Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из дверей приёмного отделения я вышла словно пьяная. Только сознание отправлял не алкоголь, а ядовитая горечь. Вика так и осталась в больничных стенах глотать слезы, а у меня не было желания там находиться и продолжать беседу, как и говорить влюблённой беременной девочке, кто я такая и каким образом оказалась здесь. Да она особо и не расспрашивала. Даже имени моего не спросила. Оно и к лучшему. Этот короткий разговор с Викой вымотал меня до полного бессилия.
Домой я явилась в обнимку со рваным сердцем и бутылочкой шампанского. Фраза: «напиться и забыться», хотя бы до завтрашнего утра, идеально вписывалась в мою опустошенность.
Квартира встретила меня тёмной тишиной. Я беззвучно закрыла за собой дверь и из последних моральных и физических сил проскочила по коридору к своей спальне.
Ветровку, футболку, джинсы скинула прямо на пол, даже не позаботившись, чтобы аккуратно повесить все в шкаф. Хотелось скорее избавиться от этого больничного запаха, как и от любых воспоминаний сегодняшнего дня. Закутавшись в мягкий домашний халат, я с бутылкой в руках забилась в уголок на кровати. Глухой «чпок» пробки от шампанского показался мне охренительно спасительным звуком, обещающим забытье сегодня и головную боль завтра. Да плевать! Лучше пусть трещит по швам мозги, чем будет ныть душа. Было бы из-за кого... Наглый, омерзительный мудак! Ненавижу!
Как же нужно было мне одуреть, чтобы совсем забыть об очевидном? Гера такой же типичный мажорный баловень, как и Егор. Скажи мне кто твой друг, и я скажу кто ты. А чем заканчиваются отношения с подобными экземплярами, знала не понаслышке, до сих пор слушая, как по ночам рыдает Кира.
Усмехнувшись, я жадно отпила шампанское прямо из горла бутылки. Два глотка - и уже ведро слез стекало по щекам. Это был идеальный водоворот жидкости для моего растоптанного чувства доверия и влюблённости.
— Маш, — послышался тихий голос за дверью спальни, — ты не спишь?
Быстро стерев ладонью слезы со щек, я отставила шампанское на пол.
— Нет.
— Можно? — Отворив дверь, Кира осторожно заглянула ко мне. — Просто показалось, я слышала, шаги в коридоре. — Её худенький силуэт в смешной пижаме едва угадывался в темноте, а голос сипел. И явно не от простуды.
— Ты опять плакала? — с укором хмыкнула я.
— Маш... — по комнате рассыпался её тяжёлый вздох.
— Держи. — Моя рука опустилась к полу, обхватила стоящую там бутылку и протянула сосуд с шампанским Кире.
В этот раз я и не собиралась уговаривать её не лить слезы. Рыдать так рыдать. Зато вместе. Немного помявшись в дверях, Кира все же проскользнула в комнату и присела ко мне на кровать.
— Пьёшь прямо здесь? Сама? Ты меня пугаешь...
— Не сама, а уже с тобой. И не пью, а расслабляюсь. Что-то я так устала… — серьёзно заявила я, продолжая держать на весу руку с протянутым Кире шампанским.
Не говоря больше ни слова, она приняла предложенную ей бутылку. Пара глотков, и Кира придвинулась ближе, прильнув головой к моему плечу. Мы так и сидели, прижавшись друг к дружке, не обмениваясь лишними вопросами и разговорами. Мы делились только одним шампанским на двоих. Каждая заливала колючим полусладким что-то свое. Кира всхлипывала в открытую, а свои слезы я украдкой размазывала по лицу.
Погано. Паршиво. И очень больно. Теперь от фразы «ты украла мое сердце» к горлу подкатывал тошнотворный ком. И не потому, что это оказалось гнусным враньем. А потому, что еще в то утро, сбегая от Геры, я сама же оставила свое сердце там…
В его «Клетке».
Гера
«Аппарат абонента выключен или...»
Или я дебил. Отшвырнув телефон в противоположный угол дивана, с рассерженным стоном откинулся спиной на его мягенькие подушки. Прошедшие сутки стали для меня без преувеличения кругами ада.
Нагрянувшая с самого утра проверка, с последующим закрытием моего клуба и штрафом в пять нолей, разбитая машина, причём даже не мной, и развлекательная вечерняя программа по этому поводу в ментовке. Кто может похвастаться таким насыщенным днем? Я.
Куда уже больше? Но хрена с два. Как вишенка на торте - полный игнор со стороны Маши. Да, по ряду выносящих мозг причин, вчера я был не очень общителен. Но, судя по всему, до такой степени, что меня кинули в блок везде, куда добивал интернет, а телефон так долго держали отключенным.
Я пытался дозвониться до нее с того самого момента, как наконец таки выполз из здания районного ОВД. А в итоге что? В сотый раз слышу «...перезвоните позже».
Обиделась. Сто процентов. За молчание? Возможно. Так я не собирался молчать вечно. Написал в сообщении: «Очень занят. Все объясню, но не по телефону». А какие обидки теперь таила девичья голова страшно было и представить. Уж лучше бы Маша обиженно пофыркала мне в трубку на мои объяснения, чем мучила тишиной.
— Гера! — бас Егора из соседней комнаты разлетелся по моей квартире. — Так насколько клуб твой закрыли?
— Пока не заплачу штраф, — устало поморщившись, пальцами обрисовал в воздухе кавычки.
— А я говорил, что все равно придется давать всем на лапу или замучают тебя всеми этими проверками и штрафами.
— Молодец, — буркнул я. — Возьми с полки пирожок. Я лучше на каждом сантиметре эти долбаные огнетушители повешу и прорублю в стене еще один запасной выход, чем буду вечно взятки пихать.
На секунду квартира погрузилась в тишину, а я снова потянулся за телефоном, валяющимся в ногах, не оставляя надежды все-таки достучаться до Маши.
— А Жека* как? Пришел в себя? — продолжил допрос из глубины комнат Королев.
— Из реанимации уже перевели в палату, — отстранённо озвучил я, начиная проверять, не появлялась ли моя обиженная мадам где-нибудь в социальных сетях.
— Это хорошо. А на кой хрен ты ему бэху свою отдал?
— Егор, чего пристал ко мне? — меня уже бесили все вопросы, связанные с дрянными событиями вчерашнего дня. — Он позвонил рано утром, слезно попросил машину, типа у него какие-то жуткие проблемы, его тачка в ремонте, а на такси не вариант. Откуда я знал, что мой юродивый родственничек еще и мне проблем подкинет.
— А ты как будто Жеку не знаешь, — важно выдал уже где-то ближе из коридора голос Егора.
Не обращая внимание на бубнеж Королёва, я продолжал гипнотизировать экран телефона и теряться в догадках, где так жестко косякнул, что до сих пор ни одно мое сообщение в мессенджере не было доставлено до адресата.
— Маша, блин. И чего ты такая бука?
— Маша? В смысле? — Светловолосая растрепанная башка Егора высунулась из-за угла гостиной.
Схватив подушку с дивана, я с силой запустил её в ехидно лыбящуюся, небритую физиономию друга:
— Когда ты свалишь уже, а?
— Через семь часов. — Одним чётким движением Егор отправил подушечку обратно мне в руки и исчез с поля зрения.