Еще до выхода дивизии в Семиречье Сидорову и Анненкову пришла мысль о необходимости прохода по китайской территории дивизии или ее части на Джаркент и удара по большевикам с тыла. Они обосновали свою инициативу и, минуя штаб, ходатайствовали перед Министерством Иностранных дел о получении от китайских властей разрешения. Главную роль в подготовке документа, как лицо, знакомое с дипломатической перепиской по службе в российском консульстве в Кобдо, был Сидоров. Министерство Иностранных дел естественно обратилось к командованию Сибирской армии.

Министерство

Секретно

Иностранных Дел

Г. Начальнику штаба Сибирской армии

№ 47/222

8 ноября 1918 г.

г. Омск

8 ноября с. г. Министерством Иностранных Дел получено от Атамана Партизанского отряда Анненкова телеграмма следующего содержания: «Омск, Министру Иностранных Дел. Ввиду предстоящих действий на Семиреченском фронте вверенного мне отряда вдоль китайской полосы, прошу Вас не отказать для успеха борьбы с большевиками войти в соглашение с Китайским Правительством через Российского Посланника в Пекине о разрешении пройти по китайской территории небольшой части отряда вдоль долины реки Боратала, озера Сай-рам-Нур на Джаркент.

Китайское Правительство этого района принципиально ничего не имеет против, но без указания Пекинского Правительства не решается разрешить». Сообщая об этом, 4-й Политический отдел имеет честь просить Вас срочно уведомить, не встречаются ли с Вашей стороны какие-либо препятствия к возбуждению Министерством Иностранных Дел переговоров с Китайским Правительством по существу просьбы Атамана Анненкова.

И. Д. Советник 4-го Политического отдела Н.Э………

Секретарь[34]

Возмущенное выходкой Анненкова, но делая хорошее лицо при плохой игре, командование было вынуждено поддержать инициативу атамана:

В Министерство Иностранных Дел.

4-й политический отдел

Начальник штаба

Степного Корпуса

? ноября 1918

№ 280

Г. Омск

Командир Корпуса всецело поддерживает ходатайство Атамана Анненкова о разрешении ему пройти небольшой частью отряда по китайской территории.

Наштакор[35]

Вскоре такое разрешение от китайских властей было получено:

Из Зайсана 7/XII – 1918 Сообщаю, что китайские власти разрешили пропуск транспорта с оружием через перевалы Бургусутай и Хабарасу. Сообщаю, что в любое время существует прямая ближайшая дорога из Зайсана через Хабарасу. Капал и Лепсинск заняты большевиками и их отрядами.

Консул Долбежев.[36]

Однако, воспользоваться этим разрешением Анненкову не пришлось.

С прибытием в Семиречье дивизия Анненкова ввязалась в бои и несла значительные потери.

– Я убедился, – говорил Анненков позже, – что Семиреченский фронт – это настоящий фронт, а не только одно восстание крестьян, как говорили.

Растущие потери требовали решения. И Анненков и Сидоров его нашли.

Отсутствие в Северном Семиречье призывного контингента и источника для пополнения своей дивизии были для Анненекова постоянной головной болью. Потери были значительны: люди гибли в боях, становились инвалидами, умирали от эпидемий. В централизованном порядке пополнение в дивизию не приходило, а штабы пополнения призывников присылали редко. Анненков был вынужден решать эту задачу самостоятельно. И атаман нашел этот источник – русское и местное населения приграничного Синьцзяна, где скопилось значительное число российских эмигрантов, прозябающих в нищете и готовых вновь вступить борьбу за восстановление утраченного положения.

Прямых данных, сколько в Илийском крае было эмигрантов я не встречал. Но в труде сибирского историка Аблажей Натальи Николаевны[37] я нашел сведения о том, что, несмотря на препятствия китайских властей советизации эмиграции в Синьцзяне, здесь было восстановлено в советском гражданстве 94977 человек. Поэтому можно предположить, что в рассматриваемый период в Синьцзяне оказалось более 100 тыс. бывших российских подданных и в основном мужского пола.

Изучая возможность пополнения рядов дивизии добровольцами из числа белоэмигрантов и жителей Синьцзяна, Анненков связался с российским консулом в Чугучаке В. В. Долбежевым[38], с которым у него сложись хорошие отношения и с российским консулом в Кульдже В. Ф. Любой[39].

Консулы изучили возможный добровольческий контингент в своих округах. Оказалось, что на 10–15 тысяч рассчитывать можно. Конечно, не все эти тысячи будут пригодны для борьбы с большевизмом. Но даже с учетом этого, людей будет вполне достаточно для формирования хорошей воинской части.

О найденном источнике пополнения живой силой Анненков сообщил в Омск и Семипалатинск и в феврале 1919 г. (по другим данным – 25 марта 1919 г.) направил в Кульджу группу офицеров, руководителем которой назначил есаула П. И. Сидорова. Кроме вербовки добровольцев, на Сидорова была возложена задача сбора средств на содержание дивизии среди русскоподданных купцов.

Прибыв в Кульджу, группа Сидорова сразу же включилась в работу, но сказывались ее неопытность и неумение в вербовочной работе. В состав группы входили как русские офицеры, так и офицеры местных национальностей: капитан Шелестюк, есаул Бакамов (Бикимов) и др. На оплату вербовочных расходов Сидоров от кульджинского комиссионно-торгового промышленного объединения «Экспорт-импорт» получил субсидию в размере 5000 рублей.

К оказанию помощи Сидорову подключились и панисламисты полагавшие что, в случае успеха наступления Сидорова и соединения его отрядов с главными силами Анненкова, вся южная и юго-восточная часть нынешнего Казахстана будет очищена от большевиков, что будет им на руку в создании панисламистского государства с территорией от Алтая до Кавказа. Панисламистская контрреволюционная группа через бывшего комиссара Временного Правительства Воробчука обратилась к Анненкову, предложив свои услуги в формировании отрядов. Анненков связался с атаманом Семиреченского казачьего войска А. М. Ионовым, штаб которого находился в Сергиополе, и тот срочно командировал в Синьцзян своего представителя сотника Попелевского. Узнав об этом, панисламистский центр во главе с крупным капиталистом Юнусовым связался с Воробчуком и вместе с ним выехал в штаб 2-го Степного Сибирского корпуса, а оттуда – в Омск, в ставку адмирала Колчака. Колчак согласился и приказал выделить офицеров для формируемых белогвардейских отрядов.