— Вас беспокоят из роддома ╧ 1, ваша жена в тяжелом состоянии в реанимации.

У меня ушла земля из-под ног.

— ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? Я уже выезжаю — заорал я.

— Ждём, — коротко ответили мне.

В роддом я летел так что не видел ничего вокруг, чудом не попал в аварию, мне сигналили, но мне было все-равно, я летел на красный, мне нужно было быстрее оказаться там. Сердце у меня пропускало удары, галстук давил, не давал дышать, я не выдержал и сорвал его, бросив на сидение рядом, в голове крутились самые страшные мысли, я боялся даже думать о таком, но мозг предательски рисовал все возможные ужасы. В роддом я влетел так что чуть не сорвал двери с петель. Добродушная бабуля, увидев, что я явно в неадекватном состоянии, испуганно вжалась в стену.

— Где реанимация? — чуть не орал я.

— Наверху, — и для убедительности показала пальцем вверх. — А вы кто?

— Моя беременная жена сейчас в реанимации, мне звонили, — психовал я из-за расспросов.

— Фамилия?

— Абрамов, — начал злиться я. — Абрамова Анастасия — моя жена.

Она что-то посмотрела в журнале и кивнув головой отвела меня в кабинет, где выдала мне медицинский костюм, одноразовую медицинскую шапочку и бахилы. Подвела меня к лифту и сказала ехать на третий этаж, там реанимация. Выйдя на третьем этаже, я увидел двери реанимации, попытался открыть их и войти, но двери были закрыты, понимая, что так просто туда не попасть, я увидел кнопку звонка с камерой, нажал, дверь открылась. Я вошел внутрь, за столом сидела медсестра и что-то заполняла, я кинулся сразу к ней.

— Здравствуйте! Я — Абрамов, моя жена Анастасия Абрамова сейчас здесь. Где она? Что случилось? Могу я её сейчас увидеть? — я настолько нервничал, что задавал беспрерывно один вопрос за другим.

— Здравствуйте! Сейчас минуточку, я позову врача, и он ответит на все ваши вопросы, — и она быстро убежала в конец коридора, я же метался как тигр в клетке, я не мог стоять на месте. Медсестра вернулась вместе с врачом.

— Добрый день! Вы Дмитрий Абрамов?

— Да, это я. Что случилось с моей женой? Что с ребенком? — спрашивал я, а у самого леденела душа.

— Меня зовут Исмайлов Александр Валентинович, я лечащий врач Вашей жены. Ваша жена сейчас в реанимации, мы ей сделали кесарево-сечение, так как на съемках у неё началось кровотечение, и она потеряла сознание, когда её привезли, счет жизни её и ребенка шел на минуты. Ребенок в данный момент находится тоже в реанимации. У неё началась отслойка плаценты, благо что срок уже большой и малыш уже полностью сформирован. Увидев моё побелевшее лицо, он быстро сказал, что с ребенком все относительно в порядке и малыш в реанимации только для наблюдения за ним, так как роды были преждевременные, а не естественные и в срок. У нас родился сын! Мы специально не хотели знать пол ребенка и просили всех врачей не сообщать нам, так как хотели чтоб это был сюрприз для нас.

— Меня больше беспокоит состояние Анастасии, так как при анестезии у неё была остановка сердца, и мы не могли остановить кровотечение, — говорил доктор очень серьезно, — в данный момент мы боремся за её жизнь.

У меня потемнело в глазах, я не силах стоять оперся о стену пытаясь не плакать, я не могу сейчас позволить себе раскиснуть, Аська там борется за жизнь!

— Я могу увидеть её?

— Да, но только на пару минут не больше, — ответил доктор.

Зайдя к ней в палату от увиденного моё сердце сжалось, она лежала бледная как полотно, у неё на лице была с маска с искусственной вентиляцией легких, на её тонких ручках были датчики противно пикающих аппаратов, капельницы, она была такой хрупкой и маленькой, мне хотелось кричать от боли и страха.

— Ася, любимая… я умоляю тебя не оставляй меня, нас…  — я не мог говорить в горле был ком слез. — Ась, ты нужна нам, пожалуйста борись.

В палату заглянула медсестра и сообщила что мне пора, время вышло. Я нагнулся и поцеловал её в лоб, слеза скатилась по щеке, вышел из палаты я на ватных ногах. Пошел к выходу состояние было неадекватным, я подошел к медсестре и попросил провести меня к сыну. Медсестра кивнула и повела меня в сторону детского отделения реанимации. Зайдя внутрь, я увидел несколько маленьких прозрачных боксов, медсестра подвела меня к одному из них, где сейчас мирно спал крохотный человечек с пушком темных волос и длиннющими ресницами, маленький сморщенный, но такой родной НАШ кроха.

— Хотите подержать сына?

Я кивнул, а у самого страх, она аккуратно взяла его на руки, сказала, как правильно его взять на руки и передала его мне. Я расплакался, он был такой крохотный, теплый, его пухлые губки причмокивали во сне.

— Ему пора кушать, хотите покормить его сами, я сделаю смесь и все Вам подскажу.

— Конечно!

Она пришла через 5 минут с бутылочкой питания, только я поднёс бутылочку ко рту малыша, он крепко сцепился в неё и быстро начал сосать питание, я растворился в этом моменте. Я начал любоваться нашим чудом, это было так необычно и странно, я никогда не держал таких малышей на руках.

— Будешь Тёмой? — спросил я у малыша, — тебе очень идет имя Абрамов Артём. Мы с Аськой выбрали имя для мальчика и для девочки. Для мальчика мы выбрали Артём, а для девочки Алина. Малыш продолжал, причмокивая сосать питание, я улыбнулся. — Мама справиться, она сильная, все будет хорошо, — говорил я Тёмке, — скоро мы будем все вместе гулять с тобой в парке, — говорил это я скорее себе. Когда Тёма доел, медсестра показала, как его взять, чтоб он «выпустил лишний воздух» и помогла уложить его обратно в бокс и сказала, что я могу приходить когда захочу, чтоб малыш чувствовал любовь и присутствие родных, мне стало больно на душе, не так мы себе представляли рождение Тёмы. Выйдя в коридор, я увидел, как Ирка с огромным животом и поддерживающим её под локоть мужем Ильей вся в слезах стоит у поста медсестры. Я подошел к ним, увидев меня Ира начала задавать миллион вопросов, а я был словно в прострации, но отвечал на её вопросы. Услышав все подробности, Ира заплакала еще сильнее, медсестра принесла ей стакан воды и успокоительное. Я практически дневал и ночевал в отделении реанимации, Ира и Илья тоже, я был благодарен им за поддержку. Когда родители узнали, что