Лиза посмотрела на свою тетю. Кэтлин удивленно подняла брови. Мне показалось, что в номере образовался вакуум.

– Триста пятьдесят, – сказал я.

Ханна хихикнула.

Я не собирался отступать. Не знаю, что меня тогда подталкивало. Может быть, скука. Может, эта ее закрытость. А может, это из-за того, что Грэг пытался намекнуть мне, чтобы я держался подальше от Лизы, и мне стало любопытно. В общем, я даже под страхом смерти решил выйти в море на ее лодке.

– Пятьсот долларов. Вот, пятьсот долларов. – Я вытащил из бумажника еще пару банкнот.

Я не размахивал деньгами, просто держал их в кулаке.

Лиза не отводила взгляд.

– И я рассчитываю получить за эти деньги кофе и печенье.

Кэтлин хмыкнула.

– Деньги ваши, – в итоге сказала Лиза. – Вам придется забыть о ваших городских нарядах. Обувь на мягкой подошве и теплый джемпер. Отходим через пятнадцать минут. – Она взяла у меня деньги и затолкала их в карман джинсов.

Судя по тому, как она потом мельком на меня глянула, можно было подумать, что она сомневается в моей адекватности.

Но я знал, что делаю. Как любит повторять Деннис: все и всё имеют свою цену.

К пристани была пришвартована только лодка Лизы. Она шла в паре шагов впереди меня, говорить не собиралась, лишь бросила пару слов своей маленькой собачке, так что у меня появилась возможность осмотреться. Хотя смотреть особенно было не на что – кафе, сувенирная лавка с явно маленьким оборотом (это демонстрировала пыльная витрина) и рынок морепродуктов, который был обращен фасадом к городу и находился в самом современном здании в заливе. При рынке располагалась парковка, то есть у покупателей, которые приехали купить свежую рыбу, уже не будет мотивации вернуться, чтобы воспользоваться другими услугами. Плохо продуманное решение. Я бы настаивал на том, чтобы парковка располагалась ближе к пристани.

Несмотря на субботу, людей вокруг было мало. Мотели, которые я заметил вдоль главного шоссе, рекламировали свои номера (завтрак включен), но атмосфера в заливе не обещала никаких экономических перспектив в это время года. В то же время здесь не чувствовалось угрюмости, характерной для городков на побережье Англии зимой. Яркое солнце делилось своим оптимизмом с воздухом, и местные жители были на редкость жизнерадостными.

Но только не Лиза.

Она «дала команду» подняться на борт, потом «приказала» стоять и внимательно слушать, как она монотонно зачитывает перечень мер по безопасности. После этого равнодушно спросила, не приготовить ли мне кофе.

– Задайте курс, и я все сделаю сам, – ответил я.

– Когда ходите, держите колени полусогнутыми, и когда поднимаетесь по трапу, тоже. – Лиза повернулась ко мне спиной. – Чаек не кормите. Это их вдохновляет – они пикируют на пассажиров и везде гадят. – Сказав это, она исчезла на верхней палубе.

Обстановка на нижней палубе: два стола и стулья, пластиковые скамейки, застекленная витрина с шоколадками, видео с китами и таблетки от укачивания. Листок с написанным от руки предупреждением не делать кофе или чай слишком горячими, так как напитки часто разбрызгиваются. Я нашел место для заваривания чая и кофе, сделал два кофе. Заметил специальные бортики и держатели на стойке буфета, видимо, для того, чтобы чайники и кофейники не опрокидывались при сильной качке. Думать о волнах, которые отправляют кофейники в воздух и из-за которых, возможно, Ханне запрещалось выходить в море, мне совсем не хотелось. Но и не пришлось – заработал двигатель, и я, чтобы устоять на ногах, схватился за край буфета. Мы выходили в море, и не на малых оборотах.

Не очень-то твердым шагом я поднялся на корму. Лиза стояла за штурвалом, ее маленькая собачка свернулась кольцом вокруг руля (это явно был ее любимый пост). Я передал Лизе кружку с кофе. Ветер дул в лицо, я сразу почувствовал на губах соленый привкус.

«Это часть работы», – подумал я, чтобы как-то оправдать свои действия.

К тому же мне еще предстояло провести эту прогулку отдельным пунктом в статье расходов.

Лиза не отрываясь смотрела на море. Мне было любопытно, почему она так сильно не хотела вывезти меня на прогулку. Вряд ли я успел как-то ее обидеть. К тому же Лиза была из тех женщин, которые инстинктивно восстают против любого покушения на их независимость. Но я был настроен решительно.

– Давно вы этим занимаетесь? – Чтобы заглушить шум двигателя, приходилось кричать.

– Пять лет. Шестой пошел.

– Хороший бизнес?

– Для нас – да.

– А лодка принадлежит вам?

– Когда-то была Кэтлин, но она отдала мне.

– Щедрый жест с ее стороны.

Можно было сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз я выходил в море в лодке, так что мне все было интересно. Я спрашивал Лизу о том, как называются разные части судна (например, я всегда путал, где корма, где бак).

– А сколько может стоить лодка такого размера?

– Зависит от лодки.

– Ну а вот эта?

– У вас все вертится вокруг денег?

В ответе Лизы не было враждебности, но интонация заставила меня взять паузу. Я сделал глоток кофе и предпринял еще одну попытку:

– Вы сюда приехали из Англии?

– Это Ханна вам сказала?

– Нет… Я это понял из того, что говорили днем за столом. И… ну, вы понимаете… я могу это слышать.

Лиза на секунду задумалась.

– Да. Когда-то мы жили в Англии.

– Скучаете?

– Нет.

– Вы специально выходите в море?

– Специально?

– Чтобы наблюдать китов.

– Вообще-то, нет.

Я не мог понять, всегда ли она так общается со своими пассажирами. Возможно, это следствие тяжелого развода или она просто не любит мужчин.

– Вы много китов видели?

– Если окажешься в правильном месте, увидишь.

– Вам нравится такой образ жизни?

Лиза убрала руку со штурвала и с подозрением посмотрела на меня:

– Вы задаете много вопросов.

Я твердо решил не парировать резко любые ответы. У меня вообще было ощущение, что Лиза неконфликтна по натуре.

– Ну, вы, можно сказать, раритет. Вряд ли здесь много женщин-капитанов.

– Вы-то откуда знаете? Нас, может быть, тысячи. – Тут она позволила себе улыбнуться. – Вообще-то, Порт-Стивенс славится женщинами-капитанами. – Это уже было близко к попытке пошутить. – Хорошо. Один вопрос: почему вы выложили столько денег за прогулку в море?

«Потому что только так я мог добиться того, чтобы ты взяла меня с собой». Но я не сказал это вслух, просто решил сменить тактику.