Далее, этот рыцарствующий идиот объявил войну Дании, у которой были трения с его бывшим герцогством. Но что Дания России? Бог знает где находящееся государство, с которым у Российской державы никогда не возникало никаких проблем, более того, дружески относящееся к России государство. Как объяснить необходимость этой войны русским? Петру III и в голову не приходило, что это надо как-то объяснять. Он же император, рыцарь. А для рыцаря война – его родная стихия. Вот надумал он объявить войну – и подданные-скоты должны идти по его приказу умирать неизвестно за что. Когда он «обрадовал» этим известием фельдмаршала графа Разумовского, то тот заметил, что для войны с Данией нужны две армии, и в ответ на недоумение императора пояснил: «Вторая армия будет штыками гнать первую в бой».

Этими действиями Петр III развенчал себя как российского императора в глазах русских дворян, стало очевидно, что это не император, вернее – не российский император. Дворянами же он был смещен и вскоре убит. Народу объявили, что умер он естественной смертью (впрочем, для подобных умников именно такая смерть и естественна), но слухи, конечно, по России поползли.

Однако мир с Фридрихом II, дарение ему Пруссии, война с Данией – все это мало касалось основной массы народа – крестьянства. Хуже было другое.

Петр III освободил монастырских крестьян от крепостной зависимости. Фактически он передал их в крепость бюрократии, так как в условиях того времени эти освобожденные крестьяне (их стали называть «экономическими») отрабатывали ту же барщину, но только на землях, принадлежавших уже не монастырям, а государству, и под присмотром не монастырской братии, но алчных, живущих одним днем чиновников. Тем не менее имя Петра III оказалось причастным к понятию «свобода».

Наверное, и это Россия пережила бы без больших потрясений. Но Петр III на западный манер освободил от службы Отечеству дворян.

Ни он, ни сегодняшние умники не поняли, что если дворянин больше не обязан защищать государство, то есть крестьян, то почему тогда крестьяне обязаны его содержать за счет своего труда? По западным понятиям в этом не было ничего необычного, но по русским представлениям он посадил на шею крестьян паразитов!! А свободолюбивые русские, в отличие от людей Запада, паразитов на своей шее не терпят, и привить им подобную терпимость было не просто.

С русской точки зрения следующим шагом должно было стать освобождение крестьян от крепости у помещиков. Но… царь внезапно умер. И народ стал ждать освобождения от Екатерины II.

Ждал напрасно. Екатерину вознесли на престол вооруженные руки все тех же дворян. Им (даже преданным России) дарованная вольность была выгодна. Императрица не могла отменить указ о вольности дворянства из-за опасения за собственную судьбу и не могла освободить крестьян и оставить без материальной поддержки военную силу Российской империи – дворян. Она оказалась в безвыходной ситуации, а может, и не спешила искать выход.

А крестьяне ждали… Год, два… пять. Среди них начались волнения, численность бунтовавших росла, накануне гражданской войны во внутренних губерниях России в волнениях участвовало уже около 250 тысяч крестьян. Для тогдашней малолюдной России это огромное количество. Солдаты для народной армии будущей гражданской войны были готовы, но некому было принять власть над ними, некому было подобрать эту власть.

И наконец такой человек нашелся. К концу 1773 года взбунтовались яицкие казаки, не желавшие идти на войну с Турцией. Образовалось некое количество вооруженных людей (сначала – 80 человек), поставивших себя вне закона. Разумеется, им срочно потребовался кто-то, чей авторитет мог бы придать их поступкам видимость законных. Этот кто-то объявился. Неграмотный донской казак, хорунжий с боевым опытом. Звали его Емельян Пугачев, но он возглавил яицких мятежников под именем Петра III, якобы чудом спасшегося от смерти и скрывавшегося среди народа.

Странного в этом ничего не было. Петру III вообще везло на «посмертные деяния». Подсчитано, что в различных крестьянских бунтах он «восставал из мертвых» до 40 раз. Но здесь обстоятельства были особые. События развивались на окраине России, где царская власть и так была слаба, а вдобавок взбунтовались военные люди. Однако кто поверит неграмотному казаку, что он царь? Тот, кто знает, как настоящий русский царь должен поступить. Ведь Петр III «не успел» освободить крестьян, следовательно, настоящий русский царь, вновь придя к власти, обязан это сделать.

И Емельян Пугачев это сделал – он освободил от помещиков крестьян, и теперь уже мало кто из них сомневался, что Пугачев настоящий царь и есть и что дворяне, к выгоде своей, хотели его убить. Ненависть крестьян вылилась на дворян, нового царя признали на огромных территориях, за год войны под знамена Пугачева встало свыше 100 тысяч бойцов. Для сравнения: фельдмаршал Петр Румянцев в это время воевал (уже за Дунаем) с турками и татарами и никогда не имел под своей командой более 40 тысяч человек.

Но противоборствующая сторона – правительство Екатерины – не была дискредитирована перед народом внутренних и западных губерний, царская власть в Центральной России была крепка, силы антинародной стороны в этой войне были велики. Тем не менее оказать сопротивление Пугачеву, опираясь только на внутренние резервы, Екатерина не могла, хотя в ход было пущено все: против собственного народа вооружили даже пленных турок.

Тогда Екатерина срочно заключила преждевременный мир с Турцией, прервав дотоле успешную войну с ней, и двинула с турецких границ против Пугачева армии во главе с такими прославленными полководцами, как Суворов и Румянцев.

В сентябре 1774 года Пугачева предали казаки, и к весне 1775-го обезглавленная народная армия перестала оказывать сопротивление. Эта гражданская война закончилась победой идей либерального идиота Петра III.

Превращение элиты России – ее дворянства – в паразитов сказалось на России трагически, хотя и не быстро, но об этом в следующей главе.

* * *

В начале становления России, к элите нет претензий, в целом она вела себя достойно, иначе Россия, при ее тяжелейших географических и климатических условиях жизни народа, просто погибла бы как государство.

Освобождение Петром III дворянства от службы России было по своей сути паразитической антинародной революцией. Разумеется, была инерция, разумеется, многие дворяне продолжали служить честно или ради славы, кроме этого, манифест обязывал дворян служить во время войны. Но яд паразитизма со временем все глубже и глубже проникал в тело дворянства, разлагая его первоначальную сущность как служивого сословия и превращая в чисто паразитическое сословие, глядя на которое крестьяне все меньше понимали, за что они кормят этих паразитов. Само собою, разложение начиналось с самого богатого и родовитого дворянства.

Если бы царь, освобождая от службы дворян, одновременно и лишил их земли, то это, может быть, как-то стимулировало дворян заняться хоть чем-то полезным, в данном же случае все большее и большее число дворян предпочитало бездельное существование. В это время в Европе шли научные и промышленные революции, за билет на лекцию химика Гемфри Дэви высшее общество Эдинбурга платило 20 фунтов стерлингов (9 кг серебра), а русские цари не могли заставить бездельных дворян хотя бы высшее образование получить! Все русские люди, мало-мальски выдающиеся умом или энергией, в XIX веке были либо из обедневшего дворянства (А. Аракчеев или И. Мичурин), либо из семей священников (М. Сперанский или Д. Менделеев), либо из купцов, как А. Столетов.