Первым порывом Пети было броситься к своему однокласснику Никите Петрову, отец которого служил начальником почтово-телеграфной конторы и который уже однажды помогал добыть некоторые сведения, связанные с почтой. Но в тот раз Петя точно знал, о чем спрашивать, а сейчас не знал. Пока не знал.

Он наконец убрал телеграмму в карман и отошел от дверей фотолаборатории. Комнатка эта располагалась рядом с кухней, место было не самым подходящим для размышлений. Куда удобнее сесть за письменный стол, там и план сыскных мероприятий набросать можно.

Итак, прежде чем отправляться на почту, следует определить, кого можно отнести к близкому окружению покойного. Прежде всего это его сослуживцы и домашние. Но нужен точный список! Можно, конечно, просто прийти в банк и спросить, кто там служит. Но дадут ли ответ? Может, и дадут, да только прежде начнется множество расспросов, отвечать на которые нельзя – можно вспугнуть преступника. Если там, конечно, есть преступник. Да и сам он знает слишком мало, даже на самые простые вопросы не ответит. Следовательно, нужно придумать что-то подходящее. Чтобы и список получить, и ничьего внимания не привлечь.

В каком качестве он мог появиться в банке? В качестве обычного посетителя? Малоподходяще. В качестве сына градоначальника? Уже лучше, во всяком случае, сразу за двери не выставят. Но от ненужных вопросов это не избавит. Да и не хочется на отца ссылаться, хочется как-то без него обойтись. А кто он без отца такой? Гимназист – опять малоподходяще. Член «Комиссии по содействию народным развлечениям»! Едва не забыл, что Массалитинов сделал ему еще и такой подарок – уговорил войти в состав этой комиссии. Петя это воспринял как обузу, но поди ж ты, как вовремя она на него свалилась. Они как раз затевали сбор средств по подписным листам для осуществления деятельности комиссии. Так отчего не начать сбор с этого банка? Сразу два дела сделает! Правда, для сбора денег он вряд ли стал бы обращаться к простым служащим, но раз так сложилось, то он просто постарается обойти всех, вплоть до дворника. Хотя как раз дворник вряд ли мог быть в курсе предстоящего отъезда управляющего.

Вдохновленный быстрым решением первого этапа своей задачи, Петр решил не затягивать с его воплощением в жизнь. Он спросил у отца разрешение воспользоваться коляской и уже через минуту смог сказать кучеру:

– Трогайте, Иван Парфенович!

– Да мы бы с радостью, но куда?

– Вот те раз! Самого простого не узнал, а собрался ехать. Иван Парфенович, вы не припомните, где у нас отделение Восточного банка расположено?

– Вроде на Садовой, за новым университетом.

– Ну туда и поедем, мне вот и самому уже кажется, что там я видел вывеску.

Недавно прошел дождь, и дорога просохла ровно настолько, чтобы уже не было грязи, но чтобы еще не пылить. Катиться было приятно, резиновые шины мягко пружинили, солнышко пригревало, по сторонам было зелено. Петя даже отвлекся от своих размышлений о том, как правильнее всего завязать разговор, и вспомнил об этом, лишь когда они подъехали к нужному месту. Сразу за корпусами технологического института, который их кучер, да и многие другие называли новым университетом, стоял небольшой кирпичный особняк, на входной двери которого и впрямь имелась вывеска, извещавшая, что именно здесь и находится Томское отделение Восточного банка. Швейцар сидел на скамеечке подле входа и грелся на солнышке, но встретил посетителя как положено.

– Здравствуйте, – поприветствовал он Петю, но дверь распахнуть не спешил. – К кому изволите?

– К господину управляющему, – ответил Петя первое, что пришло в голову.

– Господин Соболев отсутствуют.

– Тогда к его первому помощнику.

– О встрече договаривались?

Такого поворота Петя не ожидал и вынужден был сказать правду. То есть что ни о чем он не договаривался и никто его не ждет.

– Тогда придется доложить, а там уж как господин Карасев скажет, есть у него время для вас или нету, – объяснил швейцар, открыл наконец двери и проводил нежданного посетителя внутрь.

– Семеныч, доложи Василию Андреевичу о посетителе, – сказал он сидящему в углу приемной секретарю.

– Добрый день, – тут же откликнулся секретарь. – С кем имею честь и как вас прикажете представить?

– Петр Александрович Макаров. По делам «Комиссии содействия народным развлечениям».

– Одну минуту!

Секретарь мигом скрылся за дверью и столь же быстро вернулся.

– Василий Андреевич просят вас пройти, Петр Александрович.

Петя вошел в кабинет, а хозяин кабинета бросился к нему навстречу.

– Здравствуйте, здравствуйте, Петр Александрович! – воскликнул он. – Искренне рад вашему визиту, в чем бы ни заключалась его цель. Не поверите, но я давно уж мечтал свести с вами более близкое знакомство.

Петя от неожиданности стушевался и даже краснеть начал.

– Если вы подозреваете, что тут дело в вашем отце, то вовсе нет. Просто газеты столь восторженно писали о вашем участии в раскрытии двух самых загадочных преступлений, что мне захотелось задать вам несколько вопросов. Впрочем, присаживайтесь и давайте начнем с ваших вопросов.

У Пети мелькнула мысль рассказать все, как есть на самом деле, но он тут же и понял, что тогда ему придется сказать о гибели господина Соболева. А вот на это у него духу не хватит. Не получится у него сообщить столь дурную весть этому приятному, общительному человеку в сюртуке, в нарядном галстуке, пребывающему в прекрасном настроении и, можно сказать, пускающему солнечных зайчиков глазами и обширной лысиной на темечке. И пусть это было проявлением малодушия, но Петя высказал ту причину своего появления, которую приготовил заранее.

– Что ж, раз это касается не банка, а является просьбой, обращенной лично ко мне – и другим нашим служащим, как я понимаю? – то вопросов нет. Комиссия ваша зарекомендовала себя с самой лучшей стороны. Я ведь бывал и на спектаклях в Народной библиотеке, и на концертах в городском саду, так что могу судить не понаслышке. И первым готов сделать взнос. Вот извольте, пятнадцати рублей достанет?

– Что вы, конечно, достанет, я даже не рассчитывал на такую щедрость.

– Значит, я вас приятно удивил. Давайте ваш подписной лист, с удовольствием распишусь.

– А подскажете, к кому еще можно у вас обратиться?

– Несомненно.

Петя подал Василию Андреевичу подписной лист, тот вписал свою фамилию, внесенную сумму и поставил автограф с завитушками.

– Я вас лично сопровожу к остальным нашим служащим.

– Но вы же хотели расспросить меня…

– Обязательно. Но сначала ваше дело, а там, коли у вас останется несколько минут, позволю себе помучить вас досужими расспросами.

Вскоре у Пети в кармане было около полусотни рублей и полный список сотрудников Восточного банка. За исключением истопников, которые по летнему времени работой заняты не были. Потом Василий Андреевич проявил потрясающее знание тех самых дел, в раскрытии которых Петя участвовал, и задал несколько весьма умных вопросов. Они позволили себе еще пару минут порассуждать о том, насколько те методы, которые так расхваливает в своих рассказах мистер Конан Дойл, могут быть применены в реальной жизни. Сошлись, что вполне могут быть применены, хотя и не столь красиво и изящно, как в книгах.