Гилле пытался объяснить, что ночью смог бы развить наступление. При этом он утверждал, что при взятии Пилишсенткереста фактически не встретил серьезного сопротивления со стороны советских войск. Единственными препятствиями для быстрого продвижения к Будапешту являлись непогода и сложно пересеченная местность. «Вместе с 3-й кавалерийской бригадой мы бы значительно продвинулись вперед, — утверждал Гилле. — Для прорыва блокады Будапешта требуется всего лишь один день и одна ночь». Несмотря на приказ Гитлера, Гилле все еще надеялся, что сможет достигнуть главной цели всей этой военной операции.

12 января 1945 года (пятница). Четвертый день операции «Конрад II»

«Продолжается оттепель. Температура 5 °C выше нуля. Местами идет дождь. Плохая видимость. Местами на дорогах сохранился лед. Остальные дороги покрыты грязью и плохо проходимы. Уличные и железнодорожные мосты в районе позиции 8-й армии частично разрушены наводнением».

Около полуночи начальник штаба группы армий «Юг» генерал-лейтенант Грольман позвонил в Ставку Гитлера, где застал не уходившего оттуда генерала Венка. Он уведомил начальника Генерального штаба сухопутных войск о сообщении Гилле. При этом он передал слова Вёлера, который надеялся, что слова эсэсовского генерала «не будут превратно истолкованы». «Не считайте, что новое решение фюрера для меня ничего не значит, но я считаю обязанным передать поступившее ко мне сообщение». Генерал Венк пообещал, что при первой же возможности доложит Гитлеру о тактическом успехе в Пилишских горах.

Но уже полчаса спустя стало ясно, что жребий брошен и изменить что-либо уже нельзя. Как и стоило ожидать, Гитлера переубедить не удалось. Из Генерального штаба сухопутных войск в группу армий «Юг» предпочли передать лишь короткое сообщение: «Все остается в силе. Готовьтесь к перегруппировке».

Немецкие бронетранспортеры отходят обратно на исходные позиции — операция «Конрад II» закончена

Буквально через пять минут генерал-лейтенант Грольман связался с Гилле и известил его о том, что Гитлер не изменил своего решения. Но Гилле и на этот раз решил не оставлять надежд на продолжение наступления. Он попросил связать его с Гиммлером. Эсэсовский генерал не без основания полагал, что рейхсфюрер СС имел большее влияние на Гитлера, нежели Гудериан. Ирония судьбы заключалась в том, что этой ночью IV танковому корпусу не удалось продвинуться вперед ни на метр. Не имела успеха и попытка взять силами разведывательных отрядов деревню Кёртелеш. Немногочисленные отряды немцев натолкнулись на достаточно мощные советские силы. Впрочем, существенных изменений в линии боев этой ночью не наблюдалось нигде — ни на северном берегу Дуная, ни на юге, где действовал I кавалерийский корпус. У Гилле не осталось ни одного козыря.

В самом Будапеште немцы оказались почти полностью вытесненными из Пешта (восточного плацдарма). На просьбы увеличить снабжение Балк ответил лаконичной фразой: «Используйте боеприпасы только в тех вылазках, которые действительно могут закончиться успехом». В самом Будапеште еще не знали, что танковые дивизии, чьи радиопереговоры можно было уже слышать на северных окраинах города, так и не придут им на выручку. Гилле не мог больше ничего сделать, он был вынужден подчиниться приказу фюрера. Полный негодования, он начал готовить отход IV танкового корпуса. Операция «Конрад II» закончилась ничем.

Рано утром, в 3 часа, из Верховного командования сухопутных войск прибыла телеграмма, в которой предписывалось начать подготовку к новой операции «на южном фланге армейской группы Балка». В самой телеграмме говорилось:

«Целью новой военной операции является отсечение войск противника между Дунаем и Вертешскими горами, в результате чего будет восстановлена взаимосвязь с войсками в Будапеште. Успех операции будет зависеть от того, насколько быстро наши войска смогут прорваться к Дунаю, дабы затем продолжить наступление как на юге, так и на севере. Решающим фактором в данной операции является неожиданность. Продолжая наступать более скромными силами в прежних направлениях, можно создать видимость того, что стратегические планы остаются прежними. Занятую в ходе предыдущего наступления территорию, особенно перевалы Вертешских гор, надо удерживать любой ценой. Сковывание сил противника по всему фронту будет способствовать тому, что он не сможет оперативно перебросить необходимые силы в место нового наступления. Приказ предусматривает организацию обманных маневров и соблюдение предельной секретности, что и позволит использовать эффект неожиданности. Передовые отряды явят себя в самый последний момент, когда уже начнется наступление. Для усиления 1-й танковой дивизии армейская группа должна направить 509-й танковый батальон („Тигры“), 1-й батальон 24-го полка („Пантеры“), а также 303-ю бригаду штурмовых орудий, 19-ю минометную бригаду, роту огнеметных танков и роту „Тайфунов“».

После прочтения этих строк сам собой напрашивается вопрос: почему немцы не пустили эти силы в бой сразу же, в начале операции «Конрад», а дожидались, когда она приобретет третий порядковый номер? Судя по всему, ответ на него так и останется загадкой.

В 12 часов 40 минут штаб армейской группы Балка распространил специальный документ: согласно «приказу генерал-полковника Гудериана» проходы и дороги в Пилишских горах надлежало удерживать, так же как и ранее. «Для сохранения маскировки надо изображать попытки наступления и вести мнимый радиообмен». Обращает на себя внимание формулировка «по приказу генерал-полковника Гудериана». Судя по всему, ни Вёлер, ни Балк не собирались брать на себя ответственность за исход новой операции.

Части IV танкового корпуса СС получили команду с наступлением темноты оставлять свои позиции. Первым должен был отойти мотопехотный полк «Германия». Он сразу же направлялся на юг. Так началась подготовка к третьей попытке деблокирования Будапешта, которая вошла в историю под названием «операция „Конрад III“».

Конец операции «Конрад II» — до Будапешта оставалось всего несколько километров

В это время 3-я кавалерийская бригада уже находилась на марше. Производился некий обмен — вместо нее I кавалерийский корпус должен был влить в себя часть IV танкового корпуса СС. Соответственно менялись местами и командные пункты: один переезжал в Тату, другой — в Истимер. Так предполагалось использовать для будущей операции уже наработанные связи.

Приказ о перегруппировке прибыл в части, наступавшие в Пилишских горах, около 20 часов. Тогда штабной офицер дивизии СС «Викинг», не скрывая своего разочарования, записал в журнале боевых действий: «Абсолютно непостижимо. Дивизия могла во время следующего рывка достигнуть Будапешта. Силы противника уже известны. Мы не ожидаем фланговых атак… Мы должны отказаться от нашей цели, когда почти достигли ее».