Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот только сегодня – не вчера…
И без того рассказав старику много чего лишнего вчера, сегодня я лишь вкратце рассказал о фамильярах, построив картину так, будто бы она просто родилась из магической энергии этой ночью. Это вполне устроило Понтия и Софию, подслушивающую нас, и вполне устраивало меня, вот только не девочку-бабочку, недовольно сложившую руки на груди. Но это уже её проблемы, а не мои – не нравится, что я вру или недоговариваю, пусть тогда сама объясняет всем и каждому, как всё было!
Или подожди… верно, она не может! Слишком тонкий голосок, едва не отличимый от писка комара, отчего человеческое ухо разобрать его не способно…
…Когда с платьем было закончено, как и с обедом, мы с фамильяром попрощались с Понтием и Софией, и пообещав старику, что если будем проходить мимо обязательно его навестим, выдвинулись в путь – человек и фея. Не сразу было замечено, но всё же не укрылось от меня то, что от фамильяра, когда она летала, от её крыльев тянулся небольшой шлейф, несколько секунд ещё остававшийся в том месте, где она пролетала. Только летать она, видимо, не особо любила, а может просто была ленивой, потому как стоило мне выйти за пределы деревни, фея тут же пристроилась у меня в волосах, держась за них, словно за поручни в автобусе и долго не желала слезать.
…Путь наш, между тем, почти без остановок, продолжался едва ли не до темноты. Прошли мы за этот день не так уж и много, что меня расстраивало, но учитывая, что и вышли поздно, то ничего страшного в этом не было. Хотелось, конечно, быстрее добраться до города, которые сами по себе были мне гораздо ближе, ведь я всю жизнь прожил в них, однако пробыв в лесах несколько дней, чуть ли не в полном одиночестве, начал открывать в себе новые черты характера.
Например удалось узнать о себе то, что я не такой уж и общительный, каким всегда казался не только самому себе, но и окружающим меня людям…
Проведя ночь под одиноким деревом, что росло чуть в стороне от лесополосы по правую руку от нас, мы на следующий день вышли к перепутью, где дорога расходилась в три стороны: к Хайделю на юго-восток; в Арнадию по той дороге, по которой мы с фамильяром и пришли; и ведущая на запад к некому городу Гердиклиосу. Что занимательно, так это то, что на указателе, указывающего направление в сторону Хайделя была приписка «Лик Солнца», не иначе, как название деревни, которую предстояло миновать.
Не скажу, что меня радовала новость о том, что придётся проходить через очередную деревню, но выбора не было. Разве только двинуться на запад, но и туда я желанием идти из-за множества причин особо не горел, так что…
Поправив сумку на спине и натянув посильнее капюшон, так как с утра погода несколько испортилась – небо заволокло тучами и стал накрапывать мелкий дождик – я было пошёл уже по дороге к Лику Солнца, но меня вдруг остановил крик, раздавшийся сзади.
- Постой, уважаемый! – это был старик в шляпке, закутанный в коричневый плащ, правящий крытой повозкой, которую тянули два грустных ослика. Когда повозка подъехала ко мне, старик весело улыбнулся, сдвинулся чуть правее и похлопал по местечку рядом с собой. – Ты в Лик Солнца путь держишь? Если так, могу подвезти!
- Если только стеснять не буду, - пожал я в свою очередь плечами.
- Не будешь! – задорно подмигнул старичок, снова похлопав рядом с собой. Вздохнув, стащив со спины рюкзак и бросив его в повозку, где заметил двоих парней, недружелюбно поглядевших на меня, но ничего не сказавших, я уселся рядом со стариком по правую от него руку. – Если не затруднит… Можешь взять поводья? Хочу трубку табачком набить…
- Мне ещё не доводилось править повозкой.
- А я тебе покажу! Мои-то парни совсем от рук отбились, возраст видимо такой! Им что я, или мать, не скажем, сразу фыркают или пререкаться начинают, зато вот как девка какая чего скажет или попросит… - старик усмехнулся, передавая мне поводья от осликов, которые я неуверенно взял в руки. – Но ты не подумай чего, они у меня ребята хорошие! Э-р-р… вот, давай покажу, как поводья держать!
Пока старик, который вблизи уже не казался совсем уж стариком, скорее мужчиной в возрасте, годков этак пятидесяти – шестидесяти, объяснял мне как направлять запряжённых в повозку осликов, из-под капюшона вылезла Фуксия, с утра сидевшая в волосах, прячась там от дождя. Естественно, это удивило всех, в особенности мальчишек, к которым фея не долго думая и улетела, явно только из-за того, что там было сухо и теплее.
Пока же она там развлекалась, неизвестно каким образом веселя парней, которым было лет по тринадцать-пятнадцать, не иначе как являлись погодками, или родились с разницей года в два, максимум три, мужичок успел набить свою старенькую трубку табачком из мешочка и сидел, довольно попыхивая ей. Время от времени он кивал, наблюдая за тем, как я правлю осликами, что было не так уж и сложно, ведь дорога пока не особо вырисовывала кренделя, да и поворот за всё это время был всего один, и тот не слишком резкий.
Скажу больше: мне даже понравилось заниматься чем-то подобным!
Вообще, путешествие подобным способом навевало на меня какие-то грустные воспоминания о прошлом, о том, что было потеряно мной, как при переходе в этот мир, так и просто из-за моих ошибок – что здесь, что на моей родине. Ехать вот так, да ещё и в такую погоду, слушая, как капли дождя неравномерно бьют о небольшой деревянный полог, прикрывавший нас с мужиком от непогоды…
Честно говоря, для погружения в полное уныние не хватало лишь грустной песни, или мелодии на худой конец, да и уходу в подобное состояние мешали смех и голоса, раздававшиеся из самой повозки!
В прочем, совсем уж погружаться в уныние, как и грустить, я не собирался – к тому же мужик был явно настроен на болтовню, всё пытаясь разговорить меня, почти всю дорогу молчавшего, издававшего лишь хмыканье или изредка выдающего какие-то слова или короткие фразы. Откуда и куда я иду; какова моя цель; не имею