заниматься этим профессионально: устроиться где-нибудь на работу художником или оформителем, а ещё лучше поступить в соответствующее учебное заведение.

Катер проплывал мимо живописного холма с руинами древнего Благовещенского храма на вершине, воздвигнутого ещё в 1103 году. Заметив мой интерес к полуразрушенному зданию на берегу реки, Лена объяснила:

— А это всё, что осталось от Рюрикова городища, когда-то служившего резиденцией русских князей. А ещё раньше здесь было пристанище варяжского рэкета, контролировавшего водный маршрут. Все следовавшие по нему купцы обязаны были платить рэкету "за защиту" — иронично заметила Лена.

— Вторая древнейшая профессия? — засмеялся я.

— Магси, вот ты говоришь, что в Идеалии многое бесплатно. Товары, продукты питания, услуги. Откуда на всё это берутся средства? — вернулась Лена к старой теме.

— Во-первых, в Идеалии труд в десятки раз эффективнее, чем у нас, потому что все люди счастливы, занимаются исключительно любимой работой, у большинства из них качественное высшее образование. Голова у них не забита насущными проблемами жизнеобеспечения, связанными с вечной нехваткой денег на всё необходимое. У них много свободного времени, они могут полноценно отдыхать, заниматься спортом, путешествовать, что в конечном счёте сказывается на их высокой отдаче и работоспособности. Во-вторых, они исключили из своей жизни деньги, что также способствовало повышению производительности в десятки раз.

— А можно с этого места поподробнее? — прервала меня Лена. — Это как это?

Видя замешательство на её лице, я решил начать издалека:

— По Марксу, деньги — это товар, являющийся всеобщим эквивалентом для всех других товаров. Согласна?

— Ну да, — удивлённо ответила Лена, не понимая, к чему я клоню.

— Представим, что хот-дог с сосиской стоит 120 рублей, следовательно, 120 рублей — эквивалент одного хот-дога? — снова спросил я.

— Правильно, — недоумённо ответила Лена.

— А теперь представим, что зимняя женская куртка стоит, ну, предположим, 10 000 рублей, следовательно, 10 000 рублей — эквивалент одной куртки?

— Допустим, — согласилась Лена.

— А вот тебе эксперимент! Ты не ела несколько дней, и тебе на выбор предлагают 120 рублей или хот-дог, что ты выберешь?

— Смеёшься? Конечно, хот-дог!

— Ну а если, 10 000 рублей или хот-дог?

— Однозначно хот-дог!

— Вот видишь, когда ты голодна, деньги перестали быть эквивалентом еды, сколько бы их тебе ни предлагали. Их есть нельзя!

И ещё эксперимент. На улице мороз. Ты насквозь промёрзла, а тебе на выбор предлагают куртку или 10 000 рублей. Что возьмёшь?

— На чёрта мне 10 000! Холодно ведь!

— То-то! Деньги снова перестали быть эквивалентом! Когда холодно — деньги на себя не оденешь! — заключил я.

— И что ты этим хочешь сказать? — удивлённо спросила Лена.

— А то, что любой товар или услуга имеют реальную ценность, поскольку могут принести тебе действительную пользу. Единственно, что не имеют ценности, и не могут принести никакой пользы, если ты в чём-то нуждаешься — это деньги. Они были введены в обиход для облегчения обмена товарами, поэтому функции денег: мера стоимости, средство обращения, средство платежа, средство накопления. Накопление денег в руках одних людей и их вечная нехватка у других способствовала расслоению общества, появлению эксплуатации. Некогда полезный инструмент товарообмена в руках мошенников-банкиров превратился в инструмент порабощения. Взятые из воздуха кредиты, дающиеся людям под залог реального имущества, сумасшедшие проценты, ипотеки, и многое другое превратили банкиров в паразитов, которые делают нерентабельной практически любую деятельность. И это всё стало возможным после того, как люди поверили, что деньги — это ценный товар, и позволили паразитам-банкирам влезть посредниками между любым товарообменном, совершаемым людьми. Так вот, в Идеалии исключили этих паразитов-посредников из производственных отношений. Эффективность и прибыльность любого производства, любой работы и услуги после этого выросли в десятки раз. Вот откуда в Идеалии средства на бесплатное жизнеобеспечение его жителей, — закончил я, разглядывая разноцветные купола храмов за крепостной стеной на правом берегу реки.

— Это Юрьев монастырь, — объяснила Лена.

— Ты же здесь никогда не была? Откуда всё знаешь? — удивился я.

— В наше-то время интернета и при большом желании можно не только обо всём узнать, но и во многих случаях совершить виртуальные экскурсии, — горделиво ответила Лена.

— Ну и что интересного о нём можешь рассказать, в двух словах.

— В двух словах? — засмеялась Лена, — Хорошо. Основан в 1030 году князем Ярославом Мудрым. Всё!

— Супер! Теперь точно захочу навестить его и узнать, что там произошло с тех пор до нашего времени, — рассмеялся я.

— А вот ты в двух словах можешь объяснить, как в Идеалии живут вообще без денег? Как люди рассчитываются за товары и услуги?

— Как и мы сейчас — электронными картами. "Заработанные" за общественно полезный труд баллы открывают лимит на приобретение определённого количества товаров и услуг в год. То есть, общая стоимость их не должна превышать установленного лимита. По истечении года происходит корректировка лимита в соответствии с текущими баллами, и предоставляется новый лимит на год. Неиспользованные в предыдущем году средства не сохраняются. С начала года открывается новый лимит в соответствии с текущим количеством баллов. Таким образом, новая условная единица стоимости лишилась функции накопления. Баллы нельзя брать в долг, в кредит и расплачиваться за что-либо и с кем-либо вне установленного личного лимита. Никакие несанкционированные операции с этой картой невозможны.

— То есть, полный контроль всех покупок? — уточнила Лена.

— С его потерей начинаются преступления, злоупотребления, паразитизм. Идеальное общество без контроля невозможно по определению. Главное, не доверять осуществление этого контроля людям, — засмеялся я.

Наш катер вышел в озеро Ильмень, сделал небольшой круг и снова вернулся в устье реки Волхов. Лена постояла у кормы, любуясь бескрайними водными просторами озера, вернулась за столик и, прижавшись ко мне, спросила:

— Мне вдруг стало интересно, в каких домах живут люди в Идеалии? Могут ли передавать их по наследству своим детям? Куда переезжают их дети, когда взрослеют и женятся?

— Я знал, что рано или поздно у тебя возникнет этот вопрос, — улыбнулся я, — В Идеалии