litbaza книги онлайнСовременная прозаМесто для нас - Фатима Фархин Мирза

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 106
Перейти на страницу:

Когда Аббас спросил, не хочет ли он прогуляться и выкурить сигарету, Амар покачал головой. Он впервые отказал ему, причем под довольно неубедительным предлогом. Аббас ответил скептическим взглядом, который Амар вспоминает сейчас так живо, что становится тошно. Оба знают, что это всего лишь предлог. Но Аббас пожал плечами и стал что‐то говорить, чтобы заполнить молчание. И вместо того, чтобы пригласить кого‐то еще на прогулку, остался с ним.

Теперь больше никогда. Никогда не будет другой прогулки до угла улицы и обратно. Чего‐то простого – вроде взгляда на него, потом на небо. Аббас был так молод – ровесник Хадии.

Амар боится, что его вырвет или хуже того – он заплачет, поэтому пытается не думать о том, как Аббас дал ему возможность радоваться принадлежности общине. Тогда они сидели вместе: Амар, Аббас и два его брата, Саиф и Кемаль. Впервые передавали друг другу косячок. Окна были открыты, вентилятор включен, были зажжены свечи и благовония. С некоторых пор Амару часто казалось, что у него есть брат. И что именно Аббас сумел установить родственную связь между ними.

В школе Амара ценили именно за те качества, которые не одобряли дома. Там его считали веселым, никто не обвинял в непочтительности. Там всем нравилось, что он интересовался уроками английского, поэмами и историями, которые преподаватели задавали прочитать. Насколько ему было известно, никто из школьных друзей понятия не имел, каково это – возвращаться в дом, в котором царила тишина и где было запрещено все: громкая музыка, возражения, футболки с символикой музыкальных групп. Отец, который вечно орал, мать, которая смотрела в окно, проводила дни в молитве или уходе за садом. Семья, стремившаяся изменить в нем то, каким он был. Требующая от него стать респектабельным человеком, который повинуется каждому отцовскому слову, выполняет каждую команду, данную отцовским Богом. Или что такое жить с сознанием того, что отец выгонит его, если найдет под матрасом такую чепуху, как пачка сигарет. Что это такое – жить без истинной любви и даже не верить в нее? Никто не знал. Кроме Аббаса.

Они уходили из мечети, шагали к неярко освещенной парковке и говорили о том, о чем Амар никогда бы не смог говорить с кем‐то еще. Уличные огни отражались в мутных лужах, и Амар признался, что хотел бы верить в Бога, которому поклоняется отец, и боится потерять это стремление. Аббас касался его плеча, не давая наступить в глубокую лужу. «Знаешь, если ты не слушаешь, еще не значит, что не веришь», – заметил как‐то Аббас.

Аббас знал, когда прекратить ссору с родителями. Знал, как сохранять тайны, разглашение которых может повредить ему или ранить их. Он вовсе не испытывал неприязни к правилам, но умел оградить себя от родительского недовольства. Амар не мог сделать нечто подобное, не чувствуя себя лицемером. А сейчас оттянул ремень безопасности, потому что он казался слишком тугим, врезался в костяшки пальцев. Амар боялся думать о том, кого потерял. Единственного человека, в присутствии которого мог согрешить под всевидящим оком отцовского Бога, зная, что никогда не будет отвергнут.

Отец забыл включить дворники, но ни Хадия, ни Амар не подумали напомнить ему. Капли воды собираются на переднем стекле, когда машина останавливается на красный свет, и каждая капля отливает красным.

Отец поворачивается к Хадие, сидящей на заднем сиденье. Она прислоняет голову к двери машины и смотрит в окно. Подрагивает вместе с машиной. Отказывается встретиться глазами с братом, хотя знает, что он смотрит на нее. Амар всегда гордился тем, что мог понять, что чувствует Хадия, по выражению ее лица, по тому, как она держится, по тому, о чем умолчала. Но сегодня ее трудно разгадать.

