«Реаниматоры, дядя Слава! — донесся мысленный голос Будимира. — Надо отрубить их реаниматоры — лезвия топоров…»

Ростислав отбился от очередной атаки дактилей, но не остановился, а настиг уже пораженных мечом и начал рубить «топоры» у каждого на груди.

Его тактика превзошла все ожидания.

Дактили, потеряв инструменты оживления, падали в конвульсиях на пол и через несколько секунд агонии переставали двигаться. Пыл остальных стал иссякать, они почувствовали силу противника и перестали махать оружием. Когда их осталось четверо из одиннадцати, дактили бросились наутек.

И тут показала удаль Ненагляда.

Она вдруг с гортанным криком «ура!» догнала последнего стража замка и вонзила ему в затылок свой кинжал.

Дактиль пробежал несколько метров, слабея на глазах, сунулся мордой в ближайший парус. Реаниматор в форме топора он почему-то применять не стал. Дернулся несколько раз и затих.

Остальные крокодилолюди скрылись за полотнищами парусов.

Ненагляда подошла к убитому ею монстру, вытащила кинжал — совершенно сухой с виду, обернулась к мужчинам, наблюдавшим за ней с одинаковым чувством изумления, и подбоченилась:

— Вы думали, я совсем слабая? Меня учил воинским искусствам сам Ратмир!

— Знатный инструктор, однако, — пробормотал Ростислав, не зная, как относиться к поступку девушки. — Меня мои наставники не учили наносить удар в спину.

Глаза спасенной пленницы вспыхнули, затем сделались виноватыми.

— Я сделала что-то не то?

— Не стоило их добивать, это уже лишнее. Победитель должен быть великодушен. Но что сделано, того не воротишь. Дима, надо уходить. Эти красавчики сейчас вернутся в утроенном количестве, и я не уверен, что у них не найдется оружия помощней.

— Мы не будем искать меч?

— Есть дела поважней. — Ростислав кивнул на девушку, подходившую к ним с убитым видом. — Ее надо отправить домой в целости и сохранности. Вызывай Вольха.

— Я отсюда не…

— Ах, да, забыл. Тогда ищи выход за пределы Эхурсагкуркурры.

— Простите, я больше не буду своевольничать, — прошептала, отвернувшись, Ненагляда.

Ростислав почувствовал толчок в сердце, с трудом удержался, чтобы не обнять бывшую пленницу гарема. Ее поступок перестал казаться ему чрезвычайным событием.

— Ладно, забыли. Жалеть этих уродов не стоит. Будимир странно посмотрел на него, но промолчал.

— У меня идея, — вдруг оживился мальчишка. — Почему бы нам не вызвать на помощь Инсекта? Пусть его муравьи-охотники поищут Финист.

— Они же заблудятся! Эхурсаг — не обычный замок.

— Они тоже — не обычные муравьи. Инсект — разумная система, обладающая магическими возможностями.

— Как Вольх и Усыня? Тогда почему бы действительно не попробовать? Нам следовало догадаться об этом раньше. Однако как же ты вызовешь Инсекта, если стены Эхурсагкуркурры не пропускают ментальный вызов?

— Инсект гораздо ближе, чем Вольх, он принадлежит миру Гашшарвы. — Будимир побледнел, вернее, кожа его лица приобрела голубоватый оттенок — он превратился в магическую «антенну». — Я попытаюсь развернуть фазовый фронт волны…

— Что он делает? — шепнула Ненагляда на ухо Светлову.

От ее близости у него закружилась голова, и он вынужден был некоторое время бороться с собой, а когда собрался ответить, в зале с парусами появился Инсект.

На муравья это сверкающее, словно осыпанное драгоценными камнями создание походило мало, хотя нечто от насекомого в его облике, безусловно, просматривалось. Оно возникло над головами людей и спланировало на пол, как стрекоза, трепеща хрустально-прозрачными крыльями.

С тихим возгласом испуга Ненагляда спряталась за спину Ростислава, доставая свой кинжал.

— Кто это?!

— Спрячь, это друг, — покосился на нее Светлов.

— Рад приветствовать Избавителя и его защитника, — зазвучал в голове Ростислава шуршащий бестелесный голос. — Я гляжу, вы круто поговорили со слугами мрака. Иногда они забредают и в мои владения. Чем могу помочь?

— Мы ищем меч Святогора — Финист, — сказал вслух Ростислав. — Поможешь найти?

Ненагляда издала восклицание, но он не обратил на это внимания, полагая, что девушка просто боится гостя.

— Опишите, каков он, — попросил выразитель воли разумного муравейника.

Ростислав перешел на мыслеобмен, представил меч и коротко описал его возможности.

— В этом мире на каждом шагу западня, — задумчиво проговорил Инсект, выловив в памяти Ростислава стихи Хайяма. Он сочетал в себе признаки человека, дракона и насекомого, как бы непрерывно перетекая из формы в форму. — Я еще не совсем восстановился после неволи, но постараюсь выполнить вашу просьбу.

Взмахнув крыльями, он воспарил над парусами огромного зала-пространства, влился в один из белоснежных, надутых неслышимым ветром парусов, как капля воды, исчез.

— Эх, не успел предупредить его, что у нас мало времени, — с досадой щелкнул пальцами Ростислав. — Чтобы обшарить весь замок даже с помощью всех его охотников, потребуется по крайней мере месяц, если не год.

— Он не будет обшаривать весь замок, — отозвался Будимир. — Я дал ему координаты гарема и личных покоев Гиибели.

— Молодец, догадался, хотя и на обыск этих горизонтов можно потратить уйму времени.

— Зачем вам этот меч? — поинтересовалась Ненагляда.

— Для защиты от врагов, — нашелся Ростислав.

— От каких врагов?

— У твоего повелителя, захватившего тебя в плен, остались друзья и сторонники, они очень хотели бы настичь нас и прикончить.

— За что?

Ростислав хотел ответить шуткой, но не успел. В зале снова появились дактили. Только теперь их было около трех десятков, и среди них оказались три гиганта, похожие на вставших на дыбы и закованных в латы коротконогих горилл.

— Дождались, — сквозь зубы проговорил Ростислав. — Я предупреждал. Надо было все-таки сначала выбраться отсюда, а потом звать Инсекта.

Будимир покраснел, приняв прозвучавший укор на свой счет.

— Мы можем перейти на другой уровень оси или вообще в другую пространственную ось, дядя Слава.

— Они нагонят нас и там.

Ростислав достал меч, отодвинул Ненагляду назад, за спину.

— Держитесь у паруса, чтобы они не могли подкрасться сзади. Придется повозиться с этими гориллоидами, вид у них грозный.

Толпа дактилей и горилл в латах приблизилась, вооруженная все теми же мечами, секирами и двухметровой длины палицами с шипами.

Меч «коси-трава» в руке Ростислава вдруг шевельнулся как живой. С удивлением Светлов услышал его тоненький детский мыслеголосок: