– В первый раз?

Это спросил молодой парень из автомобиля, подъехавшего позднее. У него были блестящие черные волосы, средний рост, широкие плечи и довольно узкий торс.

– Да, – пролепетал Фрэнк.

– Я помогу, – сказал парень. – Это легче, чем кажется.

Он помог Фрэнку направить пистолет в тело ДеСанто.

– Теперь спускай крючок.

Фрэнк повиновался. Рука у него дрожала, однако промахнуться со столь малого расстояния он никак не мог.

Тело дергалось после каждого выстрела. В конце концов оно сползло с сиденья и упало на землю, взметнув облачко пыли. Парень, стоявший рядом с Фрэнком, поднял пистолет и сделал еще два выстрела.

– Ну вот, – сказал он. – Теперь мы повязаны. Ты и я.

Бап вернулся и помочился на труп.

Это было задолго до открытия ДНК, так что в те времена она никого не беспокоила. Бап расстегнул ширинку и пустил струю в открытый рот ДеСанто.

– Это за Мари, – сказал он. Закончив, он застегнул молнию и повернулся к Фрэнку. – Едем домой.

Покачиваясь, Фрэнк побрел к машине. Форлиано остановил его и отобрал пистолет.

– Мы обо всем позаботимся.

– Ладно.

– Ты молодец, малыш, – сказал Форлиано. – Ты все сделал правильно.

Парень помоложе стоял на месте и улыбался Фрэнку, словно они вместе над кем-то славно подшутили.

– Не думай об этом, – сказал он. – Ты отлично справился.

Судя по выговору, он был с Восточного побережья.

– Спасибо, – отозвался Фрэнк. – Ну, за помощь.

– Забудь. – И парень протянул ему руку. – Майк Риццо.

– Фрэнк Макьяно.

Они обменялись рукопожатием.

Лочичеро сел в машину, в которой приехали Форлиано и Риццо, и они скрылись с глаз. На сей раз Фрэнк управился с ключом. Из-под колес полетела земля, когда он нажал на газ.

– Поезжай медленно, не торопись, – учил его Бап. – Никогда не превышай скорость после того, как сделал работу. Последнее дело, если тебя остановят за превышение скорости и коп засечет тебя рядом с местом, где потом найдут труп. Надо ехать по большой дороге, где много машин.

Фрэнк слушал и делал, как ему говорили. Они проехали миль двадцать, прежде чем Бап сказал:

– Я был в Чикаго.

Ну и отлично, подумал Фрэнк.

– Ты не понял. Я поговорил там кое с кем.

Это ничего не прояснило для Фрэнка.

– Лос-Анджелес подмял под себя Сан-Диего. А ведь он не сам по себе, – объяснил Бап. – И никогда не был сам по себе. Лос-Анджелес никогда не был независим. Над ним был Нью-Йорк, евреи Зигель и Ланский. А теперь лос-анджелесцы даже пописать не могут, не поставив в известность Чикаго.

– Я не знал.

– Тебе и не полагалось знать. Лос-анджелесцам ни к чему, чтобы Сан-Диего жаловался на них Чикаго, зачем им проблемы?

А ты как раз это и сделал, подумал Фрэнк.

– Я вернулся к началу, – сказал Бап, словно прочитав его мысли. – Я работал на Чикаго, когда Аль ДеСанто подносил кофе Джеку Дранья. И теперь переговорил кое с кем. Им тоже не нравился этот прилипала.

– Они согласились? – растерянно спросил Фрэнк.

– Ну, не так все просто, Фрэнки. Они не сказали «да». Но и не сказали «нет». Это значило: если что-то случится с парнем, они не будут поднимать волну. Уже кое-что. В Детройте было то же самое.

До Фрэнка наконец-то дошло.

– Лочичеро стал боссом.

– У всех своя цена, Фрэнки. Никогда об этом не забывай.

Фрэнк не забывал.

Вот так все и было, вспоминает Фрэнк.

Лочичеро стал боссом, Бап получил Сан-Диего как представитель лос-анджелесской семьи.

Но кое-что изменилось.

Однажды днем Фрэнк привез Мари продукты, и она отозвалась на звонок, открыла дверь, но в дом не пустила, и он увидел в проеме натягивавшего штаны Бапа.

Бап стоял в коридоре и натягивал на себя брюки.

Через полгода он женился на Мари.

После этого никто не смел даже шепотом позлословить о той ночи в доме Момо, когда туда пришел ДеСанто.

Уж Фрэнк-то точно молчал.

Он решил действовать. Итак, в один прекрасный день он приехал на берег, увидел вербовщика[9]и пять минут спустя уже числился в морских пехотинцах.

Как в популярной тогда песенке:

Сегодня Джо волна несет вперед,

А завтра дядя Сэм возьмет его во флот…

Забавно, думает Фрэнк.

Американское правительство научило меня всему.

Фрэнк отходит от окна, берется за телефон и звонит в свой магазин.

Малыш Эйб отвечает после первого же гудка.

– Фрэнк, с тобой ничего не случилось? Я пришел, а магазин закрыт.

– Знаешь что, Эйб? Закрой-ка его на несколько дней.

Эйб не поверил своим ушам.

– Закрыть?

– Да. В шторм мы все равно много не заработаем, – говорит Фрэнк. – Отдохнем несколько дней. Я позвоню, когда решу, что пора открываться. Поезжай-ка ты в Тихуану, повидайся с родителями, если не надумаешь чего-нибудь еще.

Эйба не надо просить дважды.

С Пэтти придется потруднее.

– Пэтти, это Фрэнк.

– Я узнала.

– Пэтти, я тут подумал, не навестить ли тебе сестру, а?

Селия, сестра Пэтти, лет десять назад переехала вместе с мужем в Сиэтл, где ему дали работу на заводе по производству самолетов. У них дом – где же? Кажется, в Беллингеме.

– Фрэнк, ты терпеть не можешь мою сестру.

– Пэтти, навести ее, – говорит Фрэнк. – Поезжай сегодня.

Она догадывается по его тону, что что-то произошло.

– Фрэнк, ты как?

– Прекрасно, – отвечает Фрэнк. – Мне просто нужно, чтобы ты уехала.

– Фрэнк…

– Все прекрасно, – повторяет Фрэнк.

– Сколько времени мне пробыть у нее?

– Пока не знаю. Недолго. Иди наверх и собирай вещи.

– Я наверху.

– Тогда собирайся.

– Фрэнк!

– Что? – резко отзывается он, не желая слишком долго разговаривать, чтобы его не засекли.