И с той же резкостью эти золотые очки воспоминаний вдруг будто сорвало с ее глаз, и все вокруг снова стало беспощадно тусклым, банальным, уродливым и раздражающим настоящим. Мими подняла голову и увидела, что Брат Вэнь придерживает ее. Должно быть, она упала, хотя и не помнила, чтобы с ней это случилось. Ее снова захлестнула тошнота, подбираясь к горлу.

– Все будет нормально, – сказал Брат Вэнь, пытаясь ее успокоить и ободряюще улыбаясь. – Такое бывает. Это пройдет.

Однако бесплатных завтраков тут не было. Каждая загруженная доза действовала всего пять минут, поскольку предполагалось, что большее время может нанести вред вестибулярному аппарату пользователя. Конечно, были и безумные наркоманы, которые не обращали внимания на эти предосторожности. Электронные наркотики создавали по всему миру, и те, кто отчаянно желал сбежать от реальности или нуждался в стимуляторах, по большей части беднота стран третьего мира, отчаянно желали этого. На черном рынке талантливые программисты лихорадочно искали все новые способы взлома, чтобы получить свои любимые программы бесплатно или сделать их более сильнодействующими, создавали и экзотические варианты, действующие в сочетании с традиционными, химическими наркотиками. Так что использование электронных галлюциногенов стало делом опасным и непредсказуемым.

Чтобы избежать проблем с законом, торговцы электронными наркотиками обычно держали свои серверы на орбитальных комьютерных фермах. Оттуда товары передавались на наземные станции и распределялись между конечными пользователями. Наркоманы обычно называли наркотики с этих ферм «Бриллиантами Люси».

Мими осмеливалась покупать эти «цифровые грибы» только у Брата Вэня. Она верила, что он не даст ей ничего слишком опасного. Испробовала несколько вариантов. От одних возникали безумные галлюцинации, другие были в определенной степени управляемы сознанием пользователя, будто путешествия внутри себя. Одна программа просто показывала западную женщину с загадочной улыбкой, но больше ничего не делала. Брат Вэнь сказал, что эта программа называется «Экстаз HEMK» и, по всей видимости, сделана в Восточной Европе, но, кто эта женщина, он и сам не знает. Некоторые программы были такие, что Мими поклялась больше никогда к ним не прикасаться, раз попробовав. Но она не могла забыть «Дни Халкиона», которые возвращали ее в детство, возвращали домой, к матери.

– Когда ты ею пользуешься, ми у тебя на шее светится, – сказал Брат Вэнь.

Тогда, полгода назад, Ло Цзиньчен поначалу подумал, что идею собраться за дим сум выдвинули в клане Линь, но, как только принесли первые блюда, появился этот мерзавец Ли Вэнь, из «мусорных людей». Он почтительно поприветствовал глав трех кланов и спросил разрешения присесть. Представители кланов Ло и Чень ничего не сказали, но Босс Линь еле заметно кивнул. Директор Линь Йи-Ю, тоже присутствовавший на трапезе, явно чувствовал себя неловко.

Линь Йи-Ю одновременно являлся представителем клана Линь и главой Отдела Инвестиций городской администрации Кремниевого Острова. Эти роли часто ставили его в неудобное положение. Сейчас было очевидно, что он изо всех сил старается сохранить спокойствие.

Ли Вэнь сел, улыбнулся и сказал, что пришел не ради еды и чая.

– Я плохо сплю, и у меня расстроенные нервы. Полагаю, мне следует испросить у боссов о рецепте лечения этого.

Линь Йи-Ю кашлянул, намекая, что лучше сразу переходить к делу, а не играть в игры.

Ли Вэнь глядел на свистящую пароварку, наполненную хагау.

– До меня дошли слухи, что за мою голову назначена цена. Глядя на эти пельмени с креветками, я думаю о себе.

Ло Цзиньчен наконец-то понял, что все это затеяли для него. Он поручил Тесаку распространить слухи, чтобы запугать Ли Вэня и предостеречь его от того, чтобы и дальше создавать неприятности, и, похоже, Тесак выполнил его поручение буквально. Вот почему Ло так ценил Тесака – достаточно было сделать пару легких намеков, и Тесак догадывался, чего на самом деле желает хозяин, исполняя поручение инициативно, эффективно и жестоко. Был тут, конечно, и элемент самообмана, устраивающий Ло Цзиньчена, возможность перевалить всю вину на Тесака и избежать плохой кармы для себя лично.

Однако он все еще не мог понять, с какой стати кланы Линь и Чень побаиваются этого «мусорного человека».

Заметив, что никто не желает поддержать разговор, Ли Вэнь продолжил говорить сам:

– Я уже полтора года пробыл на Кремниевом Острове, и мне действительно здесь нравится, я чувствую себя здесь как дома. Я побывал во многих деревнях, стараясь привести дела в порядок, но мне кажется, что у меня это не получилось. Быть может, боссы наставят меня на путь истинный?

Он достал блокнот с блестящей обложкой и счеты, а потом почтительно подвинул все это Ло Цзиньчену.

Ло Цзиньчен вопросительно поглядел на него, а затем принялся листать блокнот. И вскоре презрение на его лице сменилось изумлением. Страницы блокнота были заполнены колонками цифр, отражающих ежедневное количество и виды отходов, прибывающих в каждую деревню, процент переработки, длительность цикла переработки, флуктуации рыночных цен на металлы и пластики, стоимость рабочей силы, электроэнергии, воды, аренды, амортизация оборудования и так далее. Все вместе это напоминало огромную цифровую матрицу. Ло Цзиньчен понимал, что все эти данные можно получить из официальных источников, но еще никто не взял за труд сделать это и свести их все воедино.

На последней странице было всего несколько цифр, красным. Объем налогов, которые кланы должны были платить, исходя из этих расчетов, и фактический объем налогов. По поводу фактического объема налогов был приписан комментарий о том, что эти цифры взяты с веб-сайта налоговой службы из статьи с заголовком «Объявляем благодарность самым крупным из наших налогоплательщиков».

Ло Цзиньчен понял, что сидящий перед ним худощавый молодой человек намного опаснее, чем можно было бы подумать, глядя на его скромный облик. Он поглядел на представителей кланов Линь и Чень. Судя по выражению их лиц, представленные в блокноте цифры были верны.

– Юноша, ты очень умен. Почему бы тебе сразу не сказать нам, чего ты желаешь? Мы можем обговорить все.

Ло Цзиньчен подвинул блокнот обратно. Было очевидно, что настолько сообразительный человек вряд ли станет хранить такие данные только в бумажном блокноте.

Ли Вэнь ухмыльнулся.

– Я всего лишь хочу, чтобы вы относились к нам как к людям, а не как к мусору.

Повисло неловкое молчание. Через некоторое время заговорил Линь Йи-Ю, гладким, «официальным» тоном.

– Сяо Вэнь, – сказал он, обратившись к юноше подчеркнуто фамильярно, называя его «младшим», – очень многое может быть решено, если мы все вместе усядемся и это обсудим. Мы многие годы работаем, чтобы улучшить жизнь рабочих-мигрантов. Конечно же, остаются области, в которых есть что улучшить.

– Я рад, что мы разделяем такой подход, – сказал Ли Вэнь, поднимая чашку с чаем. – То, что записано в этом блокноте, стоит куда больше моей жизни, не так ли?