– Не пчелистом, а пчеловодом.

– Да знаю я, знаю.

Полли энергично нажала на тесто, и то с готовностью скрутилось у нее под рукой.

– Не мни слишком сильно, – предостерегла она Хакла, которому ничего не стоило расплющить свой комок, – а то рогалики получатся слишком пышными.

– Я люблю пышные.

– Тогда сам ешь свою половину. А я буду есть свои.

– Хорошо, мэм.

– Ты так и не ответил на мой вопрос про пчел.

– Ну да. В смысле не ответил.

Полли искоса глянула на него:

– Ты у нас, случаем, не скрываешься ли от правосудия?

– Неужели я похож на беглого преступника?

– Подобный ответ наводит меня на мысль, что я угадала. Небось прихлопнул в Чикаго какого-нибудь беднягу, просто чтобы понаблюдать, как он умирает, да? Я бы не удивилась. О боже, не хватало мне только уподобиться тем американским дамочкам, которые переписываются с заключенными!

По губам Хакла снова скользнула улыбка.

– Я ни на кого не покушался, и копы за мной по пятам не бегают. На переезд я решился по личным мотивам.

С минуту они месили тесто молча.

– Я тоже переехала сюда по личным мотивам, – сказала Полли. – Вся моя жизнь пошла коту под хвост.

Хакл вежливо улыбнулся, но не стал ничего спрашивать.

– Да и что еще может привести человека в эту дыру? – сделала она еще одну попытку, но ответом ей снова была улыбка. – Я не имела в виду ничего плохого… – смущенно добавила девушка. – В смысле здесь очень мило и все такое…

– Да, – согласился Хакл, – и потрясающе красиво.

– А на что похоже то место, откуда ты приехал?

– Одна большая равнина. Все такое плоское и тянется на много миль, а людей совсем мало. И зелень прямо как в джунглях. Целое море зелени.

– Ты что, жил в тропиках?

– В Саванне, штат Джорджия.

– И как оно там?

– Тоже прекрасно, только по-своему. Множество маленьких садиков, как в былые времена.

– Серьезно? – удивилась Полли. – Я-то думала, что в Америке все такое современное.

– По большей части, – подтвердил Хакл. – В Атланте, например. А о Саванне все как-то забыли. Там тихо, никакой суеты.

– И жарко?

– Летом настоящее пекло.

– Как, собственно, и должно быть, – кивнула Полли. – А тут у нас одна сплошная морось.

– Это учит ценить по-настоящему хорошие дни. – Было видно, что Хакл не собирался углубляться в эту тему. – Ну вот, готово. И что мне делать дальше? – Он кивнул на тесто, которое они успели основательно вымесить.

Полли выбрала местечко потеплее, чтобы тесто могло как следует подняться, после чего они сварили свежий кофе и открыли окна навстречу утреннему солнцу.

– Знаешь, снаружи этот дом выглядит так, как будто в любой момент может рухнуть, – сказал Хакл, наблюдая за пылинками, кружащимися в солнечном луче. – Но внутри все намного приятней.

– Верно, – согласилась Полли. – Будь у меня деньги, я бы добавила еще немного уюта. Для начала купила бы занавески: этот маяк достает меня даже через дверь спальни. И еще отполировала бы пол.

Хакл с сомнением взглянул на деревянные половицы.

– Пожалуй, я мог бы это сделать, – заметил он. – Не уверен только, что твой пол выдержит вес пропитки. Ты видела, как он покосился?

– Видела? Да я хожу по нему каждый день. Пол так вздыбился, что спать ложиться страшно: иногда кажется, что еще немного – и я выпаду из постели.

Он улыбнулся, и Полли вдруг засмущалась. Как-то неловко было, что он представит ее в постели. Но Хакл держался совершенно естественно, без намека на флирт. И вообще подобные мысли были ни к чему, ведь она не порвала окончательно с Крисом. Правда, за последнее время они обменялись лишь парочкой коротких сообщений, но все же. А Полли с Хаклом – единственные чужаки в этих краях. Неудивительно, что их тянет друг к другу.

Они встали, чтобы поделить между собой тесто.

– Не думал, что это так трудно, – пожаловался молодой человек, сворачивая непослушные колечки.

– Подожди, пока мы не обварим их в кипятке, – сказала Полли, предусмотрительно накрыв кастрюлю крышкой.

Эта часть работы, и без того нелегкая, осложнялась еще тем, что у них не было нормальных кухонных приборов. Пытаясь выловить особо неподатливый рогалик, девушка слегка обожгла запястье. Хакл тут же сунул ее руку под воду и держал под струей гораздо дольше, чем это сделала бы сама Полли.

– Нельзя допустить, чтобы ожог проник вглубь, – пояснил он. – Может показаться, что травмирована только поверхность, но на самом деле это не так.

– Тебя когда-нибудь жалили пчелы? – поинтересовалась Полли.

– Само собой, – беспечно ответил он.

– Это больно?

Хакл улыбнулся, будто пытаясь отшутиться. Затем признал:

– Чертовски больно.

– Неужели к этому нельзя привыкнуть?

– Нет, – покачал он головой. – Тут надо быть очень осторожным, иначе может сформироваться аллергия на пчелиный яд и ты просто умрешь.

– Пчелы могут убить?

– Такое часто случается.

Он наконец-то отпустил руку Полли, посетовав на то, что у нее нет даже аптечки. После чего вытащил из кармана желтую ручку.

– Это «Эпипен», – пояснил Хакл. – Ручка-шприц. На случай, если тебя ужалит пчела и ты вдруг начнешь задыхаться.

– И что тогда?

– Придется уколоться. Надеюсь, что до этого все-таки не дойдет.

Они синхронно уставились на ручку.

– Даже и не думай, – сказал Хакл.

– О чем ты? – На губах Полли играла улыбка.

– Не думай, будто можешь воспользоваться ею просто так, ради забавы.

– Мне бы подобное и в голову не пришло.

– Ага, рассказывай. Меня не проведешь.

– Ну разве что мелькнула мысль потихоньку стянуть ее, чтобы потом взять с тебя выкуп.

– Ты видишь «Эпипен» и тут же замышляешь преступление. Тревожный знак.

Продолжая улыбаться, Полли отправила рогалики в духовку. Спустя десять минут в дверь ее дома постучали.

– Мы тут случайно проходили мимо, – сказал Тарни. – И решили заглянуть на огонек.

Рядом с ним смущенно переминался с ноги на ногу Джейден.

– Да ну? Неужели случайно? – хмыкнула Полли. – Так я вам и поверила.

– Но мы же не с пустыми руками. Хочешь рыбки? – улыбнулся Тарни.

– Можете считать, что вам повезло, – заявила девушка. – Предчувствуя подобный поворот, я затеяла печь рогалики, целых двадцать четыре штуки. Это вдвое больше, чем я могу съесть.