— Боюсь, сегодня мне придется ограничиться пакетом йогурта. Я должна за два часа написать краткое изложение одного судебного дела.

— Ладно, работайте, — сказал Гордон.

— Да, так будет лучше. Работа сама собой не делается. Пока.

Гордон позвонил снова во второй половине дня.

— Ну как, закончили? — спросил он.

— Закончила и передала в суд, — отчиталась Мэкки.

— Вот и прекрасно. Может, по пути домой вы заедете ко мне? Мы могли бы отметить окончание рабочего дня… Я бы что-нибудь приготовил на скорую руку. Эшли к восьми уже заснет, так что у нас останется время и на телевизор, и на приятные пустячки.

— Приятные пустячки? Вы и на это мастер? — насмешливо спросила Мэкки.

— О, у меня много скрытых талантов! Я готов их вам продемонстрировать, — рассыпался в любезностях Гордон.

Решимость Мэкки прекратить любые отношения с Гордоном стала ослабевать. «Сейчас или никогда, — сказала она себе. — Еще минута, и я соглашусь».

— Пока я писала краткое изложение судебного дела, у меня скопилось несколько неотложных бумаг, — нашла отговорку Мэкки. — Даже не знаю, когда с ними управлюсь. Давайте встретимся дня через два.

— Понятно, — сказал Гордон. Чувствовалось, что он расстроен. — Хорошо. Я вам позвоню.

Положив трубку, Мэкки устало откинулась на спинку стула, уставившись в пустой экран компьютера. Она была в отчаянии. Почему так трудно совершать благоразумные поступки? Потому что Гордон Гэллоуэй сумел завладеть ее воображением, потому что она привязалась к нему всей душой.

Зазвонил телефон. Это был Гаррис. Он пригласил ее завтра поужинать с ним. Мэкки восприняла это как знак судьбы, говорящий, что она на правильном пути. Гаррис уезжал на симпозиум кардиологов, и они не виделись с посещения галереи.

— Я так соскучился по тебе, Мэкки.

— Я тоже, — машинально произнесла она. «Ох, Мэкки, будь честной хотя бы сама с собой! Ведь ты ни разу не вспомнила о Гаррисе Нельсоне!» — Мне не очень хочется куда-нибудь идти, — продолжила она. — Давай поужинаем у меня дома!

— Да, только ты особенно не убивайся с готовкой, — предупредил ее Гаррис. Он слишком хорошо ее знал.

— Я постараюсь, — ответила Мэкки.

— В таком случае скажи, во сколько мне прийти и какое вино ты предпочитаешь — белое или красное?

Когда «Божоле» было выпито, Мэкки с грустью признала, что напрасно провела вечер в компании Гарриса. Ужин был очень вкусный — и больше ничего. Для нее Гаррис был остроумным, приятным человеком, душой компании, умеющим развеселить. И все.

Желая развлечь гостя, Мэкки рассказала Гаррису случай из своей практики — дело Гордона Гэллоуэя и Эшли, — разумеется не упоминая имен действующих лиц и не вдаваясь в подробности.

— Очень трогательная история, — сказал Гаррис. — Отец этого ребенка взял на себя огромную ответственность. — Гаррис поднял бокал вина и чокнулся с Мэкки. — Выпьем за то, чтобы такое не случилось с нами!

Гаррис знает, что говорит. Они уже давно стали взрослыми, и время, когда они совершали необдуманные поступки, давно прошло. Теперь их удел — тихие ужины с дорогим вином под приглушенную музыку Гершвина вместо кока-колы и хот-догов. Еще взрослым свойственно делать пустые заявления.

— Я никогда не зарекалась иметь детей, — будто защищаясь, проговорила Мэкки, ставя свой бокал на кофейный столик.

— Уж не ослышался ли я? — воскликнул Гаррис, обнимая ее за плечи. — Новые времена — новые песни? — Он откинулся назад, внимательно смотря на нее. — Уж не хочешь ли ты сказать, что старые, давно остановившиеся часы вдруг пошли?

— Мне не нравится, когда так говорят, — сказала она, нахмурившись. Ей надоело это слушать — сначала от Гордона, теперь от Гарриса.

— О, кажется, я затронул больную тему. А я-то был уверен, что Мэкки Смит целиком посвятила себя карьере преуспевающего адвоката!

— Одно другому не мешает. Я не утверждала, что не хочу иметь детей.

— Ты говоришь так, будто встретила парня, который мог бы стать отличным отцом. Я не ошибся? Мы скоро расстанемся, да?

Она посмотрела на часы, давая понять, что не хочет обсуждать это с Гаррисом.

— Мне завтра рано вставать. Пора расходиться.

Гаррис хотел было возразить, но вздохнул и стал искать свою куртку.

— Ладно. Приятных сновидений. — Он снял куртку с вешалки и сказал: — До свидания. У меня такое ощущение, что больше мы не увидимся. — Поцеловав ее в щеку, он быстро ушел.

Часом позже Мэкки лежала в ванне и вспоминала свой разговор с Гаррисом. Сколько лет она уверяла своих друзей и родных, что рождение детей не входит в ее планы! Теперь она отказывалась от своих прежних заявлений. Интересно, почему? Ей действительно захотелось иметь ребенка? Или она поняла, что это необходимо?

В самом деле, события последних недель заставили ее пересмотреть свои взгляды на материнство. Сама она росла в одиночестве, у нее не было сестер и братьев, а сейчас соответственно племянников и племянниц. Только однажды у нее появилась возможность стать матерью, но эта возможность не осуществилась, так как ее брак быстро распался. Именно поэтому она говорила всем, что не хочет обременять себя заботами о ребенке. И действительно примирилась с таким решением. Или ей только кажется?

Два дня, о которых говорила Мэкки, прошли, и Гордон, стоя у телефона, лихорадочно размышлял, звонить ей или не звонить. Он чувствовал, что, когда в последний раз говорил с Мэкки по телефону, она что-то скрывала от него. Предлагая ему встретиться дня через два, она действительно имела в виду два дня или это было лишь отговоркой?

Он давно не ухаживал за женщинами, но не разучился по интонации и другим признакам определять, искренни с ним или нет. Когда они с Мэкки были вместе, видно было, что он ей нравится так же, как и она ему. Так почему она решила порвать с ним? И почему у него такое чувство, будто ему подставили подножку?

Нет, он так легко не сдастся. Но если Мэкки снова откажет ему… Он даже не стал размышлять над этим.

Когда в пятницу вечером зазвонил телефон и Гордон пригласил Мэкки пойти с ним и Эшли завтра в зоопарк, она отнеслась к его приглашению с некоторой опаской. Она уже решила больше с ним не встречаться, а теперь ей предлагают совершить семейный поход в зоопарк, что поднимало их отношения на совершенно другой уровень. Одно дело — встречаться с Гордоном, и совсем другое — становиться членом их семьи. Но ей очень хотелось увидеть обоих.

— Я сама к вам подъеду, — сказала она, принимая приглашение. — Вам не стоит заезжать за мной.

— Какая прекрасная погода для конца февраля! — сказал Гордон, пересаживая Эшли из креслица безопасности в прогулочную коляску. — Смотрите, на деревьях вот-вот распустятся почки.

— Летом невыносимо жарко. Должна же погода хоть иногда радовать нас! — поддержала разговор Мэкки.