– Да, это было здорово.

– Стоило ему дать вам стетоскоп, как он тут же стал для вас другом, – проворчала Грейс.

– Что ты сказала?

– Да ничего. Хорошо, когда есть друзья.

– Грейс, а чего это ты так покраснела?

– Я? Покраснела? Я никогда не краснею.

– Да что ты говоришь?

Войдя в вестибюль, Грейс обнаружила там Джека. Он стоял, сунув руки в карманы пальто и удивленно вскинув бровь, как делал это, когда не сердился.

Джек не видел Грейс два дня. Он сказал себе, что только рад этому, но вот сейчас, встретив ее, не смог бы отрицать, что Грейс наполняет его голову противоречивыми мыслями. Джек сам не знал, что его больше привлекает в Грейс – ее почти прозрачная кожа или вспышки, вызванные крайней ранимостью.

А еще Джека тревожило то, что этой хрупкой женщине доступны его чувственные струны. Ему хотелось заниматься с ней любовью, но ничего более серьезного – ни с ней, ни с какой-либо другой женщиной. Джеку не нравилось, что Грейс путает его мысли, заставляет задумываться, пробуждает чувства. Но, хотя он часто повторял себе, что не желает иметь с ней никаких дел, Джек понимал, что это ложь. Он хотел ее физически, хотел ощущать под собой ее обнаженное тело, хотел слышать, как она стонет от удовольствия.

– И долго ты стоишь здесь? – строгим тоном осведомилась Грейс.

Джек заметил, что в ее глазах появилась тревога, губы разомкнулись. Внезапно ему захотелось поцеловать ее. Джек мысленно выругался.

– Достаточно долго, чтобы узнать, что мой стетоскоп не производит на тебя никакого впечатления.

– Доктор Джек! – Мальчишки подбежали к Беренджеру, но, как только поняли, что у того нет для них ничего интересного, снова убежали на улицу.

Грейс с вымученной улыбкой проследовала мимо Джека и подошла к почтовым ящикам. Открыв ключом дверцу, заглянула внутрь, вытащила пачку бумаг и закрыла ящик.

– Это в корзину, в корзину, в корзину, – бормотала Грейс, просматривая одну бумагу за другой. Она сунула под мышку номер еженедельника «Ю.С. ньюс энд уорлд рипорт» и продолжила: – В корзину, в корзину, в корзину. – Закончив просмотр почты, Грейс облегченно вздохнула, и это не ускользнуло от Джека. Он почти прочел ее мысль: «Слава Богу, никаких счетов».

Не сказав больше ни слова, Грейс направилась к лестнице. Джеку стало ясно: когда у этой женщины нет желания заняться с ним любовью, она старается избегать его. Глупо, но эта мысль жутко разозлила его.

Он сам не хотел никаких серьезных отношений. Однако, черт побери, ее явное пренебрежение выводило его из себя. Она ошибается, если думает, что сможет использовать его каждый раз, когда ей захочется поплакать на плече у мужчины, переспать с ним, а потом смотреть на него, как на незнакомца!

На какое-то мгновение Джек подумал – он сам виноват в том, что его покинули все женщины, с которыми он встречался до последнего времени. Однако тут же возразил сам себе. Он уважительно относился к своим подругам, никогда не встречался одновременно с несколькими, дарил им подарки, не давал им повода чувствовать, что их используют. Он просто не хотел ни на ком жениться. И никогда ни одну из них не отшвыривал презрительно, когда понимал, что пришло время расстаться.

Чтобы пройти к лестнице, Грейс должна была обойти его. И Джек видел, что она заколебалась, словно боясь приблизиться к нему. Он чувствовал лимонный запах ее волос, нежный запах духов, и это выводило его из себя.

– Пропусти меня, пожалуйста, – попросила Грейс.

Когда Джек не двинулся с места, ее пухлые, красные губы разомкнулись. Но едва он решил послать все к черту и поцеловать ее, как она удивила его тем, что расхохоталась. При этом Джек уловил слабый запах алкоголя. Только сейчас он обратил внимание, как у Грейс раскраснелись щеки, и когда Джек, не сводя с нее взгляда, прищурился, она, похоже, все поняла. Смех тут же оборвался – Грейс закрыла рот ладонью.

– Ты, оказывается, выпила, – заявил Джек.

– Совсем чуть-чуть.

– Но сейчас только два часа дня.

– Спасибо, что напомнил. А какое тебе дело до этого?

Джек подумал, что при каждой встрече с этой женщиной его подстерегает какая-нибудь неожиданная выходка.

Словно прочитав его мысли, Грейс пробормотала:

– Есть поговорка о таких, как ты.

– Что за поговорка?

– Она касается напыщенных, угрюмых личностей, – начала Грейс, но осеклась, закусила губу и подавила улыбку, и это подсказало Джеку, что ему вряд ли понравится продолжение. – И очень правильных людей, которым нравится всех поучать, – закончила Грейс.

Джек почувствовал нарастающее раздражение, а Грейс улыбнулась еще шире, в больших голубых глазах светились насмешка и раскаяние.

– Джек, ты обиделся?

Джек пожал плечами.

– Нет, не обиделся.

– Обиделся, я же вижу. Но ты не расстраивайся, я знаю многих напыщенных парней. – С лукавой усмешкой Грейс добавила: – Ты лучший из них.

Джек окаменел.

– Эй, Джек, не надо строить такую кислую мину, как будто ты только что съел лимон.

«А не придушить ли ее? – подумал Джек. – Лучше уж сидеть в тюрьме, чем жить с ней в одном доме».

– Ладно, извини. Чтобы загладить свою вину, я официально приглашаю тебя к себе на вечеринку. В субботу, в восемь вечера. Ну как, тебе стало лучше?

– А мне и не было плохо.

Грейс проскользнула мимо Джека, поднялась на один лестничный пролет, остановилась и обернулась.

– Будет весело. Несколько друзей, молодой человек, с которым мать хочет меня познакомить. – Перегнувшись через перила, Грейс громким шепотом сообщила: – Роберта Коулбрук по-прежнему полна решимости выдать меня замуж!

Джеку показалось, что по его спине проползла шипящая змея.

– Если вечеринка не понравится, то хоть поешь как следует, – продолжила Грейс. – Я ведь ем не только шоколад и пирожные. И потом, тебе не будет мешать наш шум.

Она не стала дожидаться ответа, а продолжала подниматься и скрылась за углом.

Джек стоял в вестибюле, смотрел перед собой невидящим взглядом и слушал удаляющиеся шаги, пока не хлопнула дверь ее квартиры. Некоторое время он не шевелился, затем помотал головой и дал себе слово, что ни в коем случае не пойдет на вечеринку, которую устраивает соседка.

Джек мысленно проклинал себя, когда два дня спустя остановился у двери квартиры Грейс, держа в руке коробку шоколадных конфет. Ситуация усугублялась тем, что рядом с ним стояли младший брат и его невеста, Надин.

Еще несколькими часами раньше Джек решительно отгонял прочь мысль о Грейс и ее вечеринке, сказав себе, что пойдет в больницу. Но затем, словно движимый какой-то неодолимой силой, сходил в магазин и купил коробку конфет. Для Грейс.