Это было выше моего понимания. Я уже совсем запуталась. А ещё…мне по-настоящему стало страшно… Во что я ввязалась?

— У Ерофеевой на десять запланированный аборт. Срок пять недель, — после длительной паузы продолжает мужчина, и я перестаю дышать. — Максим Александрович? Вы меня слышите? — спустя несколько секунд, перепрашивает доктор, но видимо ответа нет, так как он выбивает вызов и возвращает телефон обратно в карман.

А я понимаю, что у меня слишком мало времени.

Вот черт!

Быстро прикрываю дверь, умащаюсь обратно в прежнее кресло, и почти сразу в кабинете появляется доктор. Устало размещается напротив меня, нервно потирает ладонью лицо и спустя мучительно долгую минуту, сообщает:

— Нужно заново сдать кровь. Нашим лаборантам…требуется дополнительный анализ…, - лжет, и это слишком очевидно. Даже если бы я не слышала его разговора с Максимом, всё равно заподозрила что-то не ладное.

— Хорошо, — соглашаюсь. — Но сначала, я бы хотела посетить уборную.

— Да, конечно! — отвечает доктор. — Первый этаж, третья дверь на право.

— Спасибо, — благодарю, покидая кабинет.

Маринка встречает меня в коридоре. Я забираю у неё свою сумочку, в которой не было ничего кроме мобильного телефона, зеркальца и помады, и прощаюсь с подругой. Ничего ей не объясняю, просто говорю, что спешу и это срочно. Обещаю рассказать всё позже, а затем ухожу.

Решаю пойти домой. Раз уж Макс собирается в больницу, значит, у меня есть время вернуться в свою квартиру и… пока не совсем понимала, что буду делать дальше, но для начала хотела принять горячую ванну, переодеться, а всё остальное решила обдумать в процессе действий.

Поймать такси около больницы было сложно, пришлось пройтись около километра на шпильках, чтобы наконец-то найти машину. За пятнадцать минут добираюсь к дому, благодаря отсутствию активного движения автомобилей на дорогах. И уже в полшестого утра оказываюсь у себя в квартире.

Сбрасываю с себя всю грязную одежду, заполняю ванну до краёв и кисну минут десять. Больше себе не позволяю. Боюсь что Макс, явится раньше, чем я приму решение. И пока, в голове не возникало больше никаких умных идей, кроме как попробовать позвонить сестре и напросится к ней в гости. Но!

Как только переборола себя и решилась на этот сумасшедший шаг, поняла, что…я не знаю какой сейчас номер телефона у сестры. Те несколько раз, что она сама звонила ко мне за весь последний год, были из неопределённого, скрытого номера. И только сейчас я задумываюсь об этом. Я и Милена — слишком чужие! Если она согласится мне помочь…это будет равно чуду.

На всякий случай, я отыскиваю старый мобильный номер Милены, с которого она звонила ко мне всего лишь раз, примерно девять месяцев назад и набираю его. Гудков, конечно, нет, но в телефоне, слышится женский голос оператора, который сообщает меня о переадресации на другой номер. А дальше мой вызов автоматически прерывается. И всё.

Вот так я поняла, что по своей глупости и равнодушию к сестре, потеряла с ней связь, а значит надеяться на её помощь не стоит. Но мысленно даю себе наставления, обязательно наладить контакт с сестрой и прекратить эти детские обиды и недопонимания. Она одна у меня, и я хотела вернуть близость и любовь сестры. Хотела постоянно видеться с ней и поддерживать нормальные родственные отношения.

Но это будет потом!

А сейчас, я достала из шкафа огромный чемодан и начала собирать вещи. У меня есть несколько подруг, к которым я могла обратиться, но для начала нужно было дождаться подходящего времени. Не пойду же я к девчонкам ни свет, ни зоря. Но и дома оставаться больше не могла. Слишком рискованно.

Поэтому быстро собрав всё самое необходимое из вещей, я положила в сумочку документы, мобильный телефон, зарядку к нему, и, перебросив ремень сумки через плечо, застыла посреди гостиной, заметив в коридоре несколько мужчин в чёрной форме. В знакомой чёрной форме!

— Роксана Ерофеева, вы обязаны пройти сейчас с нами! — говорит грубый голос, и я чуть не обомлела. Я точно помню, что закрывала за собой, входную дверь на замок.

— Что всё это значит? Кто вы такие? — набираюсь храбрости. — Я никому, ничего не обязана.

— Пожалуйста, не сопротивляйтесь, — говорит другой мужчина, приближаясь. — Мы не хотим причинять вам вред.

Кроме глаз, который с твёрдостью смотрели на меня сквозь две круглые прорези в маске, я не видела на этих мужчинах ни единого оголенного участка кожи. Их было шестеро и их тела, были полностью покрыты плотной, чёрной тканью формы, которая на вид, казалась массивной и тяжелой. Плюс ко всему, парни были щедро обвешаны несколькими видами огнестрельного оружия, дубинками, ножами, наручниками и даже гранатами.

И ничего что день? И ничего, что я всего лишь одинокая, слабая женщина, а пришли как за преступницей.

— К чему весь этот конвой? Я что-то нарушила? — продолжаю, ещё пытаясь выкрутиться из сложившейся ситуации.

— Мы здесь для защиты. Приказ — Максима Александровича.

Этот Максим Александрович, начинал уже меня пределом раздражать, своим слишком частым появлением в моей жизни и оперативным преследованием. Даже шанса не даёт избавиться, от его нежелательного настырного досаждения. Везде успеет! Его уже слишком много….

Но что я могла сделать в этом случае?

— А что, если я не хочу с вами никуда идти? — осторожно спрашиваю.

— Мы будем вынуждены доставить вас силой!

— Я буду кричать! Я вызову полицию! — предупреждаю, настораживаясь, делая шаг назад.

— Очень жаль вас расстраивать, но это ничего не даст.

— Так не может быть! Это противозаконно! — запинаюсь, когда двое мужчин, начинают надвигаться на меня с обеих сторон.

— Очень жаль, но у нас приказ, — бесчувственно отзывается один, приближаясь ко мне…

Рокси.

Понятное дело, без боя я не сдалась! Мне было достаточно две небольшие прорези в маске на лице первого солдата, который подошел ко мне, чтобы вцепится ему в глаза ногтями. Мужчина взвыл и отскочил в сторону, не ожидая от меня подобного действия.

Пока боролась с первым, второй схватил сзади за талию, и я ударила его затылком в нос. Сделала больно себе, но и добилась нужных результатов, здоровяк отпустил мою талию, прорычав что-то невразумительное.

У меня было всего несколько секунд, чтобы принять решение, что делать дальше и куда бежать, и первое что пришло мне в голову, это прошмыгнуть на балкон, поскольку проход к входной двери, был перегорожен остальными солдатами.

Мне удалось сделать всего несколько шагов, прежде чем меня вновь обхватили сзади, но уже за грудную клетку, полностью блокируя движения рук. Только вот и в таком положении, я не думала сдаваться, пустив в ход ноги. Я не подпускала к себе никого, отчаянно размахивая конечностями как настоящая каратистка. Какому-то бедняге, больно досталось под дых, второму повезло ещё меньше, ему я зарядила коленом между ног.