– "Дом путника" как раз через дорогу, там у хозяина можете и про шаттл спросить. Дью этим тоже занимается, – её голос становится заискивающим, – Дью – это муж мой.

Ну понятно, фыркаю про себя я. Почуяла, пухлая лиса, что часть заказанных денег ей уйдет. Сразу приветливой стала.

– Отлично, вы очень помогли, – Дез наконец убирает неестественную улыбку с лица. Подписывает необходимые бумаги для заказа требуемой суммы и прощается с потеющей фреей, настроение которой явно улучшилось после нашего посещения.

"Дом путника" оказывается не сильно респектабельней отделения банка. Скорее напоминает его брата-близнеца, может только чуть лучше помытого. Здесь Дез даже не пытается скрыть брезгливость, обводя пренебрежительным взглядом тёмный холл. Я невольно вспоминаю белоснежное до зубовного скрежета жилище прайма и на секунду даже пугаюсь, что он предпочтёт провести ещё одну ночь в лесу. Похоже, об этом Дез и думал, потому что первым его требованием было показать нам лучший номер. Длинный и тонкий как жердь лысеющий альтиец, по всей вероятности, тот самый Дью, поспешно провожает нас на второй этаж, без умолку принося извинения за бедную обстановку. Открывает ключ-картой последнюю дверь на этаже и, чуть вдвое не согнувшись, пропускает меня с праймом вперёд.

Первое, что я вижу, это огромная двуспальная кровать, рассчитанная похоже на любую расу, какую может и не может занести в это захолустье. Простыни на удивление сверкают белизной, да и на ощупь оказываются хрусткими и явно свежими. Пару раз нажимаю рукой на матрас, проверяя его, и поднимаю решительный взгляд на Деза. Пусть идёт в лес, если такой брезгливый, а я больше на ветках спать не собираюсь. Мне же лучше. Звездой тут развалюсь.

Левый уголок губ прайма опять едва заметно взмывает вверх, словно он мысли мои прочитал, а затем Дез поворачивается к ожидающему в стойке смирно хозяину.

– Мою жену всё устраивает. Кто я такой, чтобы спорить.

– Ооо, – тянет понимающе долговязый Дью и так активно кивает головой, что я начинаю переживать за его шею, – Я со своей тоже не решаюсь. Это да, фрай, это да.

Как и говорила операционистка из банка, межатмосферный шаттл у Дью тоже нашелся. Оказалось, единственный на весь городок. Правда старый, ржавый и не внушающий доверие, даже заведшийся лишь с пятого раза, но прайм, покружив минут пятнадцать над городком, уверенно бросил: "долетим". Я скептически хмыкнула, но промолчала. На камикадзе Дез похож не был, да и в слепом оптимизме раньше не уличался, так что наверно знает, что делает. Дью, явно счастливый от того, что скоро сбудет с рук свою ржавую рухлядь, пообещал нам ещё за ночь шаттл "подшаманить", чтобы "комар носу не подточил". На том и сошлись.

Кинув в номере рюкзаки, мы забрали обед с собой и отправились в лес к кошке рассказывать о достигнутых результатах. Я было порывалась остаться в гостинице и отдохнуть, но Дез был категорически против. Видимо, боялся, что сбегу. И никакие мои клятвенные заверения на Чурбанейшество не подействовали. В итоге я, злая и уставшая, поплелась за ним в чащу кормить бесившую меня кошку, хотя могла бы валяться на пружинном матрасе и плевать в посеревший от времени потолок.

Марита новость о необходимости провести ночь на дереве в образе пумы восприняла на удивление спокойно. Лишь уточнила во сколько ей прийти завтра в город и принялась за принесенную еду. Обратно в гостиницу мы с Дезом пошли, когда уже начали сгущаться сумерки и повеяло ночной прохладой. Прайм как обычно молча вышагивал рядом, не утруждая себя беседами со мной. А меня с каждым преодолённым метром всё сильнее охватывала уже привычная паника, которую я была не в силах побороть. Кровать в номере была хоть и огромная, но одна.

Кошусь на идущего рядом высокого мужчину, которому я едва до плеча достаю, и не могу не думать о том, что возможно просто поспать он мне не даст. Но ведь ему же вроде не нужна эта несчастная связь каждый день? И силы он сейчас никуда не тратил...И всё же, невозможно идти вот так, не зная, ожидая его нападения в любой момент. Я закусываю губу и решаюсь спросить.

– Надеюсь, ты не голоден? Ну...ты понимаешь... – я мнусь, неожиданно смущаясь.

То, что для Деза означает просто перекусить, для меня – одни из самых интимных моментов в моей жизни.

Чурбанейшество на секунду поворачивается ко мне, обдав цепким взглядом, и ровно произносит.

– Как прайм – нет.

Первое мгновение меня затапливает облегчение, которое он, судя по поджатым губам, улавливает, а потом я хмурюсь, мысленно пережевывая его ответ. Он прозвучал так, что как будто помимо прайма "голоден" может быть кто-то ещё. Вспомнился разговор с Маритой, и меня передёрнуло. Но я не успела ничего уточнить. Дез меня сам добил.

– Мне хочется обычного секса, – спокойно заявляет мой собеседник.

Я, поперхнувшись, резко перестаю идти. Что, блин???

– Эээ...Мы так не договаривались... Перехочется!

Не знаю, чего во мне больше сейчас: растерянности или раздражения. Я ему что, джин из лампы? Хочется ему...

– Тебе разве сложно? – на лице Чурбанейшества мелькает искреннее удивление, будто и правда о мелочи просит, – Ты же не девственница.

Теперь я и дар речи теряю. Ну так меня ещё никогда не уговаривали. От абсурдности его доводов становится даже смешно.

– И ты знаешь, что тебе понравится, – добивает меня Дез своими странными аргументами.

– С чего ты взял это вообще? Мне нравится только потому, что ты эту свою связь чёртову применяешь, – гневно шиплю, заливаясь стыдливым румянцем.

Перед глазами моментально мелькают образы прошедших моментов близости. Да, мне нравилось, бессмысленно отрицать. Но это был не мой выбор. Не мой! Дез на это лишь хмыкает и берёт меня за руку, побуждая снова идти.

– Нет, не обманывай себя, – кидает мне через плечо, – Тебе нравится, потому что тебе нравлюсь я, Риана.

– Ты мне не нравишься! – вот тут я уже до крайности возмущена. Это ж надо, какое самомнение.

Но Чурбанейшество только бровь иронично изгибает, глядя на меня в пол-оборота. Будто говорит: "Давай уже, смирись и живи с этим".

– И незачем на меня так смотреть, – фыркаю раздраженно.

– Как скажешь, – соглашается Дез и отворачивается.

До самой гостиницы мы больше не разговариваем. Лишь рука его, крепко сжимая, обжигает мою ладонь.

– Может ты возмёшь ещё один номер? Всё равно между нами ничего не будет, – спрашиваю я у Деза, переминаясь с ноги на ногу и гипнотизируя лихорадочным взглядом огромную кровать.

– Нет, – отрезает прайм, занося руки назад и через голову стягивая футболку.

– Нет, – нервно передразниваю его и отворачиваюсь, начиная с увлечением разглядывать шкаф, чтобы уберечь себя от разглядывания по пояс голого мужчины. – Почему же так категорично? Денег жалко?