— Ирина, представь: ты замужем за красивым, высоким, солидным мужчиной, — мечтательно произнесла Моршакова, закатив глаза к потолку. — Представила?

— А чего мне представлять? Так оно и есть. Володька у меня самый умный, самый красивый мужчина на свете.

— Я такого ответа и ожидала, — кивнула Галина Сергеевна. — А теперь представь, что ты толстая, некрасивая, старая женщина, на которую никто не обращает внимания. Ты очень переживаешь по этому поводу, так как даже твоему мужу на тебя наплевать.

— Такого никогда не будет, Володька меня любит…

— Я же не о вас с ним, а о Лаповых! При таком донжуане муже вряд ли жена останется довольной своей жизнью. Денис Владимирович меняет любовниц как перчатки, если не чаще. А вот с Екатериной Николаевной у него были необычные отношения. Он же сам говорил, что без ума влюбился в эту женщину. Думаешь, такое устраивало его супругу? — коварно спросила Галина Сергеевна и, не дожидаясь моего ответа, продолжала: — Это ее не устраивало. Она не хотела терять мужа, который всю жизнь кормил ее, одевал, детей обеспечивал.

— Денис Владимирович до сих пор о семье заботится, — заметила я.

— Ирина, но у этой женщины нет самого главного! Женского счастья! Она в отчаянии! А отчаявшаяся женщина способна на многое. Она не могла мириться с положением брошенной жены и отомстила Золотовой.

— Галина Сергеевна, мне так не показалось, когда я с нею виделась. Жена Лапова держится вполне нормально. Она, конечно, недовольна мужем, но чтобы дойти до такого!.. — отвергла я предположение Моршаковой. — На данный момент Денис Владимирович уже не встречается с Екатериной Николаевной. Если бы жена Лапова хотела ей отомстить, то сделала бы это гораздо раньше. Зачем через полгода ворошить старое?..

— Ну, не знаю, — растерялась Моршакова. — Может быть, раньше ей не представлялось удобного случая. Может быть, только теперь она дошла до такой степени отчаяния.

— Тогда бы жена Лапова озлобилась на его нынешнюю любовницу, — предположила я. — А Дарья, насколько я успела заметить, не подвергалась ее нападкам. Валерий следил за Лаповым, и в разговорах между любовниками не было ни намека на мстительную жену.

— Как это не было?! — вспыхнула Галина Сергеевна. — Дарья же предположила, что и ей в лицо могут плеснуть кислотой…

— Это была шутка, — настаивала я на своем. — Нет! Жена Лапова ни при чем. Такие истории больше походят на детективный роман, чем на реальную жизнь.

— Ирочка, в жизни еще и не такое бывает, — вздохнув, сказала Моршакова. — Женщины могут быть настолько жестокими, что нам и не снилось. А когда речь заходит о любимом мужчине…

— Нет, Галина Сергеевна, жена Лапова ни при чем, — уже более уверенно отозвалась я.

Надо же было Моршаковой додуматься до такого! Жена мстит бывшим любовницам мужа, поливая их серной кислотой! Полный абсурд! К тому же жена Лапова чувствовала себя, по моим наблюдениям, вполне нормально, а раздражение поведением мужа вполне логично в ее положении. Удивляюсь, как она вообще еще не развелась с ним. Хотя это объясняется просто: Денис Владимирович не отказывается обеспечивать семью материально, заботится о дочери. На что еще может рассчитывать постаревшая женщина?! Тем более что теперь Денис Владимирович и в самом деле расстался с Золотовой. К чему возвращаться к старому? Галина Сергеевна всегда выдвигала фантастические версии, и, хотя сейчас ее размышления были более приземленными, я отрицала ее предположения. Может быть, если бы я не виделась с женой Лапова, версия Галины Сергеевны и заинтересовала меня, но мне слишком много уже было известно о семейной жизни четы Лаповых.

* * *

Валерка вернулся в редакцию через несколько часов. В принципе, раньше я его и не ждала. На осуществление его планов и так ушло немного времени. Отчитался он передо мной по полной программе.

Здание на пересечении Советской и Чапаева на самом деле находилось в аварийном состоянии, как и большинство домов старого жилого фонда города. Эту информацию удалось выбить из Валерия Яковлевича. Он сначала разговаривал неохотно, говорил, что ему ничего не известно о заключении комиссии, но после настойчивых вопросов Гурьева пришлось сознаться в том, что он сокрыл содержание документа от Золотовой.

В местных новостях можно было нередко слышать о том, что ветхие постройки рушатся. В большинстве случаев это случается с жилыми домами, где располагаются коммунальные квартиры, и местные власти не принимают никаких мер, чтобы выселить жильцов. Дома рушатся, как карточные домики, подобные факты становятся важными событиями в жизни горожан, но на них мало кто обращает серьезное внимание. Гурьев пригрозил Валерию Яковлевичу милицией и заставил показать управляющему фирмы Золотовой все необходимые документы.

Николай Федорович, как выяснилось, о пожаре в собственном агентстве сказал нам правду. Валере удалось встретиться с одним из постоянных сотрудников фирмы «Небоскреб», и тот рассказал, что на самом деле после переселения в другой офис Куракин уволил своего заместителя, и в агентстве поговаривали, что именно он по неосторожности устроил пожар. Эта информация тоже теперь не подлежит сомнению. Помимо всего прочего, сотрудник подтвердил, что Николай Федорович теперь планирует расширение офиса и подыскивает еще одно помещение.

После рассказа Гурьева Куракин предстал передо мной беленьким и чистеньким. Обвинить его было не в чем. Честно говоря, я даже не ожидала, что Валере удастся найти подтверждение тому, что Николай Федорович был с нами честен и откровенен. И теперь мне даже было неудобно за то, что мы так грубо обошлись с ним: затолкали в машину, обыскали документы… И Николай Федорович даже не возмутился! Такому терпению и спокойствию можно было позавидовать! Хотя теперь, конечно, стало очевидным, что бояться Куракину нечего: он не причастен к тому, что случилось с Золотовой.

— Ирина, это тебя, — Галина Сергеевна протянула мне трубку, зажав микрофон. — Кажется, Тареева. Можешь ей сказать, что мы уже нашли достойную кандидатуру для участия в программе. Надеюсь, после этого она, может быть, отстанет?

Я взяла трубку, приложила к уху.

— Ирина Анатольевна, я к вам домой звонила, а тот мужчина… ну, у которого голос приятный, мне сказал, что вы на работе, поэтому я решила в редакцию, — затараторила Лидия Петровна.

— Это мой муж, — напомнила я. — Кажется, я вам говорила.

— Ах да, да, — спохватилась Тареева и как ни в чем не бывало продолжала щебетать: — Я вам звоню из больницы. Катеньке немного лучше. Она уже и говорить может спокойно, без срывов. Врачи даже разрешили ей свидания с родственниками. Но я ее близкая подруга, поэтому мне тоже разрешили зайти в палату. Иван тут…

— К Екатерине Николаевне пускают посетителей? — уточнила я.

— Только родственников. Организм ее пока еще очень слаб, ей нельзя волноваться, нервничать.

— Мне нужно с ней поговорить, — решительно заявила я.

— Зачем? — не удержалась от вопроса Тареева. — Боюсь, что у вас это не получится. К ней даже сотрудников правоохранительных органов не пустили, чтобы снять показания. Иван все крутится вокруг нее… бедненький…