— Не бойтесь. Он ничего вам не сделает.

— Убери сейчас же этого демона! Убери!

Услышав приказание, анатом поднял зверя за шиворот, снова покрутил что-то у него в животе, и тот замер, словно мертвый. Держа ужасного монстра за лапы, Матео Колон продолжил объяснение:

Как видите, кинезис никак не зависит от души. Этот искусственный зверь ходит, издает звуки и машет крыльями, как живой. Это животное, которого, разумеется, нет в природе, прекрасно, хотя и очень грубо, имитирует принцип, управляющий движением тел, в том числе и наших. Я изготовил его с единственной целью — подтвердить истинность моих теорий.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ О механических фигурах

Сейчас я объясню, как устроен мой зверь. Я только что сказал, что нервы заставляют мышцы двигаться, — тут анатом указал на спрятанную в чешуйчатом брюхе зверя маленькую бронзовую ручку, потянул за нее и откинул прикрепленную на петлях крышку. — Наши нервы состоят из парных элементов: тех, что находятся снаружи, то есть кожи, и тех, что находятся внутри. Первые являются как бы чехлом для вторых. Движение мышцы есть не что иное, как результат сокращения нервов. Так, потянув за один конец веревки, мы приводим в движение другой ее конец. Именно таким образом и приводятся в движение мышцы. Наше тело покрыто бесчисленным количеством нервов, управляющих самыми тонкими движениями. На этом чучеле я в меру своих скромных возможностей воспроизвел этот принцип с помощью всего лишь двадцати «искусственных нервов», сделанных из веревок. Они натянуты внутри туловища и воспроизводят двадцать различных движений. Этот принцип ничем не отличается от механики часов, — сказал он, демонстрируя суду полость в брюхе чучела. — Здесь вы видите сжатую пружину, которая, распрямляясь, передает движение всем подвижным частям тела посредством веревок, о которых я вам говорил. Разумеется, речь идет о жалкой имитации движения, но она довольно точно передает то, что я пытался вам объяснить. Следуя принципам, которые я наблюдал в поведении тел живых и во внутреннем строении тел мертвых, я соорудил более десяти подобных автоматов.

— Глядите, анатом равняет себя с Богом, уподобляя свои дьявольские занятия трудам Творца! — красный от злости, декан, подпрыгнув на стуле, указал пальцем на обвиняемого.

Ваше Превосходительство заблуждается, — смиренно возразил Матео Колон. — Мы, анатомы, лишь истолковываем творение Всевышнего и, проливая свет на то, что прежде пребывало во мраке, прославляем Его. В моем понимании наука есть средство постичь Его Творение, а значит — воздать Ему хвалу. Мои неуклюжие автоматы — не более, чем жалкое подражание трудам Всевышнего, преследующее одну цель —. понять хотя бы малую часть Его Замысла.

— Слова, пустые слова, — перебил декан. — Вы только что собственными ушами слышали признание обвиняемого, — и, криво усмехнувшись, Алессандро де Леньяно продолжал: — Анатом сам признался, что перед тем, как изготовить своих кукол, он изучал человеческие трупы. Вам, разумеется, известно, что булла папы Бонифация VIII запрещает вскрытие трупов, — закончил декан, торжествуя победу.

Весьма признателен Вашему Превосходительству за то, что вы наконец признали: данное животное вовсе не демон, как вы до сих пор утверждали, а безобидная кукла. Это я и хотел доказать. Итак, мой обвинитель только что сам опроверг показания свидетеля.

На этот раз декан, багровый от злости, ничего не смог возразить и ограничился тем, что бросил на свидетеля свирепый взгляд, словно тот был всему виной.

