— Спокойной ночи, сэр, — ответил Мэтью.

Когда магистрат вышел тяжелым шагом, он встал со скамьи и взял опустевшую кружку, стоявшую рядом с распростертой на столе рукой доктора Шилдса. Он заглянул в нее и вспомнил ту кружку, в которую Шоукомб бросил золотую монету. Испанскую монету, взятую у индейца. Что делал индеец с испанской монетой? Этот вопрос не давал ему покоя весь сегодняшний день, побуждал искать ответа. И он по-прежнему требовал выяснения, чтобы Мэтью мог полностью сосредоточиться на своих обязанностях клерка и на деле ведьмы. Возможно, Шоукомба удастся убедить пролить на этот вопрос больше света перед тем, как он закачается.

Завтра намечался воистину интересный день. Мэтью поставил кружку на стол и устало направился по ступеням к своей комнате. Через несколько минут он крепко спал в заемной одежде.

В первый раз магистрата и его клерка в мерзкую таверну Шоукомба привело Провидение, сейчас их вернула сюда необходимость.

Таверна торчала прыщом сбоку от раскисшей колеи. При виде нее у Вудворда засосало под ложечкой. Они с Мэтью сидели в фургоне, запряженном лошадьми, которыми правил Малкольм Дженнингс — тот, с ястребиными глазами и беззубым ртом. Слева уверенно ехал верхом Николас Пейн на крупном гнедом жеребце, а справа на вороном третий милиционер по имени Дункан Тайлер — пожилой человек с седой бородой и морщинистым лицом, но держался он прямо и предвкушал предстоящую работу. Дорога от Фаунт-Рояла заняла добрых три часа, и хотя дождь перестал еще до рассвета, небо было серое от туч. Навалился влажный давящий зной, от которого грязь парила. Все путешественники взмокли под рубахами от пота, лошади упрямились.

За пятьдесят ярдов от таверны Пейн поднял руку, давая Дженнингсу знак остановить фургон.

— Ждите здесь, — скомандовал он, и они с Тайлером направили лошадей к двери таверны.

Пейн сдержал коня и спешился. Из седельной сумки он достал кремневый пистолет и взвел механизм. Тайлер тоже спешился и — тоже с пистолетом в руке — последовал за капитаном милиции на крыльцо таверны.

Мэтью и магистрат смотрели, как Пейн сжал кулак и грохнул в дверь.

— Шоукомб! — донесся его голос. — Открывай!

Ответа не последовало. Мэтью в любую секунду ожидал услышать противный треск пистолетного выстрела. Дверь была не заперта и от удара кулака приоткрылась на пару дюймов. Внутри не было ни проблеска света.

— Шоукомб! — крикнул Пейн предостерегающе. — Лучше выходи сам!

Никакого ответа.

— Будто хотят, чтобы им головы снесли, — произнес Дженнингс, сжимая поводья так, что руки побелели.

Пейн поднял сапог и ударом ноги распахнул дверь.

— Осторожнее! — выдохнул Вудворд.

Пейн и Тайлер вошли в таверну. Мэтью и Вудворд ожидали криков и выстрелов. Но ничего не произошло. Вскоре Пейн появился снова. Он держал пистолет дулом вниз и жестом велел Дженнингсу подтащить фургон и пассажиров к самой таверне.

— Где они? — спросил Вудворд, выбираясь из фургона. — Вы их нашли?

— Нет, сэр. Похоже, что они смылись.

— Черт побери! — Вудворд побагровел. — Вот хитрый мерзавец! Но погодите, надо же еще обыскать сарай!

— Дункан! — крикнул Пейн в темноту таверны. — Я вернусь к сараю!

