надевай окобо, – сказала майко. – Я сегодня не удержалась на них два раза и видела, как ты посмеялась. Давай, попробуй, – с вызовом добавила она, явно вспоминая мое нелепое фырканье, которое я выдала после ее падения.

Мне стало стыдно. Я поняла, что кармы не миновать.

Девушки вывели меня сад, где была ровная поверхность, чтобы смягчить мои первые шаги. Майко показали, как правильно надеть обувь, и замерли в ожидании.

– Пройди немного, – проговорила Фумуэ и махнула рукой в сторону беседки.

Я старалась держать спину прямо и особо не размышлять. Если много думать, можно моментально оступиться и рухнуть на землю.

Первый шаг, второй.

У меня уже получалось, хотя страх, что я могу упасть, испачкать или испортить кимоно, которое, возможно, стоит целое состояние, не покидал меня. Поразительно, но я чувствовала себя легкой и особенной. Еще никогда на мне не было настолько дорогой одежды: девушка в подобном наряде запросто вскружит голову любому мужчине.

Девочки хлопали в ладоши и что-то кричали.

– Что случилось? – раздался женский голос, который я слышала в окия каждый день.

Определенно, сюда пожаловала матушка. В саду сразу же воцарилась тишина. Ходить-то я научилась, но как теперь развернуться? Я с трудом предприняла попытку двинуться в обратном направлении, но потеряла баланс и пошатнулась.

Перед глазами на короткое мгновение предстала страшная картина: порванное кимоно и мое бесславное будущее. Пустой кошелек и голодный желудок.

Но внезапно чья-то сильная рука подхватила меня и не дала упасть на землю. В глазах потемнело, паника взяла верх над разумом.

– Такуми, – пролепетала я, когда зрение сфокусировалось, а он подхватил меня на руки, аккуратно придерживая низ кимоно.

Мы неотрывно смотрели друг на друга. Он на миг опустил взгляд на мои губы. Я внутренне сжалась.

Интересно, эти глаза столь же страстно блуждают по телу другой женщины? Которая ждет его дома.

Но момент слишком затянулся, и я попросила опустить меня на землю, на что он ответил:

– Хозяин здесь я, а раз ты решила надеть кимоно нашего окия, то распоряжаюсь тобой тоже я. И я не хочу, чтобы ты переломала ноги. – Такуми ловко перехватил меня и понес в дом, а затем помог сесть на футон.

Мне было жарко под тяжестью многослойного костюма, я чувствовала, как капельки пота стекают под тонкую шелковую ткань рубашки хададзюбан, которую надевают под кимоно.

Но после последних слов Такуми, сказанных перед уходом, меня бросило в жар с новой силой:

– Белила не скроют твоего прекрасного лица, Айуми.

21. Такуми

Последний месяц семейный бизнес процветал. По словам окасан, в чайном домике провели десяток церемоний.

Окия посещали топ-менеджеры крупных компаний, которые охотно опустошали свои кошельки. Здесь, за бамбуковыми стенами, вдали от чужих ушей, заключаются сделки и обсуждаются важные контракты. Я частенько бывал с отцом на таких мероприятиях и понимал, что для меня они всегда являлись испытанием, поскольку папа присматривался ко мне, раздумывая, стоит ли передать бразды правления в мои руки.

Гости же должны были отдыхать: после окончания деловой беседы или подписания важных бумаг компанию им составляли гейши, и начинался одзасики – банкет в традиционном японском стиле.

Сегодня папа приехал из Осаки в Токио на запланированную встречу в чайный домик, куда были приглашены его партнеры, в том числе и отец Юри. Вечер проходил гладко и без лишней спешки. Мы даже успели развлечься игрой «Бабушка, тигр и охотник» на раздевание, которая напоминает забаву «Камень, ножницы, бумага». Соль в том, что проигравший мужчина снимает пиджак, галстук, носки, а гейша просто вытаскивает шпильку из прически.

Сегодняшнее веселье сопровождалось далеко не одной бутылкой выпитого саке.

Удивительная способность отца не пьянеть даже после пятой бутылки сказывалась на итогах вечера, когда самые выгодные условия доставались именно нам.

На следующее утро папа неожиданно вызвал меня в кабинет в своем токийском офисе. Он был серьезен и собран, а привычная морщина на лбу стала еще более глубокой.

– Отец, – непринужденно сказал я, намекая, что готов к беседе.

Но вместо приветствия папа развернулся к окну, откуда весь Токио был как на ладони.

Отец прочистил горло, голос рассек секундную тишину, как катана воздух.

– Недавно я попросил бухгалтера проверить документы, чтобы кое-что сравнить. В принципе у нас нет проблем с отчетностью, мы чисты и не утаиваем ничего, правда, Такуми?

Я промолчал и продолжал смотреть на отца, догадываясь, к чему он клонит.

Папа развернулся ко мне лицом, огрубевшие и морщинистые пальцы с выступающими костяшками впились в кожаную обивку кресла. Злость медленно овладевала отцом.

– Куда уходят триста тысяч иен каждый месяц? – жестко потребовал он ответа. – В бумагах отмечено, что это траты окия в квартале Ёсивара, но это же ошибка, верно? Даже не смей мне врать! – прикрикнул он, едва я открыл рот.

Но вихрь мыслей было уже не остановить.

– Окасан рассказала мне о новых порядках, но, по-моему, ты просто приютил эту девушку, да еще и платишь ей немалую сумму из своего кармана.

Атмосфера накалялась. Конечно, рано или поздно он бы обязательно узнал об Айуми. Женщины не умеют держать язык за зубами, ведь это причиняет им душевную боль. Однако я диву даюсь, что окасан, которая всегда отличалась рассудительностью и не любила сплетни и пересуды об окия, протрепалась моему отцу.

– Тебя никогда не волновала судьба нашего бизнеса, – с презрением хмыкнул отец, глядя на меня в упор и явно испытывая меня на прочность. – Иначе зачем менять порядки в окия?

– Отец, неужели ты забыл те случаи, когда гейши окия теряли лицо и раздражали клиентов? Ёсивара – не ханамати, здесь по-прежнему считают, что наши ученицы спят с клиентами. И для восстановления репутации потребуется время, а это огромные траты. Один раз мы уже вылезли из болота, более я не намерен допустить такого позора, – ответил я и выдохнул.

Глаза отца сузились до щелок. Он опустился в черное кресло, мне же сесть не предложил, поэтому я продолжил стоять.

– И ты, не посовещавшись со мной, привел незнакомого человека? Насколько ты можешь быть уверен, что секреты нашего окия не будут выболтаны кому попало?

– Отец, – осторожно начал я, подбирая слова, чтобы лишний раз не спровоцировать его. – Я все понимаю и хочу извиниться, что не поставил вас в известность.

Между нами повисла пауза. Наверное, отец задумывался о правдивости вышесказанного. Я и раньше был уверен, что скрывать от папы присутствие Айуми в окия не получится, однако оттягивал признание.

Последствия могли быть разными, и я был готов ко