Раскопки в Изборске позволяют подробно представить образ жизни «псковских» кривичей VIII столетия. Обитатели града жили в срубных избах, площадь которых колеблется от 10,5 до 16 м2. Избы имели деревянный пол. В углах располагались глиняные печи. Некоторые из них на каменной основе, как у соседних балтов — латгалов, но большая часть целиком из глины. Здесь можно видеть след «дунайского» влияния, тем более что такие же печи известны в ту пору и на Ильмени. Помимо этого в некоторых домах устраивали по финскому обычаю круглые или овальные очаги, сложенные из песка или глины, окольцованные плитняком. Так в интерьере домов «Словенска» отражалась пестрота происхождения славян-кривичей.[1963]

Изборск являлся важным центром и ремесла, и обменной торговли. Здесь обнаружено небольшое количество «эстской» керамики рыугесского типа, изделия финских ювелиров. Местные мастера занимались работой по железу, бронзе, глине и кости. Особенно много следов оставило ремесло железоделов. Сырьем для их труда служила болотная руда. На городище обнаружены железная кузнечная наковальня и молоток. Среди изделий из железа — оружие, серпы, рыболовные крючки, ножи, шилья, долото, пряжки. Труд литейщиков оставил после себя тигли, льячки, формы, рабочие отходы и слитки.[1964] В ту пору у псковских кривичей уже почти безраздельно господствовала керамика славянского типа — горшки с низом в виде усеченного конуса, плавным профилем и расширением вверху. Они найдены и в Изборске, и на поселениях ильменских словен, с которыми смешивались кривичи. Из глины делали также пряслица. Найденные в Изборске орудия труда говорят о занятии жителей земледелием и рыболовством.[1965]

При всей разнородности первых поселенцев Изборска, строился он все-таки как славянский град, отчасти в противовес Пскову. Вторжение словен убыстрило племенное размежевание по Волхову и Великой. Финские «чудские» племена в противостоянии пришельцам сближались друг с другом и отмежевывались даже от союзных славян. Мы не можем судить о конкретных обстоятельствах возникновения Изборска. Но ясно, что он с первых десятилетий своей истории стал соперником соседних поселений — славяно-финского Пскова и почти чисто финского, «эстского» укрепления Камно. Ясно и то, что укрепления Изборска строились не столько даже против словен, сколько против «эстов» — старых соседей и старых врагов. Тем не менее основное время Изборск поддерживал мирные сношения с окрестной «чудью». Славяне продолжали жить в Пскове, селились и в Камно — а «чудь» торговала с Изборском.[1966]

Литейная формочка из Камно

В первой половине VIII в. вытесненные словенами из Поильменья кривичи расселились на юг и юго-запад. Основная масса пришла именно с Ильменя и Ловати, где зародились некоторые позднейшие особенности их культуры. За несколько десятилетий кривичи заняли значительную территорию — верхнее и среднее течение Западной Двины, верховья Днепра, на восток до верхней Волги. На всех этих землях распространилась кривичская культура длинных курганов в новом, «смоленско-полоцком» варианте.[1967]

На всех вновь занятых землях обитали восточные балты, создатели тушемлинской культуры. Однако они уже с V в. смешивались с расселившимися на их землях славянами, родней тех же кривичей. Так что никаких крупных столкновений в ходе расселения кривичей не происходило. Они легко сливались с сородичами и местными балтами в один народ. Конечно, кое-где возникали и стычки, забрасывались поселения тушемлинцев. Но в целом речь идет скорее о неспешном слиянии славян и балтов, чем о завоевании.

Самый острый конфликт произошел, скорее всего, при первом приходе масс славян на Западную Двину. Здесь, на притоке Двины Полоте, они основали собственное «княжение», которое стало базой для дальнейшего движения на восток.[1968] Местное балтское население в основном бежало. Благодаря этому полочане сохранили в неприкосновенности древнеславянский расовый тип — длинные головы, широкие лица, выступающие носы. Дальше на восток, в том числе в будущих смоленских землях, расселение проходило более мирно. Здесь, так же как в Северской земле, произошло смешение славян и родственных им восточных балтов. Потому смоленские и тверские кривичи в средние века напоминали северян с их более узкими лицами.[1969] В начале XII в. киевский летописец, подмечая это сходство, даже выводил северу частично «от кривичей».

Обстоятельства расселения наложили отпечаток на культуру славян Полотчины и Смоленщины. Здесь отсутствует керамика финских корней. Господствует почти исключительно «славянский» тип, от которого произошла глиняная посуда Смоленщины IX в. Лишь в одном погребении Полоцкой земли найден тушемлинский горшок. Зато и в Полоцкой, и в Смоленской земле распространился женский головной убор балтского типа. Он включал венчик-вайнагу с бронзовыми бляшками и пронизками и височные кольца. От балтов были унаследованы и некоторые другие разновидности украшений — в том числе костяные изображения птиц, служившие привесками. Украшения же финского происхождения в смоленско-полоцких курганах не встречаются. Новшеством было и появление украшений «дунайских» типов — лунничных орнаментированных височных колец. В подражание им кривичские мастера изготовляли проволочные височные кольца с пластинчатыми расширениями на концах. Последние вошли в число «престижных» ценностей и широко разошлись по окрестным землям в ходе обменной торговли.[1970]

Есть отличия и в похоронном обряде смоленско-полоцких длинных курганов. Здесь не разжигали очищающих костров в основаниях курганов, как делали кривичи, «эсты» и словене на севере. На Смоленщине, с другой стороны, иногда совершали кремации на месте. Новые захоронения в кургане часто устраивались на огнище ритуального костра. Его жгли прямо на кургане или на специально устроенных площадках. Гораздо шире, чем на севере, распространились урновые захоронения. При этом курганы гораздо меньше размером. На Смоленщине их длина достигает не более чем 30 м. Причина ясна — использовались они меньшее время и потому не досыпались, как псковские курганы-валы.[1971]