Он зашлепал по грязи, а Мэтью за ним на расстоянии, почтительном по отношению к возможному ружейному огню из сарая или из леса. Быстро оглядев обстановку, Мэтью заметил, что она действительно изменилась: лошадей в корале не было, сам кораль был открыт настежь, и свиньи тоже исчезли. Также куда-то девались петух, куры и цыплята. Дверь сарая стояла чуть приотворенная, запорное бревно лежало неподалеку в грязи. Пейн снова поднял пистолет.

— Выходи! — крикнул он в дверь. — Иначе стреляю!

Снова никто не ответил. Пейн бросил на Мэтью острый взгляд, будто предупреждая его оставаться там, где стоит, подошел к двери и открыл ее шире. Заглянул внутрь, готовый направить ствол в сторону любого движения. Потом сделал глубокий вдох, собрался и вошел.

Мэтью ждал с колотящимся сердцем. Вскоре Пейн вышел, держа пистолет дулом вниз.

— Нет его там. Стоят два фургона, но лошадей нет.

Значит, они точно удрали, подумал Мэтью. Очевидно, когда Шоукомб понял, что его жертвы могли добраться до Фаунт-Рояла, он сообразил, что его царству настает конец.

— Я покажу, где он закапывал тела, — сказал он Пейну и повел его вокруг сарая, в рощу. Земля пропиталась водой и расступилась, обнажив злодеяния Шоукомба. Небольшое облако мух роилось над склизкими останками. Пейн зажал рукой рот от вони и направился к яме, но бросил лишь беглый взгляд и вернулся.

— Да, — сказал он, внезапно побледнев. — Вижу картину.

Мэтью и Пейн вернулись к таверне. Тайлер снял почти все ставни, впустив солнечный свет в жалкое царство Шоукомба. От такой иллюминации крысы, устроившие карнавал во всех комнатах, с негодующим писком разбежались по норам, кроме одной здоровенной особи, которая оскалила зубы и могла бы напасть, если бы сапог Тайлера не нанес ей упреждающий удар. Дженнингс радостно занялся собиранием таких предметов, как фонари, деревянные миски, ложки, ножи и прочие мелкие приспособления, которые легко унести с собой. Мэтью обнаружил магистрата в комнате, откуда они сбежали прошлой ночью. Свет из окна падал на разбитую дверь и темные пятна крови Шоукомба на полу.

— Пропало, — мрачно сказал Вудворд. — Все вещи пропали.

Так оно и было. Багаж — два сундука и коробка с париками, саквояж с письменными принадлежностями Мэтью, чернильница, блокнот — все исчезло.

— Мой камзол! — Вудворд мог бы рухнуть в горе на соломенное ложе, но свидетельства обитания в нем крыс удержали его от такого поступка, хотя он и был на грани обморока. — Это животное Шоукомб унес мой камзол, Мэтью! — Он посмотрел в лицо своему клерку, и Мэтью увидел, что на глазах магистрата выступили слезы душевной муки. — Никогда мне его уже не вернуть, — сказал он. — Никогда.

— Это же был всего лишь предмет одежды, — ответил Мэтью и тут же понял, что этого говорить не надо было — магистрат вздрогнул, как от удара.

— Нет. — Вудворд медленно покачал головой и стоял, ссутулившись, будто сокрушенный неимоверной скорбью. — Это была моя жизнь.

— Магистрат! — окликнул из другой комнаты Пейн и заглянул внутрь раньше, чем Вудворд смог взять себя в руки. — Они ушли не так давно. Очаг все еще тлеет. Вы нашли свое имущество?

— Нет. Его унесли.

— О, мне очень жаль. У вас там были ценные предметы?

— Да, очень ценные. Шоукомб унес все.

— Очень странное состояние дел, — сказал Мэтью после недолгого размышления. Он подошел к открытому окну и всмотрелся в сторону сарая. — Лошадей нет, но Шоукомб оставил два фургона. Я полагаю, один из них наш. Шоукомб забрал наш багаж и своих свиней и кур, но оставил фонари. Я бы сказал, что хороший фонарь стоит не меньше курицы, как вы думаете?