Мистер Хейвуд усмехнулся, поднимая некоторые тарелки с кофейного столика.

— Благодарю. Ты голодна?

Как по команде, мой желудок заурчал. Я смущённо опустила взгляд, пока мистер Хейвуд смеялся.

— Буду считать, что это «да». Я закажу пиццу. Присаживайся и чувствуй себя как дома. Пепперони подойдёт?

— Ага.

Мистер Хейвуд исчез на кухне, а я подошла к телевизору, взяв фотографию с полки. Молодой мистер Хейвуд стоял с двумя людьми, которые, я посчитала, являются его родителями. У него была беззаботная улыбка, и лохматые волосы спадали на лицо. Его челюсть имела такое же квадратное строение, как и сейчас. Улыбаясь, я поставила рамку с фотографией и вышла из гостиной в коридор.

Первая дверь была открыта и вела в очень чистую и белую ванную. На мгновение мне захотелось посмотреть, каким шампунем пользовался мистер Хейвуд, но я заставила себя уйти. Я что, маньячка? Следующая дверь вела в прачечную и кладовку, которая показала истинную натуру мистера Хейвуда. Там находились груды белья, которые почти достигли потолка. Я закрыла дверь и двинулась дальше. Последняя комната была спальней мистера Хейвуда.

Остановившись у двери, я засунула голову и огляделась. Это была довольно простая комната. Стены были коричневыми, а пол был сделан из дуба. Огромный телевизор с плоским экраном висел на стене, а большой коричневый кожаный диван стоял напротив. У дальней стены стояла большая двуспальная кровать. К моему удивлению, она была застелена. Одеяло было такого же цвета, как стены, а подушки и простыни были более светлого оттенка какао. Мистер Хейвуд был очень скоординирован.

Как только я вернулась в гостиную и села на кожаный диван, он вышел из кухни, держа телефон в руке. Он положил его обратно на столик у двери и сел на диван рядом со мной, включив телевизор.

— Хочешь посмотреть что-то конкретное? — спросил он.

Я покачала головой, крепко сжимая руки на коленях. Мистер Хейвуд переключил канал на футбольный матч, увеличив громкость. Мои ладони вспотели, и я быстро вытерла их об штаны. Из-за чего так нервничать? Ох, да. Я была одна со своим учителем, в его квартире, на его диване, с этими чувствами, которые я пыталась отбросить, прежде чем они стали чем-то большим. Эта ситуация совсем не помогала, но у меня не было другого выбора. Никто не любил спать на улице в холод. И никто в здравом уме не выберет это вместо того, чтобы провести ночь в доме кого-то вроде мистера Хейвуда.

— И именно поэтому вы не даёте мяч Батисте, — внезапно сказал мистер Хейвуд, когда толпа засвистела по телевизору.

Смешок слетел с моих губ, и я быстро закрыл рот рукой. Мистер Хейвуд повернулся и поднял брови:

— Что?

— Ничего. Я просто никогда бы не подумала, что ты такой… нормальный, понимаешь? — Я пожала плечами и продолжила: — Это странно.

— Что ты имеешь в виду? — медленно спросил он, сдвинув брови в замешательстве.

Он выглядел симпатично, когда смущался. Я покачала головой, прогоняя эту мысль. У меня не может быть таких мыслей!

Мистер Хейвуд наклонил голову в сторону.

— Ну?

Я откашлялась и пожала плечами:

— Хм, даже не знаю. Я просто подумала, что ты захочешь прийти домой и почитать о науке или о чём-то ещё. Или начать бить боксёрскую грушу. Или в твоём доме будет беспорядок. Подобные вещи.

— Жаль разочаровывать тебя, но я нормальный человек, — засмеялся мистер Хейвуд.

— Я не разочарована, — ответила я не задумываясь.

Он уставился на меня, прежде чем пожать плечами и вернуться к просмотру телевизора. Минут через двадцать раздался звонок в дверь. Мистер Хейвуд открыл её разносчику пиццы.

— Тебе нужна тарелка? — спросил он, возвращаясь к дивану, держа пиццу в руке.

Я покачала головой:

— Нет, всё в порядке.

— Хорошо, теперь мне не придётся мыть так много посуды, — ответил он, поставив коробку с пиццей между нами.

Он открыл её и вынул кусок. Я повторила за ним, подобрав тёплый кусочек пиццы, и поднесла его к губам. Сыр соскользнул, обжигая пальцы и рот, поэтому я быстро отпустила кусок. Он приземлился на мои штаны, теперь обжигая мою ногу через ткань.

— Ай, ай, ай, ай, — пробормотала я, поднимая пиццу и бросая её обратно в коробку.

— Хорошая работа, — ухмыляясь, прокомментировал мистер Хейвуд.

Я поджала губы и вернулась к беспорядку на штанах.

— Есть салфетка?

— Вот, — сказал он, протягивая руку и бросая мне несколько салфеток.

Я вытерла как могла соус и сыр от пиццы, но на моих штанах всё ещё осталось большое пятно. Вздохнув, я положила грязные салфетки на верхнюю часть коробки для пиццы, позволив следующему куску остыть, прежде чем съесть его.

К тому времени, как игра закончилась, пицца исчезла, и я почти засыпала на диване. Мистер Хейвуд встал, поднимая коробку из-под пиццы. Я тоже встала и сонно последовала за ним на кухню. Часы на кухонной стене показывали полночь. Зевок слетел с моих губ, и я потёрла глаза.

— Следуй за мной, — приказал мистер Хейвуд.

Я сделала, как он сказал, и последовала за ним в спальню. Он рылся в своём комоде в течение нескольких минут, а потом бросил мне пижамные штаны и футболку. Я посмотрела на них, а затем на мистера Хейвуда в замешательстве.

— Надень их для сна. Я не хочу, чтобы ты ложилась в своих грязных штанах в мою кровать.

Я уставилась на него, и мои глаза расширились. Что он имел в виду, говоря о своей постели? Он ожидал, что я пересплю с ним? Он, должно быть, увидел моё сбитое с толку выражение лица, потому что снова усмехнулся.

— Не волнуйся, я не собираюсь воспользоваться тобой. Я буду спать на диване.

— Я посплю на диване, — быстро сказала я. — Всё в порядке.

— Нет, — строго ответил он. — Ты гостья, значит, получишь кровать. И ты всего лишь девчонка. Теперь иди в ванную и переоденься. Однако, если ты захочешь сделать это передо мной, я тебя не остановлю.

Я покраснела и покачала головой, направляясь в ванную. Закрыв дверь и заперев её, я разделась и натянула пижамные штаны и футболку. Оба предмета одежды были слишком большими для меня, поэтому мне пришлось плотно завязать шнурки пижамных штанов. Низ футболки доходил до середины бедра. Я воспользовалась туалетом и умыла лицо, прежде чем вернуться в спальню. Мистер Хейвуд как раз собирался снять рубашку. Он посмотрел на меня с удивлённым выражением лица.

— Прости! — извинилась я, сразу отвернувшись.

— Всё в порядке, — ответил мистер Хейвуд.

Я оглянулась на него. Теперь он был совсем без рубашки.