Знаменитый французский философ и специалист по квантовой теории Бернар д‘Эспанья приходит к выводу о том, что квантовая теория ввиду ее малопонятности не является «реальной» теорией. Д’Эспанья называет ее теорией завуалированной реальности. Таким образом, то, что мы видим в квантовом мире, является «завуалированной» версией того, что в действительности происходит «внутри» черного ящика реальности на микроскопическом уровне. Д’Эспанья поясняет:

В связи с тем что существуют огромные концептуальные трудности в достижении глубокого, фундаментального понимания реальности, скрытой за квантовыми наблюдениями и расчетами, д’Эспанья попытался решить проблему, используя интересную аналогию, перифразировав труды французского физика Эрве Звирна:

По мнению д’Эспанья, даже «космическое время» нельзя назвать абсолютным в каком бы то ни было смысле. Он утверждает, что физик может следующим образом интерпретировать идею бессмертия:

Д’Эспанья, размышляя, подобно многим другим ученым и философам, о квантовой странности Вселенной, пришел к совершенно иному выводу – он склонен верить в творение и вечность. Возможно, размышления о загадках квантовой механики привели д’Эспанья к мысли повенчать веру с наукой.

Странности квантовой теории вынудили не только д’Эспанья, но и некоторых других ее первопроходцев, например Джона Белла, прийти к заключению, что она не может сказать, что есть, но способна лишь показать нам тень реальности, до сути которой человеку не дано добраться. Физик-теоретик Белл объяснил и истолковал концепцию дальнего взаимодействия – «сверхъестественного действия на расстоянии» Эйнштейна, которое он сам считал невозможным и существование которого Белл тем не менее смог доказать.

В своей книге «Выразимое и невыразимое в квантовой механике» (1987)[14] Белл рассуждает о ее глубоких истинах и об их отношении к чувственно воспринимаемой нами реальности. Ученый рассматривает различные категории сущностей, играющих важную роль в квантовой теории: наблюдаемые объекты, экспериментальный аппарат, который мы используем в квантовых опытах, переменные величины – управляемые человеком и неуправляемые и т. д. Исходя из этого, Белл предлагает концепцию «бытийности». Бытийным он считает любой реальный элемент теории, отличный от тех элементов, реальное существование которых не поддается доказательству. Исследователь называет реальные для нас вещи «бытийными» (в отличие от вещей нереальных, представляющих собой одни лишь математические артефакты). Согласно Беллу, поля (например, магнитное поле Земли) являются бытийностями, так как для нас они реальны, а потенциалы (например, электромагнитный потенциал, используемый для физических расчетов) – нет. Потенциала как такового «в реальности, здесь и сейчас не существует. Он существует только для упрощения математических расчетов». Далее Белл продолжает:

Как Белл, так и д’Эспанья проводят разграничительную линию между тем, что мы можем понять, имея дело с квантовым миром, и тем, чего мы понять не в состоянии. Оба считают, что «реальность», лежащая в основе квантовой механики, недоступна нашему пониманию. Вполне возможно, что квантовая теория – это одна из тех вещей, постичь которую может лишь сверхчеловеческое существо, которое в сравнении с нами выглядит так же, как мы сами выглядим в сравнении с собаками и обезьянами.

Мы просто не понимаем, что происходит в микроскопическом наномире. Герард’т Хоофт, голландский физик, лауреат Нобелевской премии, решивший одну из самых сложных теоретических задач квантовой теории поля, недавно сказал мне, что в своих новых исследованиях он решил вернуться к основам, чтобы попытаться достичь «лучшего понимания сути квантовой механики». Это еще раз подтверждает: мы до сих пор не понимаем, что на самом деле происходит в микромире. Все, что мы видим, возможно, является лишь тенями на стене пещеры, отбрасываемыми «завуалированной реальностью».

Следовательно, утверждения о том, что квантовая механика каким-то образом «говорит нам», что Вселенная возникла из ничего, не нуждаясь в сотворении (как утверждает, например, Краусс), представляются совершенно безосновательными. Эти утверждения отчасти основаны на неверной интерпретации научных взглядов на то, как во Вселенной образовались частицы. Этот вопрос мы обсудим в следующей главе.

В 1928 году Поль Дирак повенчал квантовую механику с частной теорией относительности Эйнштейна, создав нечто, названное релятивистской квантовой теорией поля. Уравнение Дирака привело его к заключению о существовании антиматерии, которая действительно спустя несколько лет была обнаружена экспериментально. Идея об антиматерии позволяет показать, как частицы могут создаваться парами из чистой энергии. Экспериментально доказано, что пустое пространство пронизано энергией, которая непрерывно превращается в «виртуальные пары частиц». Пустого пространства в чистом виде не существует, ибо оно в любом месте занято полями различных видов; пространство изобилует парами электронов и антиэлектронов (называемых позитронами). Эти пары то появляются, то исчезают, когда энергия превращается в пары частиц, а затем эти пары аннигилируют с образованием гамма-лучей – формы чистой энергии.