местонахождения кремня в геологическом слое желать было невозможно». Некоторые нынешние научные авторитеты полагают, что оттийские конгломераты относятся к раннему миоцену, т. е. к периоду, отдаленному от наших дней на 15–20 миллионов лет. В целом непонятно, почему открытия Карлуша Рибейро не заслуживают серьезного внимания в наши дни.

Рис. 4.2. Стратиграфия места находки у подножия Монте-Редонду, в районе Отта (Португалия), где Дж. Беллуччи нашел кремневое орудие:

1) песчаник; 2) миоценовый песчаниковый конгломерат с кремневыми орудиями; 3) поверхностные залежи эродированных орудий. Стрелка X указывает на изначальное местоположение находки.

Находки Луи Буржуа в Тенее, Франция

На сессии Международного конгресса по доисторической антропологии и археологии, состоявшейся в Париже в августе 1867 года, Луи Буржуа сделал доклад по кремневым орудиям, которые он нашел в горизонтах раннего миоцена (15–20 миллионов лет) в местечке под названием Теней (Thenay), что в северной части Центральной Франции. Буржуа утверждал, что находки из Тенея очень напоминают по типу каменные инструменты четвертичного периода (скребки, буры, режущие орудия и т. д.), которые он находил на поверхности почвы в этом же регионе. Он обнаружил почти на всех миоценовых образцах обычные признаки человеческого вмешательства: предварительная обработка, симметричное скалывание породы и следы использования орудий.

Однако только немногие участники Парижского конгресса согласились, что образцы могут считаться артефактами. Но, несмотря на это Луи Буржуа продолжал находить все новые свидетельства и убеждать отдельных палеонтологов и геологов в том, что его образцы были сделаны рукой человека. И одним из первых, кого Буржуа сумел в этом убедить, был Габриэль де Мортийе.

Некоторые ученые подвергали сомнению стратиграфическое положение находок. Свои первые образцы Буржуа нашел в скалистых поверхностных породах, обрамляющих с обеих сторон маленькую долину, которая разрезает плато Теней. Такие геологи, как сэр Джон Прествич, выдвигали аргумент, что эти находки сделаны на поверхности почвы. В ответ Луи Буржуа прокопал в долине небольшую траншею и обнаружил в раскопе кремни с теми же следами человеческой работы.

И все же, не удовлетворившись этим, критики предположили, что найденные в раскопе кремни очутились там в силу каких-то причин, а первоначально находились на поверхности плато, где часто обнаруживались орудия эпохи плейстоцена. В ответ на это предположение в 1869 году Луи Буржуа сделал на вершине плато раскоп. Копая яму, он дошел до известнякового слоя толщиной в один фут (0,3 метра), не имевшего ни единой трещины, через которую плейстоценовые породы могли бы просочиться на нижние уровни.

По мере углубления раскопа на глубине 14 футов (4,3 метра), соответствующей периоду раннего миоцена, Буржуа открыл многочисленные кремневые орудия. В «Le Perhistorique» Габриэль де Мортийе утверждал: «Таким образом, исчезли все сомнения по поводу древности и геологического местоположения находок».

Но несмотря на все эти убедительные свидетельства многие ученые продолжали упорствовать в своих ничем не обоснованных сомнениях. Причина стала понятной в Брюсселе, на состоявшейся в 1872 году сессии Международного конгресса по доисторической антропологии и археологии.

На суд участников встречи Луи Буржуа представил многочисленные образцы, рисунки которых были помещены в опубликованных материалах конгресса. Представляя одно из остроконечных орудий (рис. 4.3), Буржуа утверждал:

Рис. 4.3. Остроконечное орудие из миоценовой формации, найденное в Тенее (Франция).

«Перед вами своеобразное шило на широкой основе. Расположенный прямо посередине острый конец свидетельствует о том, что его точили. Эта черта общая для всех эпох. С противоположной стороны можно наблюдать утолщение». Другой инструмент Луи Буржуа охарактеризовал как нож или режущее орудие:

«Его края несут на себе следы регулярной заточки, тогда как с противоположной стороны наблюдается утолщение». Буржуа подчеркивал, что во многих случаях на той стороне инструмента, которая, скорее всего, служила ручкой, следов износа не наблюдается. И наоборот, со стороны рабочей поверхности есть заметные признаки износа и шлифовки.

Представленный Буржуа третий инструмент был им классифицирован как остроконечный или шило (рис. 4.4).

Рис. 4.4. Остроконечный артефакт из миоценового слоя, найденный в районе Тенея (Франция). Около его острия хорошо видны следы заточки.

Он, привлек внимание присутствующих к очевидным следам заточки по краям, сделанной, по всей вероятности, для того, чтобы его заострить. Среди своих образцов ученый отметил также заточенный с обоих концов фрагмент каменного блока, который, должно быть, использовался в иных целях. Луи Буржуа отметил: «Со стороны более выступающего края камень, по всей вероятности, был специально сколот несколькими преднамеренными ударами, возможно для того, чтобы его было удобнее держать. Остальные края Остроконечный артефакт из острые, это значит, что при обтесывании орудия его вращали». На рис. 4.5 представлен образец каменного орудия эпохи раннего миоцена из Тенея. Рядом можно видеть похожий на него и общепризнанный в качестве орудия инструмент периода позднего плейстоцена.

Рис. 4.5. Вверху: кремневый инструмент эпохи позднего плейстоцена. Внизу: каменное орудие из миоценовых слоев, найденное в районе Тенея (Франция).

Для разрешения вопроса Конгресс по доисторической антропологии и археологии постановил создать комиссию из 15 ученых, которым предлагалось сделать заключение по поводу открытых Буржуа артефактов. Проведя соответствующее обследование, большинство членов комиссии (восемь человек) высказались за то, что исследованные предметы являются творением человеческих рук.

Только пять из пятнадцати ученых не смогли обнаружить никаких признаков человеческого вмешательства в образцах, найденных под Тенеем. Один член комиссии предпочел не высказываться, а последний поддержал точку зрения Буржуа, но с некоторыми оговорками.

Характерные для орудий утолщения были редкостью на тенейских образцах раннего миоцена. Но большинство собранных Буржуа кремней имели явные признаки затачивания по краям. Следы затачивания обычно были видны лишь на одной стороне края инструмента, тогда как на другом они отсутствовали; это называется односторонним отслоением. Как и нынешние исследователи, Габриэль  Мортийе полагал, что почти во всех случаях инструмент эпохи позднего одностороннее отслоение является результатом не плейстоцена. Внизу: каменное каких-то природных явлений, но преднамеренной орудие из миоценовых слоев, работы. В своей книге «Musee Prehistorique» ученый найденное в районе Тенея поместил репродукции некоторых тенейских кремней, демонстрирующих правильную одностороннюю заточку (рис. 4.6).

Рис. 4.6. Заточенные с одной стороны инструменты периода раннего миоцена из Тенея (Франция).

Некоторые критики Буржуа отмечают, что из всех найденных им в Тенее кремневых осколков периода раннего миоцена только немногие представляли собой действительно хорошие образцы. Их около тридцати. Как утверждал Габриэль де Мортийе, «было бы достаточно даже одного неоспоримого образца, а у них — тридцать!».

Современные эксперты по каменным орудиям, как, например, Л. У. Паттерсон, утверждают,