Улица, на которой жил Аббас, забита машинами. Похоже, новость разнеслась по всей округе. «Это трагедия», – думает Амар, когда они выходят из машины и за ними хлопает дверь. Сегодня все они потеряли молодого человека, которому едва исполнился двадцать один год. Он знает, что эта ночь станет разделительной полосой его жизни. К тому времени, как они входят в дом, все промокли до костей. Здесь тепло из‐за собравшихся людей, которые все прибывают и прибывают. Тошнотворно думать об Аббасе как о теле. Теле, которое нужно похоронить.

Первая комната, гостиная, полна женщин. Амиры здесь нет. Но мать Аббаса, тетушка Сиима, окружена женщинами, которые обнимают ее, выражают соболезнования, говорят как с малым ребенком, открывают ей объятия, что лишь заставляет ее плакать громче. У него возникает странное ощущение, что в этой комнате он чувствует себя в безопасности, но он не уверен, помнит ли все, что там происходило, или это было во сне. Он не может смотреть на тетушку Сииму. Другие женщины сидят группами и читают Коран. Хадия садится в углу. Одна. И не берет книгу. При виде ее ничего не выражающего лица Амар расстраивается. Взгляд настолько пустой, что ему хочется встряхнуть ее. Он поспешно отворачивается и идет за отцом туда, где собрались мужчины. Но на полпути говорит отцу, что сейчас вернется. Отец кивает и уходит один.

Дом Али большой и красивый, Амар знает здесь каждый уголок. Когда‐то они играли тут в прятки в темноте, и даже сейчас он мог с закрытыми глазами найти дорогу. Коридор справа заканчивается лестницей, ведущей наверх, той, которой пользуются только члены семьи. Он останавливается у ее подножия. Из комнат за спиной доносится шепот. Никто не смеет говорить громко в доме скорби. Идти наверх – большой риск. Еще больший риск – идти прямо к ее спальне и стучать в дверь. Возможно, нет ничего более постыдного, если их застанут наедине в ее спальне.

Но это его жизнь. Это то, что он хочет делать со своей жизнью. Он подходит прямо к двери, давно зная, что за ней ее комната, и впервые касается ручки костяшками пальцев. Проходит целая минута. Он дважды поворачивается и оглядывает пустой коридор, боясь услышать звук приближающихся шагов. Дверь открывается. Ровно настолько, чтобы увидеть ее лицо, потом немного больше. Вот оно! Она открывает дверь шире, увидев Амара. И это кажется вехой. В груди что‐то замирает, когда он замечает, как измучена она рыданиями, как распухло и покраснело ее лицо. Он чувствует себя виноватым за частое сердцебиение, виноватым за то, как отчетливо сознает, что они одни. Она отступает от двери, давая ему пройти. И он входит.

– Не хотела идти вниз, – признается она. Словно они уже были друзьями. Она говорит голосом, непохожим на тот, который он помнит. – Слишком много людей. И никого, кто знал его по‐настоящему.

В машине он гадал, как они будут говорить о том, что случилось. И теперь понимает, что легко говорить «знал» вместо «знает». Ее невообразимо зеленые глаза обрамлены красной каймой. Он вбирает взглядом мельчайшие детали обстановки: широкая кровать у окна, раздвинутые шторы, распахнутые створки, дождь, яростно атакующий стекла. Стены выкрашены в зелено-голубой, цвет яйца малиновки[13]. Рядом с Амаром – белый письменный стол, на нем стоит фото в рамке, которое выглядит так, словно ему здесь не место. Он поднимает снимок. На нем четверо: Аббас, Саиф, Кемаль и она. Улыбающееся лицо совсем молодого Аббаса… Амар вспоминает, что таким он был в тот год, когда они поехали в лагерь вместе с группой от мечети и вдвоем гуляли по ночам, не включая фонарики. Они считали это храбростью. Стояли тогда посреди темной дороги и слушали ночные звуки. Через прогалы между листьями лунный свет очерчивал на тропинке темный рисунок. Чувствовалась сила ветра, пролетавшего сквозь деревья.

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 106
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?