Что касается буллы, упомянутой Вашим Превосходительством, то я позволю себе вас поправить. В ней написано не «запрещается вскрытие трупов», как утверждаете вы, а совсем другое: «запрещается приобретение трупов с целью вскрытия». И я напомню вам, почему папа Бонифаций VIII запретил подобную практику — повторяю, не вскрытия, а приобретения трупов. И Ваше Превосходительство, разумеется, помнит, что все началось с Университета, деканом которого вы являетесь, точнее, с кафедры анатомии, которую я имею честь возглавлять. В то время кафедру возглавлял Марко Антонио делла Торре, — вам, несомненно, памятны его нечестивые дела. Навряд ли кто-либо может забыть анналы той поры. Марко Антонио был убежденным атеистом. Разумеется, он проводил вскрытие трупов, не ведая никаких моральных колебаний, не останавливаясь ни перед преступлением, ни перед насилием. И, разумеется, он подстрекал своих учеников добывать эти трупы любыми способами. Тела не только покупали у палачей и могильщиков, но крали из моргов и даже еще теплыми снимали с виселиц. Также говорят, что трупы вынимали из гробниц; случалось, жертву выбирали еще при жизни, словно овечку для жаркого. Но вы прекрасно знаете, что я не занимаюсь подобными вещами. Вы знаете, как ревностно я слежу за тем, чтобы мои ученики получали трупы для вскрытия только из морга. Кроме того, вы знаете, что, прежде чем вонзить нож в покойника, я препарирую десятки трупов животных. И, как вы сами можете подтвердить, в моем "демоне " нет ни одного человеческого органа.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ О телах живых и мертвых

До сих пор я рассказывал вам о движении тела, и вы согласились со мной, что эта механика ничем не отличается от основного принципа, управляющего фигурами на Часовой башне. Я утверждаю: душа не имеет никакого отношения к движению тела.

— Похоже, ты клонишь к тому, что движение не является свойством души?

Нет, не клоню, а определенно утверждаю. Душа не управляет движением. 'Это ошибочное мнение возникает при поверхностном наблюдении за трупами. Глядя на труп, человек ошибочно полагает, что причиной смерти является отсутствие души, однако я вам заявляю, что тепло и движение зависят лишь от самого тела. Достаточно взглянуть на этого зверя, — сказал он, пристально глядя на декана, и тут же указал в другой конец аудитории, где кот умело расправлялся с тараканом, — на его точные движения, гораздо более точные, чем наши, чтобы убедиться, что душа не имеет никакого отношения к кинезису — если вы, разумеется, не хотите признать существование души у этого животного, — сказал он, указывая на кота, но в то же время не отрывая взгляда от декана.

Разъяренный декан не находил ответа. Удостоверившись в том, что никто не выдвигает возражений или, по меньшей мере, не собирается членораздельно их изложить, анатом продолжал:

С наступлением смерти душа покидает тело по единственной причине — из-за разложения органов, приводящих тело в движение. Стало быть, тело погибает не по причине отсутствия души, а вследствие разрушения некоторых или всех его органов. После того, как я изложил вам некоторые стороны жизни тела, позвольте мне перейти к обитающей в нем душе.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ О страстях души и действиях тела

Теперь я намереваюсь вывести из моих рассуждений о теле тезис о существовании души. Я уже говорил, что движение не является свойством души, но исключительно тела. Позволю себе пойти еще дальше и заявить, что для выполнения поставленной задачи нам следует отделить то, что имеет отношение к движению, от того, что к нему не относится. Если вы согласитесь со мной, что душа имеет не физическую, но метафизическую природу, тогда вам придется признать и то, что движение, кинезис — это физическая сущность, относящаяся лишь к материальным предметам. Именно кинезис управляет действиями нашего тела. И дабы отделить телесное от душевного, скажу: противопоставив действия тела нематериальным проявлениям души, мы получим страсти. Я определяю их как волеизъявления, не имеющие никакого отношения к телу, поскольку они возникают и исчезают в самой душе безо всякого вмешательства тела. То есть они пассивно действуют в душе, а не активно — в теле. Они не возникают ни в одном из органов и не производят в них никаких изменений, а только в одной душе. Я провожу различие между действиями и страстями в чистом виде, прекрасно сознавая, что существуют также страсти, возникающие в душе, но проявляющиеся в движениях тела. Однако эти страсти следует отличать от действий: хотя порой они и вызывают определенные движения тела, их цель всегда заключена в самой душе Например, когда душа стремится выразить свою любовь к Богу через молитву. В этом случае тело является лишь посредником для проявления души и цель действия заключена в душе. Точно так же существуют действия тела, которые в нем возникают и в нем же имеют свою цель, но на пути к исполнению которых может встать душа. Я говорю о тех греховных действиях, осуществлению которых душа противится. Например, когда половые органы приходят в возбуждение и душа обязана вмешаться, чтобы не допустить греха плоти. Или когда во время поста пищеварительные органы требуют пищи, вмешательство души помогает постящемуся избежать искушения.