и любили Марфу. А я по лесу неупокоенная слонялась. Но я дождалась, семь проклятых колен сменились, а ты родилась чистая. А так как связь наша была сожжена вместе с идолами, то пришлось мне тебя искать. Пса подсылать, наблюдение в деревне ставить.

— Так это всё твоих рук дело?

— Люди делали, я только указывала что и куда, да жизнь сладкую обещала, чтоб трудились лучше, — рыжая хитро подмигнула.

— И теперь твой дар во мне? — тихо спросила Милка.

— Да, в тебе, ты его приняла.

— А почему же ты не ушла? — недоумевала девушка.

— Собиралась уже, а тут ты с глупостями своими, так нельзя. Либо ты берешь мой дар и несёшь его до конца, пока следующей не передашь. Либо мне дальше с ним маяться.

Мила думала. Когда бабушка ей передавала свою силу, то такого разговора не было. Что-то ведьма темнит.

— Что включает в себя твой дар? — на секунду Милке показалось, что рыжую аж передёрнуло от её вопроса. Она явно не хотела отвечать, но вначале разговора обещала говорить только правду.

— Мой дар — это и сила моя, и знания, и долги. Принимая дар, принимаешь себе на душу и мой грех. Сможешь замолить — хорошо, не сможешь — передашь по наследству. Теперь ты всё знаешь, — на лице рыжей было явное недовольство, — будешь возвращать?

Меланья смотрела на ведьму. Сколько она уже промаялась. Жалко её стало.

— Справлюсь, — смело решила девушка. — Расскажи мне только, что да как. С бабушкиной силой то я давно разобралась, а твоя с ней будет уживаться?

— Я не чёрная ведьма, сила у меня сродни Марфиной. Но есть знания и поглубже, подревнее. В печи котёл стоит, как будет что непонятно — мешай зелье в нём длинной ложкой, в голове само всё раскроется и по полкам расставится.

— А я что теперь всегда здесь жить буду? — в глазах Меланы промелькнул страх.

— Почему же всегда? Вот там тело твоё, можешь за ним из окошка наблюдать. Как позовёт тебя, так возвращайся к людям. А эту избу запомни, потом во сне всегда сможешь прийти сюда, да из котла подпитаться. А теперь прощай! Больше не увидимся.

Рыжая подошла ближе, протянула Миле свои руки и ласково её обняла. Меланья закрыла глаза и, ощутив сильный прилив нежности, тоже хотела обнять в ответ. Но ведьма будто растворилась в воздухе. Мила осталась в избе одна.

Возвращение

Похороны Галины прошли быстро и скомкано. На церемонии, кроме Михаила, были только Артём и Светлана. После кладбища приехали домой и сели поминать. Вдовец сидел за столом с отсутствующим видом. Жену было очень жаль, но больше хотелось в больницу к дочери. И хотя врач с участливым видом просил не надеяться на скорейшее выздоровление, Миша верил в Милку. Раньше она была хорошей ровной девочкой, были проблемки, столкновения поколений, подростковые психозы, но обычно всё заканчивалось хорошо. А тут… После этой Москвы всё кувырком. Только бы выбралась, только бы удержалась.

Неожиданно раздался звонок в дверь. Переглянувшись с гостями, Михаил пошёл открывать. На пороге стоял Лёха. От одного взгляда на этого молодого человека у мужчины непроизвольно сжались челюсти, и в кровь ворвалась доза адреналина. Это он во всём виноват, из-за него Милка так круто изменилась, он что-то ей наговорил по поводу матери. Точно он.

— Чего тебе? — злобно рыкнул он на пацана.

— Добрый день, — не понимая к чему такие нападки, поздоровался парень. — Милы в деревне нет, на телефон не отвечает. Мне подсказали ваш адрес. Что-то случилось?

— Случилось? Ты ещё спрашиваешь, что случилось, я тебе сейчас объясню…

Горе, безысходность, обида на судьбу, всё смешалось в голове Михаила. Добрая доза алкоголя отпустила тормоза, и мужчина с криками обвинений набросился на ничего не понимающего Лёху. На шум из комнаты подоспел Артём и с усилием оттащил вырывающегося Мишу от пацана.

— Успокойся! Да успокойся же ты! — он крепко вдавил друга в кресло, не давая встать. — Свет, брызни на него водой.

Светлана от испуга не нашла ничего лучше, как полить на макушку Мише минералки из бутылки, стоящей на столе. Вода остудила пыл убитого горем папаши, и он в последний раз дёрнулся, освобождаясь от жёсткой хватки Артёма:

— Пусти, всё, спокоен.

На несколько минут в квартире воцарилась тишина, Михаил сходил в ванную за полотенцем и вытер голову. Вернувшись к столу, он молча налил всем присутствующим и Лёхе.

— Иди сюда, или ты так и будешь там в прихожей стоять? Галю помянем, у Милки мама умерла.

Парень молча разулся и прошёл в комнату. Сев рядом с Михаилом, он взял в руки рюмку. Молча выпили.

— Я Артём, это Светлана, — протянул руку для знакомства друг Михаила. — А ты знакомый Милы?

— Да, — коротко ответил тот.

— Мила сейчас в больнице, она в коме, у неё была большая кровопотеря. Сейчас состояние стабильное.

Артём рассказывал, а у Миши щемило сердце, он уперся в стол локтями и обхватил голову. Светлана сидела, грустно потупив взгляд. Интуитивно поняв, что никто не хочет говорить самого главного из-за состояния Михаила, Лёха тоже молчал. Чуть позже Артём позвал его на балкон покурить и там уже рассказал во всех подробностях события последних дней.

— Так что ты на него не обижайся, он сейчас сам не свой. Понимаешь ведь, такие дела… Ты б с ним переночевал, а утром вместе в больницу поехали. Поддержать его надо, поговорить… А нам со Светкой домой пора, а то там наша младшенькая извёлась. Держись парень… — Артём по-дружески похлопал Лёху по плечу. — Светка, собирайся, домой пойдём.

— Тёмыч, как так? Уже домой? Бросаете меня одного? — у Михаила в глазах промелькнула тень страха одиночества.

— Ну почему же одного? Лешка с тобой сегодня останется, ты уж с ним не дерись больше. Хороший же парень.

Михаил бросил взгляд на сидящего неподалёку пацана. Убил бы. За что? Да просто так. За то, что его здесь не было в тот момент. За то, что он не спасал его дочь. За то, что так поздно приехал.

— Дядь Миш, — заговорил с ним Лёха,