— Ян, зачем вы так смотрите на меня? — робкий голос Синеглазки разрывается затянувшееся молчание.

— По-другому не получается Арина, — отвечаю ей и пока она соображает что к чему, притягиваю ее за шею к себе и целую.

Как только сумка исчезла с моего плеча, следом же открылась задняя дверь машины, и мужская ладонь больно сцепив пальцы на шее, потянула меня внутрь.

— Что?! Что вам нужно? — прохрипела я, а спустя уже минуту все поняла.

Холодный взгляд черных глаз, прожигал безразличием и жестокостью. И в этом взгляде явно читалось что-то недоброе. Эти двое, что сидели в машине, хотели сотворить в отношение меня, какое-то зло, я это чувствовала нутром. Только одно мне было не понятно… для чего?!

Шесть часов спустя.

— Бля у меня больше нет сил, возиться с этой шкурой, — буркнул водитель, глянув на меня через плечо.

— Слушай, может ну ее нахер?! Выбросим где-нибудь, и пусть она идет к черту? Ты посмотри на ее фейс, мне так и кажется, что она вот-вот сдохнет, — фыркнул тот парень, в глазах которого притаился сам дьявол.

— Ты дебил, Мар, — присвистнул водитель, — с какого хера она должна сдохнуть?

— Я не утверждаю, а предполагая.

— Давай ща остановимся и с Ником перетрем, дальнейший расклад, а то меня это самого уже подзатрахало, если честно. Че он дуру включил? Подсунул нам эту шамотру. Так толком ничего не объяснив. А мы тут с ней накатываемся? Можно ж просто пару раз выдрать, как следует и сразу все поймет, если чем наказать хочет. Да, цыпуль?

— Пошел, ты к черту?! — через силу двигаю слипшиеся от обезвоживания губами.

— А, ты говоришь, сдохнет, — хмыкает водитель, — такие шмары знаешь какие живучие. Да цыпуль?! — лыбится водитель, но мне лица парня не видно, оно скрыто под банданой-маской практически полностью, только видно глаза, как и у того, которого он назвал Мар.

Отвечать на его колкость не стала.

Откинувшись на спинку сиденья, закрыла глаза, и попыталась сглотнуть вязкую слюну. Может хоть это поможет утолить жажду.

Где-то внутри я догадывалась, что это все подстроил Доминик, а когда парни это подтвердили, мне вдруг по-настоящему стало страшно. А что если они и вправду, как и говорила Виола, может зайти слишком далеко? Насколько для этого ублюдка чужая жизнь ничего не значит, я не могла знать точно, но уже догадывалась. Сейчас он меня просто решил припугнуть. И ему это удалось сделать. Я боялась. Внутри все сжималось от четкого понимания того, о чем говорят эти двое…

— Эй, а ну-ка вставай! — кто-то бесцеремонно трясет меня за плечи.

— Что? — нехотя разлепляю глаза, и следом же, меня вытаскивают на улицу.

— Сука, ты чего так пугаешь?

— Что? — я в непонимании кручу головой.

На улице уже темно.

Вся аллея на которой мы стоим, светиться неоновыми огнями, весело подмигивающими друг другу.

— Все, Мар. Остынь. Оставь ее, поехали. Еще не хватала полицаев привлечь, — доносится до моего слуха голос водителя, и я наконец-то просыпаюсь.

— Стоп, стоп, — попыталась назад подойти к машине, но путь мне преградил парень с дьявольскими глазами.

— Иди отсюда уже. И радуйся, что очко твое не раздолбали, — грубо отталкивает меня и ржет сам над своей шуткой.

— Ты идиот? — я отступаю на несколько шагов, и вылупив глаза смотрю на него.

— За языком своим следи, цыпуля, — шипит он, меняясь в лице, — а то и авторитет Ника не поможет. По фейсу быстро схлопочешь.

— Сумку отдайте, — дергаюсь я к машине и снова меня откидываю назад.

— Том, слышишь? Сумку шмаре, отдай, — когда вижу, что в моих вещах начинает ковыряться водитель, перебарывая в себе трусость перед Маром, и делаю очередную попытку добраться до машины.

Но, как и стоило ожидать, она оказывается неудачной. Парень зло прищуривает глаза и жестоко толкает меня в грудь и я уже не удерживаюсь на ногах падаю на попу.

— Сука, сказал же стоять на месте. Тупорылая, что ли совсем? — рычит, возвышаясь надо мной парень, — тварь, как же ты меня достала за целый день.

— Отдайте сумку, — всхлипываю я, поджимая под себя ноги, — сумку отдайте…

— Мар, в машину, — командует водитель, но прежде чем уйти, дьявол пинает мои ноги, — че он в тебе нашел?! — бросает напоследок и прежде чем дверь за ним захлопывается на тротуарную дорожку шлепается моя сумка.

Я тупо смотрю перед собой.

Я пуста.

Боже.

После того, что со мной сегодня приключилось, я думала, хуже уже просто не может быть, но я ошибалась.

Мне хотелось умереть. Столько унижений, как за эти сорок восемь часов, я за всю свою жизнь ни разу не испытала. Возможно, меня кто-то проклял?

Так, Ари, соберись! — скомандовало чувство гордости.

И я уже было поддалась на ее призыв, собрала в кулак силу воли, когда мой нос случайно уловил знакомый, до мурашек под кожей, аромат. Его запах. Насыщенная свежесть мужской силы и чистый тестостерон для меня.

Это какое-то наваждение. В голове все закружилось и заплясало. Не в силах сдержаться я закрыла глаза и втянула в себя ночной воздух, наполненный запахом Яна, заполняя им легкие допредела. практически следом, мое плечо обожгло прикосновение пальцев профессора. И прежде чем я как то смогла отреагировать на его появление, горячее дыхание мужчины, коснулось моего затылка.

— Ну, здравствуй Синеглазка-Арина, — грудной голос, пронизывает меня, будто толстые нити электрического тока, и я невольно сжимаюсь, пытаясь защититься от их мощи, — а я смотрю, ты продолжаешь играть? И чьё же внимание на этот раз тебе необходимо привлечь?

Что?! Что он имеет ввиду?! Он снова меня в чем-то обвиняет?! Да, сколько же можно? Я резко поворачиваюсь к нему лицом.

— Боже, — голос срывается, но я нахожу в себе силы, чтобы продолжить, — что вам всем от меня надо?! Оставьте меня, — шиплю ему в лицо.

А потом все происходит слишком быстро. И так резко и неожиданно, что кажется, будто кто-то быстро-быстро крутит калейдоскоп, который каждую секунду меняет не только картинки, но и эмоции.

И меня щелкает реальность по носу только в тот момент, когда губы профессора прижимаются к моим.

Боже! Закрываю глаза и пытаюсь остановить трепещущее от переизбытка чувств — сердце.

Что же ты творишь профессор? Что творишь?

Такси останавливается возле дома профессора и для меня становится неприятным возникшее чувства дежавю, сжавшее до нехватки воздуха, горло.

— Пошли, — холодно кинул профессор, при этом бесцеремонно толкнув меня в плечо.

От этой выходки Яниса, болезненно кольнуло в груди.