чем его организаторами. Предупредительная и ответная их акции, проведенные там же 22 и

февраля, свели к минимуму его положительное значение».

Он констатировал, что поддержку позиции ЦК КПСС по референдуму «можно ждать лишь от некоторых патриотических организаций (народно-патриотический фронт "Отечество", "Память" (Сычев) и др.), а также от Демократической партии СССР, Православного монархического ордена-союза, Комитета спасения Волги, Товарищества социалистов-народников и др. Резко против выступает движение "Демократическая Россия", в котором наибольшую активность проявляют Демократическая, Республиканская, Социал-демократическая партии Российской Федерации, о чем было четко заявлено на их трехсторонней встрече в Москве 26 февраля 1991 г.».

Оценивая Б. Н. Ельцина, Мироненко обращал внимание на то, что он успешно действует в условиях конфликтов, является тараном для взламывания союзных структур. «Характерно,— писал он,— что после известного телеинтервью, которое является по существу началом его предвыборной кампании в борьбе за пост Президента РСФСР... рейтинг (Ельцина.— Авт.) опять стал повышаться». Отсюда его рекомендация — направить критику не против лично Ельцина, которому она не только не страшна, но и в известном смысле способствует подъему его авторитета, а против членов его «команды».

«Исходя из вышеизложенного,— писал недавний главный комсомолец страны,— среди первоочередных задач партии — максимально успешное проведение референдума 17 марта. В оставшееся время нужно попытаться создать соответствующий эмоциональный фон его проведения, развеять усиленно пропагандируемую оппозицией мысль о том, что в случае успеха руководства страны — даже только в России — начнется переход к диктатуре "именем народа"». Он же выдал и серию стандартных рецептов по успешному проведению агитационной кампании в пользу союзного референдума (среди них выделялся своей оригинальностью совет пошире организовывать в это время международные командировки для представителей оппозиционных сил).

Ознакомившись с этим посланием, Горбачев снабдил его следующей резолюцией:

«Тов. Ивашко В. А., членам Политбюро, секретарям ЦК КПСС,

Записка Отдела по связям с общественно-политическими организациями содержит дельные предложения. Надо буквально мобилизовать всю партию, чтобы реализовать их на практике. Остаются считанные дни, а тут нужна огромная по масштабам организаторская работа, да и расходы немалые (печатание листовок, их распространение и т. д.). Но это — политическое сражение, может быть решающее. Если партия его выдержит, оно поможет ей стать на ноги, придаст уверенность в свои силы. Прошу основательно обсудить и, если хотите, перевести все партийное руководство на "чрезвычайный" режим.

М. Горбачев».

Михаил Сергеевич уже сам пошел в бой, не доверяя своим партийным сподвижникам. 5 марта в ЦК состоялось совещание с первыми секретарями ЦК компартий, обкомов, крайкомов и рескомов. Выступление М. С. Горбачева известно по записи, сделанной А. Н. Гиренко: уже мало чрезвычайных мер, в России ситуация требует развязки, идея подмены центра вызрела в США109. Выступая на совещании, И. Полозков, первый секретарь ЦК Компартии России, отвесил Горбачеву сомнительный комплимент:

«Михаил Сергеевич, ваши последние выступления вселили уверенность в партийных коллективах... Теперь, Михаил Сергеевич, вы прочно срослись с консерваторами». Руководитель Российской компартии обратился с призывом к введению президентского правления в стране.

Соратник Горбачева А. С. Черняев позже записал в своих мемуарах: «Сам Михаил Сергеевич говорил нам с Игнатенко: "Песеька Бориса Николаевича спета, он заметался, боится спроса за то, что сделал или не сделал для России"»110.

Для того чтобы исключить для оппозиции возможность использования электронных средств массовой информации, укрепить партийный контроль над радио и телевидением, 14 марта Секретариат ЦК КПСС принял специальное постановление о преобразовании партийной организации Гостелерадио СССР в Московскую партийную организацию Всесоюзной государственной телерадиовещательной компании на правах райкома КПСС.

Стремление полностью контролировать прессу гармонически подводило к тому, что пришла пора заняться и иностранными радиостанциями, вещавшими на русском языке на СССР. Этому было посвящено письмо зав. Идеологическим отделом ЦК КПСС А. Дегтярева и зам. зав. Международным отделом ЦК КПСС В. Рыкина с неоригинальным названием «О некоторых мерах противодействия подстрекательской деятельности западных радиостанций», датированное 15 марта 1991 г.111

Между 10 и 17 марта в ЦК КПСС состоялось новое совещание. Выступление на нем Горбачева было исключительно резким, если не прямо циничным. Сведения об этом совещании еще не становились достоянием прессы. Оно также стало известным из «рабочих записей», сделанных А. Н. Гиренко. Вот суть этого выступления: дело идет к развязке, мы должны выиграть российский съезд. Необходимо жестко контролировать телевидение (опускаем оценки телевидения, сделанные Горбачевым и записанные Гиренко,— они мало годятся для публикации). «Наполнить эфир нашими точками зрения»,— требовал «творец гласности». «Выиграть референдум и съезд. Приняли решение по Москве. Надо в Москве готовить митинг на 23 марта»,— фиксировал в своем рабочем блокноте Гиренко112.

Заместитель М. С. Горбачева В. А. Ивашко добавил: к российскому съезду нужно готовиться как к административным мерам. Надо оградить депутатов от терроризма.

О необходимости оградить депутатов от насилия вновь говорилось 5 марта на пресс-конференции депутатов ВС РСФСР — ярых противников Ельцина — С. П. Горячевой, Б. М. Исаева, В. Б. Исакова, Р. Г. Абдулатипова, В. С. Сыроватко, А. А. Вешнякова. В коммунистической прессе с натугой раскручивалось «дело о 150 миллиардах» как повод для отставки правительства И. С. Силаева. Напомним, что суть его — попытка продать 140 млрд. руб. за 7,5 млрд. долл.— без малого 20 руб. за доллар. (Время жестоко подшутило над авторами этой публикации — к началу ноября того же года доллар стоил уже 100 руб. и стремительно рвался вверх.)

Начавшееся наступление на позиции Ельцина спровоцировало серию его резких выступлений. Новым шагом стала его речь 9 марта 1991 г. в Доме кино, там, где ему приходилось выступать еще во времена своих избирательных кампаний. Его 25-минутное выступление 20 раз прерывалось овациями. Ельцин призывал своих сторонников в ответ на усиление коммунистического реванша «переходить в наступление... Пришло время создавать на базе "Дем. России" мощную политическую партию. Мы видим, как на глазах организовывается КПСС, мы должны понять: они идут организованным фронтом. ..А март и вообще этот год будет решающим,— обращался он к аудитории,— или демократию задушат, или мы — демократы — не только выживем, но и обязательно победим в этом году. Нас обвиняют в развале Союза. Кто развалил Союз, кто оттолкнул семь республик? Демократы? Российский парламент? Его руководство? Российское правительство? Семь республик из Союза вытолкнул президент со своей политикой. Нам не нужен Союз в таком виде, в котором существует сейчас. Нам не нужен такой центр — огромный, бюрократический. Нам не нужны министерства, нам не нужна вся эта бюрократическая крупная машина, которая жестко все диктует сверху вниз уже 70 с лишним лет. Мы должны от этого избавиться. ...Сегодня напечатан