Пока что об обнаруженных в коробке бумагах знали лишь трое – Вика, Агния и Жин-Жин. Не сговариваясь, они просто опускали эту тему в разговорах со всеми остальными. Поначалу это представлялось мелочью, а теперь начинало напрягать. Мало того что это опасно и помощь Марка может оказаться нелишней, так еще и секреты от него появляются.

Но Агния придерживалась несколько иной точки зрения:

– Ай, не надо! Я точно знаю: если Дани сообразит, чем мы тут занимаемся, он мне лагерный порядок попробует организовать! Дабы я, мать его детей, не рисковала собой. А мне это даром не надо!

– Тебе не кажется, что даже в таком поведении с его стороны может быть логика?

– Не кажется! Чем мы вообще рискуем! Это же бумажки из другой страны, написанные на другом языке! Непосредственно к нам они не имеют никакого отношения! Я своего мужа знаю, иногда он бывает слишком осторожен – и в большинстве случаев это связано именно со мной. Но мне любопытно!

– Между прочим, эта фраза входит в список самых популярных последних слов перед смертью…

– Ха, не надейся! Я воспринимаю все это как головоломку, не более того. Вика, я же не самоубийца! У меня двое детей, из которых нужно хотя бы попытаться вырастить достойных членов общества! Хотя за Лисенка я не ручаюсь… Не буду я рисковать по-настоящему!

– Грань между «головоломкой» и «по-настоящему» может промелькнуть намного быстрее, чем тебе кажется!

– Какая ты нудная… Ладно, если хочешь, иди и рассказывай своему Марку! Но я ничего никому говорить не буду!

Агния направилась к компьютеру, всем своим видом показывая, что она высказала свое окончательное мнение. Вика же осталась в замешательстве. Умом она понимала, что сказать Марку будет правильней всего. С другой стороны, шанс, что он будет настаивать на уничтожении этих бумаг, и правда был велик. А она уже сочувствовала неизвестной ей Камилле и хотела узнать, в чем смысл этого трюка с «Белым пионом».

Она дошла до того, что отыскала в контактах телефона номер Марка, но звонить не стала. Пока. Агния права, еще по всем параметрам надо ждать. Тем более что сейчас Марк занят поисками тех, кто пытался ее убить, ему не до таких мелочей!

Она перешла в соседнюю комнату, где Агния возилась с ноутбуком.

– Ну что, выплакалась своему любимому?

– Не смешно. Я ему не звонила.

– Одобряю, будем доказывать эмансипацию на личном примере?!

– Вроде того. Ты мне лучше скажи: нашла что-нибудь стоящее?

– По чуть-чуть продвигаюсь вперед, – ответила хозяйка дома. – Но уже могу сказать точно, что Сильвия старалась защищать свою личную жизнь, о ней очень мало статей. Если и пишут, то о ее работе, коллекциях и выставках… Только не о личном.

– Значит, она это не приветствовала! Но что-то должно же быть!

– Что-то есть всегда! По-хорошему журналюги не отстают. Чтобы они не писали, им тоже надо заплатить – и порой даже больше, чем чтобы они написали. Судя по всему, Сильвия придерживалась этой тактики, но всех подкупить она не могла. Если детали ее личной жизни и проскальзывали в прессу, то были они весьма оригинальны…

– И что в твоем понимании «оригинально»?

– На, посмотри, ты все-таки по-английски лучше читаешь!

Даже пары небольших заметок было достаточно, чтобы понять: теория Агнии верна. Журналисты просто не могли проигнорировать такие события из жизни Сильвии Карье или не написать о них из чувства сострадания. Чужое горе всегда было в цене!

Однако СМИ очень сдержанно рассказывали о том, как десять лет назад известный модельер Сильвия Карье потеряла мужа. Он был чуть старше ее – владелец рекламной компании, человек в равной степени состоятельный и уважаемый. При этом, несмотря на возраст, ничем серьезным Даниэль Карье не болел. Он погиб в день свадьбы собственного сына.

– Здесь где-нибудь сообщается, чем ему так голову снесло? – Агния прищурилась, всматриваясь в строки текста.

– Вообще-то тут про снесенную голову ни слова! Хотя нет, не так… сами журналисты пишут, что он умер в результате несчастного случая. И только вот здесь написано, что один из гостей упоминал про отрубленную голову. Но больше никаких деталей, полиция это дело тоже никак не прокомментировала.

– Ага, только Камилла в своем дневнике записала! Видно, она и была невесткой Сильвии…

– Ну да, раз все остальное совпадает! Хотя, опять же, имя невесты здесь нигде не упоминается, фото, видишь, тоже нет.

– А ты сразу введи в поисковую систему – «Камилла Карье»!

Совет оказался действенным. Особой популярностью Камилла не пользовалась, статей, посвященных ей, было немного. Но кое-что они нашли: возле заметок размещали фотографии той самой блондинки, что смотрела на них со свадебного снимка.

– Итак, мы знаем, что это не вымышленный персонаж. – Вика просматривала статьи одну за другой. Агния уступила ей место за компьютером и теперь наблюдала за монитором через ее плечо. – Она вышла замуж за единственного сына Сильвии, вскоре после свадьбы родила ему дочь. А через три года и она, и малышка пропали.

– Как это они пропали?

– Если б кто-то знал, куда они делись, они бы не считались пропавшими без вести! Много тут не написано. Камилла просто забрала ребенка и уехала. Куда, зачем – никто не знает, родственники и друзья говорили, что это произошло очень неожиданно. Оснований для этого у нее вообще не было. Она перестала выходить на связь. Ее искали, причем официально, с привлечением полиции и частных детективов, но существенных результатов это не принесло. Она считается пропавшей без вести до сегодняшнего дня.

– Странно это! – заметила Агния. – Явно же, что муж этот ее был очень богат… Да и она, судя по письмам и дневнику, его любила! С чего бы ей было сбегать?

– Не знаю. Но когда обеспеченная и влюбленная женщина вдруг все, к чему раньше отчаянно стремилась, бросает, хватает ребенка в охапку и уезжает в неизвестном направлении – причина должна быть веской!

– Думаешь, это она оставила те бумаги в коробке?

– Понятия не имею, – поежилась Вика. – Но я уже не уверена, что хочу знать, что там у них произошло!

* * *

Лиза хотела устроить любимому сюрприз. Еще ее бабушка при одной мысли о таком сюрпризе умерла бы со стыда, а мать посчитала бы это неудачной шуткой. Но они-то жили в эпоху, когда женщин непонятно кем считали! А вот Лиза в свои девятнадцать верила в абсолютное равенство и, главное, свободу выбора. Можно делать все что хочешь, если это не запрещено законом!

Правда, ее нынешние действия можно было бы при большой натяжке назвать противозаконными. Но какая разница, если человек, для которого предназначен сюрприз, в конечном счете будет на ее стороне!

Ночь была довольно теплая и спокойная. Улица давно уже опустела, практически во всех окнах погас свет. Как раз этого она и дожидалась! Еще раз оглядевшись по сторонам, Лиза покинула свое укрытие и направилась к довольно большому коттеджу. Ей нравилось это здание: оформленное натуральным камнем и заросшее виноградом. Чувствовалось, что у владельца много денег… и пора бы ему уже подумать о том, чтобы наполнить этот уютный домик семейным теплом!