И стала танцевать, прижавшись к Андрею, подпевая:

«твои глаза такие чистые как небо

назад нельзя

такая сила притяженья

в твоих глазах

останови это движенье

я для тебя

остановлю эту планету»

Мы стояли так близко, что я чувствовала, как увеличился у Андрея в штанах член. И все — алкоголь, музыка, и какое-то притяжение сделали свое дело — я сама потянулась к нему за поцелуем, впилась губами в его губы, сразу же вторгаясь языком в его рот, требуя немедленного ответа на мои действия, прижалась всем телом, притягивая руками к себе ближе, вцепившись в плечи.

Секунда и его язык, обжигая, ответил на мою атаку, а руки прижали меня к себе ближе, дав почувствовать выпуклость в штанах еще острее и ощутимей. Я застонала, но мой стон был поглощен громкими басами следующей песни. Кажется, это был мой любимый David Guetta, но мне было абсолютно все равно. Я хотела ближе прижаться к парню, держащему меня в руках, желательно чтоб на нас не было еще и одежды..

Моему желанию было не суждено сбыться. Андрей отстранился от меня, не без усилия оторвав меня от себя, крикнул на ухо: «Пошли» и мы двинулись сначала к столику с нашими друзьями, где Андрей оставил деньги за наш заказ, (явно на чай было с лихвой), я схватила сумочку и была уведена за руку в сторону выхода с самой большой скоростью, какую только позволяла развить преграда в виде пьяных танцующих.

Мы сразу же направились к машине Андрея, припаркованной в метрах двухсот от клуба в тени увесистых деревьев. Парень, не говоря ни слова, открыл мне дверь переднего сиденья, а сам сел на место водителя. Признаться, я была слегка разочарована, мне хотелось оказаться на заднем сиденье и заняться с Андреем сексом, а думать и разговаривать — потом, и, если честно, я все еще не была готова к разговору.

Андрей сел, уперся руками в руль, прикрыл глаза и еле слышно сказал.

— Блять, как курить охота.

Я совсем сникла — значит, хочется курить, а не секса со мной. Алкоголь бил по эмоциям, хотя, пробежка по свежему воздуху немного проветрила мысли. От того, что я его хотела, а он меня нет, как оказалось, хотелось разреветься и выйти с машины.

— Крис, пожалуйста, не молчи.

— А что мне говорить? — еле слышно спросила я.

— Не знаю, все что хочешь, только не молчи.

— Тебе не нравится тишина? — зачем-то спросила я.

— Сейчас — нет, — глядя на меня, сказал Андрей, а затем отвернулся, прикрыл глаза и прошептал, — Господи, дай мне силы сдержаться и не трахнуть тебя прямо сейчас.

Я ошарашено взглянула на парня. В салоне было темно, свет от далекого фонаря практически ничего не освещал, я скорее чувствовала, как напряжен мой собеседник и как часто дышит, чем видела это.

Мне хотелось дотронуться до него, хотелось чтоб он посмотрел на меня. Хотя, больше всего мне хотелось, чтоб он меня трахнул.

— А зачем сдерживаться? — прошептала я, сама страшась того, что высказала свое желание вслух.

Андрей резко открыл глаза и взглянул на меня.

— Пообещай, что ты не сбежишь от меня, и не будешь прятаться потом.

— Не буду, — уверенно сказала я. Хреновый разговор у нас получается, не зря я его боялась.

Андрей набрал воздух в легкие как перед прыжком в воду и, наклонившись ко мне, поцеловал. Поцеловал нежно, ласково, не напирая, не проникая языком, давая мне право решить что делать дальше.

А мне хотелось большего. Я приоткрыла рот, но видя, что поцелуй все еще находится на стадии губ, я лизнула языком его губы, слегка проникая к нему. Андрей застонал и пошел в атаку. Его язык моментально оказался у меня во рту и стал там хозяйничать, его зубы периодически прикусывали мою нижнюю губу, отчего я заводилась еще больше.

Андрей сграбастал меня и перетащил к себе на колени, отодвигая кресло назад, давая нам больше простора. Я уселась верхом, ощутив, как сильно он уже возбужден. Не смогла удержаться и слегка поерзала на нем, ощущая через ткань трусиков восхитительное давление.

— Нет, — прорычал парень и слегка прижал руками мои бедра, сковывая мои движения.

Его губы перешли на мою шею, целуя, покусывая, посасывая, спускаясь ниже. Мне было сложно удерживать стоны, я зарылась рукам в его волосы, о чем втайне мечтала очень давно, и прижала его голову ближе ко мне. Соски набухли и начали немного побаливать, требуя, чтоб их освободили от сдавливающей ткани, между ног давно уже было не просто влажно, а очень мокро.

Не знаю, сколько так продолжалось, но мне надоело только получать поцелуи, мне хотелось тоже целовать, ощущать руками, хотелось поерзать бедрами. Я стала расстегивать пуговицы на рубашке Андрея, распахивая ткань, и наконец, добралась до его тела. Я гладила руками такую гладкую кожу, ощущая под пальцами сталь его мышц, слегка царапала ногтями его грудь и плечи, вызывая сдавленные стоны.

Давая мне возможность насладится его телом, Андрей расстегнул мой сарафан, спустил его с меня, и, вынув мою грудь из чашечек лифчика восхищенно выдохнул.

— Они еще красивее, чем я себе представлял.

С этими словами Андрей, легонько коснулся ладонями каждой, еле дотрагиваясь, задевая возбужденные соски, приподнимая тяжелые полушария и сжимая их в руках. Я застонала, дрожа. Никогда еще ласки груди не вызывали в теле такой реакции. Я как-то привыкла, что моя большая грудь — это больше для удовольствия моего партнера, но никак не моего. Мне обычно было не особо приятно, иногда даже раздражали ласки груди, но никогда до этого такие прикосновения не заставлял тело содрогаться и желать продолжения всего, что может предложить мужчина.

Андрей тем временем припал губами к одной моей груди, заглатывая ее, посасывая, играя языком с соском, облизывая и целуя каждый миллиметр, а рукой нежно гладил вторую грудь, теребя сосок, гладя его то костяшками, то еле касаясь ладонью, то сжимая полностью в руке, то нежно обводя подушечками пальцев по гладкой коже, то пощипывая и покручивая.

Я опять застонала протяжно и восхищенно, мозг просто разрывался между новыми невероятными ощущениями, меня захлестывали новые эмоции, мне хотелось кричать и хотелось ощутить что-то внизу, я опять заерзала бедрами, ища выпирающий бугор его штанов.

Андрей чертыхнулся, припал губам к другой груди, проделывая те же действия, только с другой игрушкой, а его рука легла мне на ткань трусиков и слегка сжала.

— Дааааааа, — я насела на