– Может, нищим раздать? – осторожно спросил Годунов.

– Нищие тут ни при чем, – сердито отмахнулся Иоанн. – Мне от кого знаки пришли? Вот ему и заплатим. Снизошел.

М-да-а, ничего не скажешь, оригинальная вера. Я хоть и не религиозный человек, но так хамски с богом поступать никогда не стал бы. Впрочем, пес с ним. Нет-нет, я имею в виду царя, а то вы еще подумаете, что я лишен благодарности за свое спасение. Хотя все равно странно. Ну не верю я в чудеса… и правильно делаю.

Бомелий, которого царь на всякий случай отрядил вместе со мной в качестве сопровождающего до подворья Воротынского, наказав пробыть там со мной до вечера, чтоб потом все обсказать, пояснил технику произошедшего чуда. Спустя несколько минут после того, как я лег в постель, он присел у моего изголовья и, еще раз опасливо оглянувшись на плотно закрытую входную дверь, вполголоса поинтересовался:

– А что сам светлейший князь мыслит о чудо, кое с ним быть, и о свой необычный спасение?

Я посопел. Врать, что я уверовал в знак, знамение и прочее, не хотелось, но и выказывать сомнения в божественном промысле тоже чревато. Осталось неопределенно пожать плечами, и пусть себе понимает как хочет. В конце концов, я не обязан отвечать этому полулекарю-полуотравителю.

– Стало быть, князь не верить в чудо, – с легкой укоризной констатировал Елисей, и тут же последовало неожиданное продолжение: – И правильно делать.

Я недоуменно уставился на него.

– От моего зелья человека не спасет даже сам сатана, – горделиво заявил он, внезапно начав говорить практически правильно, без искажения родов, падежей и прочего. – Я же говорил, князь, что запомню тебя. Вот и свиделись. А долг я помню, так что ныне мы квиты. Жизнь за жизнь.

– А… как же собака? – вспомнил я несчастную псину.

– Если бы я не полил второй кусок хлеба остатками из твоего кубка, а скормил его так, она бы все равно сдохла, – пояснил Елисей. – Та краюха уже была пропитана отравой, а в вине ее вовсе не было. А что до подьячего, то тут еще проще – я постоянно принимаю противоядия. Государь Иоанн Васильевич – человек непредсказуемый, посему лучше попытаться себя немного защитить заранее. – Он несколько вымученно улыбнулся, громко рыгнул – видно, даже регулярный прием противоядий не полностью помогал справиться с отравой, и поучительно заметил: – Но впредь я бы посоветовал тебе быть осторожней. Чудо может хорошо помочь, особенно если как следует подготовлено, только не след забывать, что случается оно не каждый день.

Он еще посидел возле меня, хотя и недолго. Осип вертелся у меня на уме с самого начала, но спрашивать было страшно, и лишь под самый конец, когда толстяк засобирался уходить, я осмелился.

– Это тот молодой князь, с которым ты рубился на судном поле? – уточнил Бомелий.

Я сглотнул слюну и молча кивнул, не в силах вымолвить ни слова.

– Удар, что и говорить, богатырский. – Он одобрительно поцокал языком. – Не хвалясь скажу – ежели бы не я, то ныне бы его уже хоронили. Да и я мог не успеть – очень много крови потерял сей молодец. Одначе с помощью божьей удалось отвоевать его у костлявой, как тут у вас на Руси именуют смерть. Ныне же могу с уверенностью сказать: хоть и плох сей князь, но должен со временем выздороветь, так что на тот свет он отправится не скоро, и уж точно, что не от этой раны.

Фу-у-у! Будто камень с души свалился. Вот теперь я мог окончательно успокоиться – оба мы с ним от смерти утекли. Надолго ли – никто не знает, но передышку я получил.

Однако передышка оказалась весьма короткой – меньше суток…

Уже на следующий день из царских палат на подворье к князю Воротынскому прискакал Иоаннов гонец. Дескать, царь жалует фряжского князя Константина шубой с государева плеча и дозволяет явиться пред его очи ныне после вечерни. Я поначалу не придал этому значения, наивно посчитав, что раз сказано «дозволяет», то это вроде разрешения на аудиенцию исключительно в добровольном порядке: хочешь – являйся, а не хочешь – наплюй.

Хорошо, что еще не переехал в свой терем на Тверской и было с кем посоветоваться. В ответ на мои догадки Воротынский в очередной раз весьма красноречиво постучал себя по лбу и тяжело вздохнул, с укоризной глядя на меня. Мол, учу я тебя, дурака, учу, а ты как был, так и остался… фрязин. Оказывается, разрешение на самом деле и есть приказ, только в завуалированной форме.

Делать нечего, и я поплелся собираться. Честно говоря, после всего пережитого я не испытывал ни малейшего желания присутствовать на аудиенции, где непонятно что говорить и, разумеется, придется как всегда врать, да и лицезреть самого царя тоже хотелось не больно-то. А уж про его угощения и вовсе особый разговор. Вот теперь и ломай голову – что он там для меня припас. То ли курочку со стрихнином, то ли свининку с мышьяком, то ли медку с цианистым калием. А может, все вместе? Так сказать, для надежности? С него и это станется. Я почесал в затылке и мрачно задумался. Судя по вчерашнему дню, игрок в азартные игры из меня никакой. Сплошная невезуха.

Это лишь с одной стороны грех жаловаться на судьбу – ушел от верной смерти.

Во-первых, ушел не сам. Можно сказать, увели. Кто же знал, что маленький, забавный, со смешным акцентом толстячок, которого я спас от верной смерти, окажется знаменитым царским лекарем Елисеем Бомелием, обладающим превосходной памятью на добро и зло?

А во-вторых, это было вчера. Как он мне сказал? Квиты мы с тобой, ратник. Значит, больше он из-за меня рисковать собственной головой не станет. Ни за что.

Получается, сегодня в ход пойдет рулетка, на которой, к радости хозяина заведения, непременно выпадет красное, если я поставлю на черное, и наоборот. Значит, надо срочно выдумывать нечто эдакое, после чего сам царь поостережется выкидывать со мной столь любимые им фокусы. Вот только что именно?

Стать для него необходимым? Как? Способов, конечно, много, кто спорит.

Можно, например, показать себя мудрым советником.

Можно тонко намекнуть, что мне ведомо кое-что из будущего.

Можно увлечь его интересными рассказами о тех народах и странах, где мне якобы довелось побывать.

Это только навскидку сразу три варианта, и один краше другого. В каждом уйма плюсов, хотя есть, конечно, и минусы – куда ж без них. А если пораскинуть мозгами как следует, то наберется и еще пяток, не меньше, но зачем? От добра добра…

Вот только, к сожалению, ни один из них мне не подходил. Имелся во всех чертовски неприятный изъян – они долгоиграющие. Для внедрения в жизнь любого из них необходим не один день кропотливой работы, а кубок с синильной кислотой мне могут поднести сразу, в первые же минуты грядущего свидания.

Получалось, надо искать нечто эдакое из числа скорострельных, но чем дольше я ломал голову над этой животрепещущей для себя проблемой, тем больше заходил в тупик. Крутил-вертел и так и эдак, но ничего путного в мозгу так и не появилось. Пришлось махнуть рукой и в очередной раз положиться на судьбу – будь что будет.