Ну а дальше… Одно из самых ярких воспоминаний жизни для Сашка — момент где-то к концу вечеринки, когда подвалили знакомые с филфака и Гаврилов представил им Анну-Марию по-английски: «This is Sasha’s girlfriend». И самое поразительное — та засмеялась вполне доброжелательно, не стала опровергать. А у Сашка просто дыхание перехватило от такого предположения — что вот эта красивая женщина с потрясающими зубами, ногами и скулами, с глазами, как у Джулии Робертс, эта, черт подери, НАСТОЯЩАЯ АНГЛИЧАНКА может быть его, Сашка, девушкой! Ему казалось, что все присутствующие смотрят на него в немом восхищении: вот ведь, был парень как парень, ничего себе так, конечно, не урод, ну, допустим, учился хорошо, особенно успевал по английскому, за Ленкой с параллельного потока ухаживал с умеренными шансами на успех. А теперь вдруг ни с того ни с сего взял и перешел в другую категорию смертных.

Поначалу Сашок воспринимал Анну-Марию как сказочное существо, что-то вроде феи. Одно слово — англичанка, а значит, жительница иных миров. То есть походя он сразу же отметил: красивая девушка. Но это было совершенно неважно. Никакого практического значения для него лично это не имело. Абстракция некая. Ничего между земными людьми и феями быть не может. Вернее, могут быть чисто служебные отношения. Вот переводчиком при фее он может потрудиться. Чем он, собственно, и занимался, причем с превеликим удовольствием, да еще и за деньги. Познакомившись с ним на баррикадах Белого дома, Анна-Мария затем наняла Сашка за тридцать долларов в день — целое состояние по меркам Москвы девяносто первого года.

И только через три дня что-то изменилось. У Анны-Марии отменилась встреча с представителями московского совета, ей велено было сидеть у себя в номере гостиницы «Украина» и ждать звонка. И Сашку, соответственно, деваться было некуда, тоже пришлось дежурить в ее комнате и ждать вместе с ней. Вот когда ему вдруг стали приходить в голову посторонние, неуместные мысли. Непозволительные, можно сказать, невозможные, каких он сам от себя не ожидал. Как пел Высоцкий? «Куда мне до нее — она жила в Париже…» Ну вот куда ему, Сашку какому-то, до натуральной англичанки? Но как он себя ни уговаривал, как ни гнал прочь нахальные идеи, они все время норовили вернуться и влезть в сознание. Наверно, все дело было в большой двуспальной кровати, занимавшей треть номера. На которой восседала хозяйка, и от этого зрелища Сашок непрерывно краснел. Анна-Мария поглядывала на него с недоумением. Наконец не выдержала, спросила: «Александр, вам жарко?» — «Мне? Да… То есть нет… но… может, немного…»

И от собственного заикания и запинания он расстроился и покраснел еще больше. А день, надо сказать, выдался прохладный, с утра моросил дождь. Но — вот оно, вот оно, знаменитое английское лицемерие, оно же — не менее знаменитая деликатность! — Анна-Мария сочла необходимым притвориться, что и ей требуется приток свежего воздуха. Она открыла форточку, и в номер немедленно ворвался холодный ветер, до кровати долетали капли дождя. Но что ей физический дискомфорт? Она была явно преисполнена решимости потерпеть — ради своего интеллигентного, скромного переводчика. «Так гораздо лучше, не так ли?» — спросила она с очаровательной улыбкой. «О, да, большое спасибо!» — отвечал Сашок, ежась от холода.

Он при этом употребил одно из менее сильных выражений благодарности, существующих в английском языке. Сказал: «Thanks a lot!» И тут же задумался: а правильный ли это был выбор? В те времена, в своей первой, московской жизни он еще не подозревал о всех сложностях английского сознания. Но кое-какие психолингвистические загадки уже пытался разгадывать. И эта была одна из первых: почему это у англичан такая бездна способов благодарить?

Оставим в стороне множество идиом, связанных со словами «gratitude» — «благодарность» и «grateful» — «благодарный», а также все их синонимы, происходящие от «oblige» и «appreciate». Возьмем лишь самое элементарное — производные от глагола «to thank». Каждый русский знает самое простое: «thank you». И это действительно самое распространенное английское «спасибо». Однако, в зависимости от контекста и интонации, оно может иметь разные оттенки значений — от формального до вполне сердечного. Есть куда более сухое слово — «thanks», и именно его чуть было не произнес Сашок в ответ на старания Анны-Марии. Но, к счастью, вовремя сообразил, что это, пожалуй, может быть воспринято совершенно неправильно. Как скрытый упрек, например. Или, наоборот, намек на то, что Сашок находит усилия Анны-Марии чрезмерными. И не совсем их одобряет. Ну, или что, с его точки зрения, англичанка слегка опоздала со своей любезностью, раньше должна была бы заметить, как он мучается от жары и духоты. Вот какие тончайшие нюансы можно выразить этим коротким словцом!

Конечно, чтобы дело слегка подправить, нужно сказать: «many thanks». Приумножить, так сказать, благодарность. Это уже звучит лучше. Но по-прежнему суховато. Типа: спасибо, конечно, но не особенно воображайте, что такое уж большое одолжение сделали. Благодарю, раз уж так полагается. То есть как бы по обязанности. Впрочем, опять же с помощью дополнительной энергии в голосе и некоторого блеска в глазах можно эту сухость несколько компенсировать. Так что в остатке получится более или менее вежливо.

Затем есть еще одно, тоже прекрасно известное школьникам России выражение: «thank you very much». Оно носителями языка очень даже широко употребляется — и в самом обычном смысле, когда вы хотите выразить степень благодарности чуть выше средней. Но и в совсем иных случаях. С одной стороны, «большое спасибо», и все тут. Но с помощью аффектированной интонации в некоторых контекстах можно заставить его приобрести значение почти противоположное, вложить в него иронию и даже полузапретный у англичан сарказм, считающийся большой грубостью. Учитывая, что иноземцы интонационных тонкостей не ощущают, всегда есть опасность англичанина неумышленно обидеть, и благодарность будет принята за издевательство. Чтобы не было сомнений, лучше употребить иную идиому: «thank you ever so much!». И это тоже придется перевести как «большое спасибо», ведь в русском нет для таких случаев бесчисленных синонимов, как в английском.

Наконец, если надо еще более усилить степень выражаемой признательности, то можно добавить слово «indeed», означающее «действительно, на самом деле». «Thank you very much indeed!» То есть не сомневайтесь, в данном случае это действительно благодарность, а не насмешка.

Конечно, в большинстве случаев англичане проявляют по отношению к иностранцам снисходительность и терпимость, понимают, что им не дано прочувствовать такие сложные нюансы. А потому не надо выискивать в их речах никаких скрытых смыслов, в которые принято играть между своими. Знают иностранцы первое значение корня «thank», и слава богу! Уже кое-как можно общаться, хоть и на самом поверхностном, примитивном уровне. Тем более что он, этот самый корень, родственен не только немецкому «данке» и польскому «дзенькуе», но даже украинскому «дякую». Старинный индоевропейский лингвород, берущий свое начало в санскритских глубинах… Только русские выпендрились, решили свою особую религиозность демонстрировать. Бога на помощь каждый раз призывать, благодаря…

Но все лучше, чем милость то ли обещать, то ли просить, как поступают французы и подражающие им болгары с этим их «мерси»…