Вот письмо Пола.

Моя дорогая учительница,

Вы просили написать вам об интересных людях, которых мы знаем. Самые интересные для меня люди — это мои Люди со Скал, и я хочу рассказать вам о них. Я никогда не рассказывал о них никому, кроме бабушки и папы, но мне хочется, чтобы вы тоже узнали о них, потому что вы это поймете, я знаю. Есть очень много людей, которые не могут этого понять, и бесполезно им об этом рассказывать.

Мои Люди со Скал живут на побережье. Я ходил к ним в гости почти каждый вечер, пока не наступила зима. Теперь мне придется ждать до весны, но весной они опять будут там и будут всё те же, потому что такие люди никогда не меняются, и это в них самое замечательное. Нора была первой из них, с кем я познакомился, и мне кажется, что я люблю ее больше всех. Она живет в бухте Эндрюса, у нее черные волосы и глаза, и она знает все о русалках и водяных. Если бы вы слышали, какие истории она рассказывает! А еще там есть Братья-Моряки. Они нигде не живут, а все время плавают на паруснике, но они часто выходят на берег, чтобы поговорить со мной. Это два веселых морских волка, и они видели все на свете — и даже больше, чем то, что есть на свете. Знаете, что случилось однажды с младшим из них? Он плыл под парусами и вплыл в лунную дорожку. Лунная дорожка — это след, который луна оставляет на воде, когда поднимается из моря. Вы ведь знаете. Так вот, младший Брат поплыл по этой дорожке, пока не добрался до луны, а там была маленькая золотая дверь — он открыл ее и вплыл в луну. Там с ним произошли удивительные приключения, но письмо будет очень длинным, если начать о них рассказывать.

Еще там есть Золотая Дама. Она живет в пещере. Однажды я нашел на побережье пещеру, вошел в нее и вскоре увидел там Золотую Дому. У нее золотые волосы до самой земли, и все ее золотое платье сверкает и блестит так, как если бы золото было живым. У нее есть золотая арфа, и она играет на ней целыми днями. На побережье вы можете услышать эту музыку в любое время, если будете слушать внимательно. Но большинство людей думает, что это просто ветер завывает в скалах. Я никогда не рассказывал Норе о Золотой Даме. Я боялся, что это заденет ее чувства. Она обижается, даже если я слишком долго беседую с Братьями-Моряками.

Братьев-Моряков я всегда встречал на Полосатых Скалах. Младший Брат очень добродушный, но старший иногда бывает очень свирепым. Я подозреваю, что он мог бы стать пиратом, если бы захотел. В нем есть что-то по-настоящему таинственное и непостижимое. Однажды он начал ругаться, но я сказал ему, что если он сделает это еще раз, то может больше не выходить ко мне на берег, потому что я обещал бабушке не дружить с теми, кто ругается. И должен вам сказать, он очень даже испугался и пообещал, что, если я прощу его, он возьмет меня на Закат. И на следующий вечер, когда я сидел на Полосатых Скалах, старший Брат приплыл ко мне по морю волшебной лодке, и я сел в нее. Лодка вся была словно жемчуг и радуга, как внутренность морской раковины, а парус ее был похож на лунное сияние. И мы поплыли прямо на Закат. Только подумайте: я был на Закате! И как вы полагаете, что это такое? Закат — это страна цветов, вся как огромный сад, а облака, — это клумбы с цветами. Мы приплыли в большую гавань, всю золотую, и я вышел из лодки на широкий луг, весь покрытый лютиками, каждый из которых был величиной с розу. И я оставался там очень долго. Мне показалось, что прошел год. Но старший Брат-Моряк говорит, что это длилось всего несколько минут. В стране Заката время течет гораздо медленнее, чем здесь.

Преданный Вам ученик

Пол Ирвинг

P. S. Конечно, это письмо ненастоящая правда.

П. И."

Все началось еще накануне, когда невыносимо ноющий больной зуб обрек Аню на бессонную ночь, И в мрачное, морозное зимнее утро, встав с постели, она почувствовала, что жизнь однообразна, тосклива и бессмысленна.

В школу она отправилась отнюдь не в ангельском расположении духа. Щека распухла и болела. В классе было холодно и дымно, огонь в печке отказывался гореть, зябнущие дети жались по углам дрожащими группками. Аня, тоном более резким, чем когда-либо прежде, велела им сесть по местам. Энтони Пай, со своей обычной дерзкой самоуверенностью, ленивой походкой подошел к своему месту и, с усмешкой взглянув на нее, шепнул что-то соседу по парте.

Ане казалось, что в классе никогда не было так много скрипящих грифелей… А потом… потом Барбара Шоу направилась к учительскому столу, чтобы показать ответ арифметической задачи, и споткнулась о ящик с углем, что привело к катастрофическим последствиям: уголь разлетелся по всему классу, ее грифельная дощечка разбилась, а когда сама она поднялась, мальчишки при виде ее лица, сплошь покрытого угольной пылью, разразились хохотом.

Аня, слушавшая чтение группы учеников второго класса, обернулась.

— Право, Барбара, — сказала она ледяным тоном, — если ты не можешь ступить и шагу без того, чтобы не споткнуться обо что-нибудь, сиди лучше на месте. Просто позор, чтобы девочка в твоем возрасте была настолько неуклюжей.

Бедная Барбара захромала на свое место, и слезы ее, струясь по лицу и мешаясь с угольной пылью, производили эффект поистине гротескный. Никогда прежде ее любимая, все понимающая, сочувствующая учительница не говорила ей таких слов и таким тоном. Барбара была убита горем. Аня и сама почувствовала угрызения совести, но это только усилило ее раздражение, и второй класс надолго запомнил этот урок чтения, так же как и последовавшие за ним безжалостные наказания в виде бесчисленных арифметических задач. Когда Аня сердито выпалила очередной пример, послышался шум, и в класс вбежал задавшийся Сен-Клэр Доннелл.

— Сен-Клэр, ты опоздал на полчаса, — заметила Аня холодно. — Почему?

— Простите, мисс, мне пришлось помогать маме делать пудинг, потому что мы ждем гостей к обеду, а Кларисса-Эльмира больна, — отвечал Сен-Клэр со всем надлежащим почтением в голосе, но тем не менее слова его вызвали в классе бурное веселье.

— Сядь на место и в наказание сделай шесть примеров со страницы восемьдесят четыре учебника арифметики, — сказала Аня сурово.

Сен-Клэр взглянул на нее, изумленный таким тоном, но послушно пошел на место и достал свою грифельную дощечку. А в следующий момент Джо Слоан украдкой протянул ему через проход между рядами маленький сверток. Аня заметила это и сделала опрометчивый и роковой вывод относительно содержимого этой посылки.

В последнее время старая миссис Слоан, желая увеличить свои скромные доходы, начала печь и продавать ореховые трубочки, которые оказались непреодолимым искушением для всех мальчиков школьного возраста и вот уже несколько недель доставляли Ане немало хлопот. По дороге в школу мальчики оставляли всю свою свободную наличность. У миссис Слоан, приносили с собой в класс ее трубочки, ели их прямо на уроках и угощали приятелей. Аня еще на прошлой неделе предупредила, что впредь все принесенные в школу трубочки будут конфисковываться. И вот Джо Слоан прямо у нее на глазах протягивает приятелю сверток в полосатой бело-голубой бумаге, в которую обычно заворачивает свои трубочки миссис Слоан!