что у Ярославки есть такие П. и С, которые рубят всех направо и налево как роботы; однажды вдвоём они в драке уложили семерых человек.

Я попросил парней взять меня на драку — очень хотелось попробовать и посмотреть на этот движ вживую. Они меня сначала отписывали:

— Нет, ты типа гопник, ещё и за «Динамо» болеешь!

По итогу всё-таки добился своего — спустя время ко мне подошёл Шипа и сказал:

— Поехали с нами!

Был первый матч сезона. На стадионе подошёл ко мне Леха П. и спросил:

— Это ты хочешь с нами гонять?

— Да.

— Надо будет абонемент на футбол купить и за ЦСКА болеть!

Так я и начал гонять с Ярославкой.

Было начало 2000-х. Мы приехали в Киев на баскетбол. На том выезде нас было около тридцати человек, состав на 90 % K.I.D.S. Мы вышли из метро где-то в центре, название станции уже не помню. Хотели взять покушать, попить пива в гаштете — обычное выездное времяпровождение.

Видим: идёт моб, примерно пятьдесят-шестьдесят человек. Идёт прямо на нас. Парни нашего возраста, за двадцать, некоторые с девчонками. Не самый хардкор, но уже не карлики.

Они подходят к нам и с ходу говорят: