– За это спасибо, Константин, подсобил, так подсобил. И еще, – Обращаясь уже к Антону Антоновичу, добавил Арагонов, – Как выглядит этот Яшка?

– Обычный такой, молодой парень, в кепке.

– Там молодых в кепке целый вокзал, что-то конкретное есть в нём? Может какая особенность? Шрам например? Или косой? Ну, вспоминай!

– Да нет никакого шрама, может только переднего зуба нет.

– Ладно, найдем, если он тут появится, ненароком, задержать до моего прибытия, я жандарма вам приставлю для этого дела, – Закончил Арагонов.

Вернувшись в управление, Арагонов зашел к Игнатьеву в кабинет: – Ямщика нашего зовут Яшка, паренёк, средних лет, без переднего зуба, на голове кепка. Ищите.

– Как Вам всё удаётся?

– Работать нужно, а не ерундой заниматься.

– Так работаем, не спят люди ночами.

– Ладно, случайно вышло, швейцар из отеля признал. И еще, по второму убитому, два из трех сказали, что видели его раньше в городе, нужно пройти по базару и опросить местных лавочников, говорят, что там его могли видеть. Завтра как раз суббота, базарный день, пройди лично и узнай, кто он такой.

– Будет сделано, я, кстати, газеты изучил за два дня, пока что о пропаже человека никто не писал.

– Ну, тут могут выжидать с объявлениями, сначала в полицию заявить, а уж после в газету, запроси у дежурного все обращения за неделю, посмотрим, может там что всплывёт. Завтра с утра встречаемся тут, нужно Игната потрясти, может он признает, кто такой. И да, выпустите старика, который ему колечко продал, забыл я про бедолагу.

– Вы про бродягу? – Переспросил Игнатьев.

– У тебя, как будто, половина участка стариками заселена, бродяга этот, он всё, что знал, сказал.

– Сейчас же распоряжусь, – Привставая со стула, ответил Игнатьев.

– Всё, до завтра, – Попрощался с Игнатьевым Арагонов.

– До завтра.

По пути домой, Арагонов решил заглянуть в Трактир, в котором назначал ранее встречу Прошке.

Матвей, трактирщик, не скрывая радости при виде гостя, расплылся в улыбке:

– Давненько не захаживали к нам, Иван Христофорович. Я уж было подумал, что захворали, ан нет, жив и здоров.

– Здравствуй Матвей, дела захлестнули, подай мне что-нибудь горячего, есть уж больно хочется, и водки графинчик поставь, ну а по закускам сам сообрази, что посвежее.

– Сейчас все сделаю, только что картошка подоспела, с грибами белыми, утром собрали, сейчас принесу. Присаживайтесь.

Арагонов разместился за свободным столиком. Через минуту появился Матвей и поставил на стол графин с водкой и рюмку, наполнил ее и удалился, Арагонов не дожидаясь закуски, опрокинул её.

Спустя еще пару минут на стол были поставлены солёные грузди со сметаной, селедка с кольцами лука и тарелка жареной картошки с белыми грибами.

Матвей повторно наполнил рюмку и отошел.

Арагонов выпил вторую, закусил солёным груздем и приступил к горячему. Отужинав, он расплатился и пошел в сторону дома.

30 сентября (суббота)

Ознакомившись с газетами, которые скопились за прошедшую неделю, Арагонов неспеша собрался и вышел на улицу.

По пути в управление, Арагонов купил папирос у коробейника.

– Игната в комнату для допросов, – Распорядился Арагонов, не успев перешагнуть порог полицейского управления.

– Сию минуту, – Ответил дежурный.

Через пару минут Игнат уже сидел за столиком, пристегнутый кандалами к полу.

– Здравствуй Игнат, – Начал Арагонов, – Посмотри вот на эти фотокарточки, может узнаешь кого? – Выкладывая на стол три фото.

– Вы лучше, Иван Христофорович, скажите, за какие такие грехи меня тут держите?

– Умничаешь? Хорошо, грехи твои, это скупка краденного, докажу в три счета, дам срок реальный и на каторгу поедешь, а будешь возмущаться, найду свидетеля, который подтвердит, что именно ты и воруешь эти вещи, усёк?

– Усёк, – Протянул Игнат и взял карточки в руки.

– А чего они у Вас мёртвые то все?

– А для тебя есть разница? Один живой. Ты смотри давай, видел кого ранее или нет? Тебя вот о чем спрашивают.

Игнат отложил две фотокарточки на край стола, не придав им никакого значения, а последнюю начал внимательно изучать.

– Что, знаешь его?

– Боюсь ошибиться, Ваше Высокоблагородие, но кажется, я видел его на базаре, там много похожих проходит за день, был бы хоть живой, может и точнее сказал.

– Хорошо, кто он такой?

– Да Бог его знает, я же говорю, могу ошибаться, мужик и мужик.

– У тебя не отоваривался?

– Нет, не припомню.

– Ладно, а что с этими двумя? Тоже не знаешь?

– Нет, не знаю, раньше не встречал.

– Дежурный, – Крикнул Арагонов.

– Иван Христофорович, может отпустите? – Взмолился Игнат.

– Рано тебе еще на волю, рано, я вот тебя сейчас выпущу, а ты на телегу и ищи тебя потом. А вон, смотри какой ценный ты узник оказался, и колечко нам показал и с фотокарточками помог, глядишь, еще какая оказия случится, так ты тут как тут, рядышком. Посиди еще пару дней, не убудет.

Дежурный расстегнул кандалы и вывел Игната из комнаты. Арагонов вышел вслед за ними.

Поднявшись на второй этаж, он подошел к кабинету Игнатьева, открыл дверь и вошел внутрь.

– Доброе утро, Иван Христофорович, – Увидев вошедшего начальника, поздоровался Игнатьев.

– Какое же оно доброе, дождь за окном, да еще и суббота, а мы с тобой тут торчим, – Пробормотал себе под нос Арагонов.

– Ну, разве эти обстоятельства мешают утру быть добрым, – Ухмыльнулся Игнатьев.

– Чудак – человек, а что же тут хорошего-то? Сейчас бы книжки у камина читал, прикрывшись шерстяным пледом, да запивал бы это дело коньяком, например, а вынужден с тобой тут бегать по городу, в поиске маньяка какого-то. Что тут доброго?

– Вы не злитесь, Иван Христофорович, я тут совершенно не при чём.

– Ты не видел меня, когда я злюсь, дорогой ты мой. Лучше скажи, по ямщику что у тебя прояснилось?

– С этого и надо было начинать, а то утро не утро, день не день. Отправил на вокзал пару человек, жду вестей.

– Ты до понедельника можешь ждать, а его не найдут. Если убийца умный, в первую очередь устранил бы всех свидетелей, в том числе и ямщика.

– Так может ямщик и убийца не встречались вовсе?

– То-то, что не встречались, а вот человека, которого уже нет в живых, он видел, и по всей вероятности, через ямщика зацепочка нарисуется.

– Тут, Иван Христофорович, следуя Вашей логике, полгорода надо под нож пустить, – Закуривая папиросу, заключил Игнатьев.

– Давай-ка, Федор Михайлович, мы с тобой прогуляемся до ярмарки, надо бы кое-что проверить.

Ярмарки на базарной площади устраивали чуть ли не каждый выходной. Чего там только не продавалось. Начиная от овощей, которыми завалены все прилавки, заканчивая различным тряпьем и обувкой. Берестяные короба,