— Проклятый пес! Моя супруга умрет у ног Вишну!

Вокруг них образовалась толпа. Дерущихся растащили. Брахман пытался успокоить Пайода, но люди выкрикивали новые угрозы в адрес Витры. Имя Черной, Кали, было у всех на устах. Внезапно с одной из хижин сорвалась дощатая крыша и с оглушительным грохотом упала посреди улицы. В глазах у собравшихся отразился ужас. Боги явили свой гнев…

— Идем отсюда побыстрее, — сказал жрец, толкая Пайода впереди себя.

— Слышишь ветер? — спросила Три–Глаза.

— Да, — ответила Амия, переводя взгляд на окно.

— Это Ваю.

— Люди говорят, что Ваю хороший. Он гонит прочь чуму и холеру.

— И не только их!

Из окна было видно, что горизонт затянуло пыльным маревом. Пылью взметалась земля с полей, сопротивлялись ветру птицы, стонали деревья. Может, Ваю и добрый, но то, что видела Амия, вселяло тревогу.

— Не верь своим глазам, — сказала Три–Глаза, которая догадалась, о чем думает девочка. — Ты сама только что сказала: ветер — хороший. И он несет добрые вести, — добавила она. — Хочешь, скажу, что он мне говорит?

Амия кивнула.

— Скоро загорится погребальный костер.

— Погребальный костер?!

— Костер для Витры. Это странно, потому что ей не суждено сгореть на костре.

Лицо Амии окаменело от удивления и страха. Потом она едва слышно спросила:

— Она скоро умрет?

— Ей осталось совсем мало, дней пять. Ее время отмерено, как и наше с тобой.

— Мое время отмерено? Я тоже скоро умру?

Амия сжалась от ужаса.

— Нет конечно! — ответила колдунья. — Миллионы гха–ти1 истекут до того, как ты уйдешь из жизни…

— Миллионы гхати!

Амия не могла представить, каков этот отрезок времени. Три–Глаза поняла это и принялась что–то искать среди причудливых предметов, каких в комнате было множество.

— Нашла! — воскликнула она, показывая девочке чашу, украшенную искусной гравировкой на религиозную тематику. — А еще нам понадобится сосуд с водой, пошире нашего. Идем–ка в кухню.

В кухне пахло ароматным хлебом, который как раз пекли служанки. Обе девушки улыбнулись Амии, к которой

Гхати — (санскр. «кувшин») индийская мера времени, используемая в астрологии. 1 гхати — 1/60 суток — 24 мин. — 0,4 часа.

относились, как к младшей сестренке, и стали с любопытством наблюдать за госпожой. Та наполняла водой широкую плошку.

Амия подошла ближе. Она с удовольствием училась всему новому.

— Эта чаша называется клепсидра, — пояснила старуха. — С ее помощью отмеряют время. Видишь маленькую дырочку на дне?

— Да, вижу.

— Через нее будет вливаться вода. Когда чаша наполнится, пройдет одна гхати.

— Это долго?

— Шестьдесят гхати — это день и ночь.

Амия, зачарованно наблюдавшая за тем, как медленно поднимается уровень воды в чаше, думала о том, что сказала Три–Глаза. «Миллионы гхати истекут до того, как ты уйдешь из жизни».

— Мои волосы побелеют… — прошептала она, силясь представить себя старой и похожей на колдунью.

— А еще — появятся морщины, начнут болеть спина и колени. .. — подхватила Три–Глаза. — Поэтому нечего тратить время на глупые фантазии. Для меня сейчас важнее всего обучить тебя. Я буду уходить, но ненадолго. Я помогаю снадобьями и советами немногим, но эти немногие очень богаты. В большинстве своем они живут в Варанаси.

— Но люди из Аунраи тоже обращаются к тебе, а они — бедные… И ты всегда им помогаешь.

— Разве у меня есть выбор? Если я перестану облегчать их мучения, они меня погонят, — горько улыбнулась Три–Глаза.

— А почему бы тебе не поселиться в Варанаси?

— Потому что здесь я могу черпать магическую силу. А вот ты будешь жить в Варанаси!

— В Варанаси… Это было бы замечательно!

Варанаси в представлении Амии был чудесным местом.

Она вообразила себя в наряде, достойном принцессы, тан-

цующей в великолепных храмах, — обожаемой толпой и любимой богами. Сколько гхати понадобится, чтобы достичь заветной цели? Девочка горела желанием поскорее освоить основы бхаратанатьи, старейшей формы индийского классического танца. Ей хотелось немедленно приступить к занятиям.

Клепсидра наполнилась водой.

Прошла одна гхати. Время было отмеряно.

Жрец и члены семейства Мадхавов вслед за людьми, несшими носилки с больной, вошли в храм, где не оказалось ни одного верующего. Похоже, они поспешили разойтись, узнав, что сюда несут Витру.

Носилки с Витрой поставили у алтаря Вишну, на котором были разложены подношения — еда и цветы. Мадхавы принесли богу свои дары, священник стал молиться. Пайод и родственники присоединились к нему, сопровождая священные, милые слуху богов мантры повторяющимися жестами. Они ощущали незримую связь с Вишну…

Они — да, но только не Витра. Она молча смотрела на изваяние божества. Созерцание бога, окутанного дымом благовоний, не приносило ей облегчения. Вишну поддерживает вселенную, созданную Брахманом и разрушаемую Шивой, а значит, хранит жизнь всего сущего, но она не ощущала ниспосылаемой им благодати. А ведь все атрибуты божественной мощи были при нем: пектораль, олицетворяющая души, жезл — символ высшего знания, морская раковина с пятью элементами, лук, напоминающий о существовании иллюзий, меч, который разрушает оковы неведения, диск солнца — воплощение мысли, стрелы, символизирующие чувства, и гирлянда. Значение этих атрибутов было Витре непонятно. Она отвернулась от недвижимого божества.

Молитвы достигли ушей Вишну, но не смягчили его сердца. Он не собирался помогать распростертой у его ног женщине. Она не достойна жить.

Дхама не стал прислушиваться к звукам, сопровождающим любовные утехи Мишеля и принцессы. Их вздохи и стоны не на шутку злили его, поэтому он предпочел покинуть комнату, смежную с той, где любовники предавались страсти. Однако гнев и возмущение не помешали ему заснуть, устроившись в дальнем конце длинного коридора.

Тень проскользнула мимо лежавшего на боку монаха. Инстинкт самосохранения, предупреждавший об опасности, у Дхамы срабатывал даже в тех случаях, когда он крепко спал. Вот и теперь монах открыл глаза и задержал дыхание. Неясный силуэт, как по волшебству, растворился в воздухе в паре шагов от него. Дхама вскочил на ноги и, сжимая саблю в руке, бесшумно подошел к тому месту, где исчез незнакомец. Перед ним была гладкая стена.

Стена. Ни намека на дверь. И все же это был не сон. В воздухе остался едва уловимый запах пота. Здесь точно кто–то был! Это могло значить одно — в стене есть секретный ход. В этом дворце, равно как и во всех сооружениях подобного рода, их было немало. Дхама на ощупь исследовал расположенные поблизости скульптуры, но не нашел способа открыть дверь.