смочила ткань в лечебном отваре, наложила ее на грудь, позвала слугу, чтобы он помог забинтовать тело. Слуга, закрыв глаза, держал грудь старичка, а Олла сделала перевязку.

– Можешь открыть глаза. Как тебя зовут? – обратилась она к слуге.

– Шорто, госпожа.

– Так вот, Шорто, все страшное позади. Графу нужен покой и уход. Ты посиди с ним ночью. Если ему будет плохо, позови меня. Мне тоже надо отдохнуть.

– Конечно, конечно, госпожа, – обрадовался слуга. – Комната для Вас готова. Она рядом с этой, я Вас провожу.

– Не надо, Шорто. Я сама.

Олла вышла за дверь, где ее ждала девушка-служанка, которая провела ее в комнату, расстелила постель, зажгла свечу и ждала приказаний.

– Можешь идти, м-м-м?

– Вендира.

– Да, Вендира. Остальное я сама.

– Если что-то понадобится, госпожа, зовите, я буду в коридоре. Так граф приказал.

– Строгий он у вас?

– Да, но справедливый.

Олла легла и сразу уснула. События дня, поездка сильно утомили ее. 

***

Утром ее разбудил слуга. – Изволите завтракать? – спросил он. – Да.

– Чего бы Вы хотели отведать? Сыр, ветчина, свежее молоко, вареная рыба в соусе…

Он не договорил, Олла прервала его.

– Немного хлеба с сыром и молока, если можно, – попросила она. Слуга оживился:

– Для Вас что угодно. Граф чувствует себя намного лучше. Уже справлялся о Вас. Поэтому велел принести все, что пожелаете.

– О, спасибо.

Олле принесли завтрак, потом она пошла к графу. Она знала, что ее лечение помогло ему, поэтому не торопилась. Но граф Бертус хотел ее видеть и с нетерпением ждал ее прихода.

– О, дитя мое, – сказал он, – Вы совершили чудо. Я даже забыл, что у меня сломано ребро. Как мне благодарить Вас?

– Ваше здоровье – лучшая благодарность мне, граф.

– Можно мне сесть? – спросил он.

– Подождите, я осмотрю Вас.

Олла положила руки на его грудь и прислушалась к ощущениям.

– От Ваших рук идет тепло, и мне стало так хорошо! – сказал граф.

– Я бы сегодня не советовала Вам сидеть. Но завтра уже, наверное, будет можно.

– Скажите, а когда я снова смогу сесть на лошадь? – черные глазки старика снова сверлили ее.

– Ну, недели через две, я думаю.

– Правда?! Это хорошая новость. У меня в конюшне прекрасный жеребец стоит, и я непременно хочу на нем покататься. Люблю лошадей.

– Еще дня три, и я могу Вас оставить. Моя помощь больше не понадобится, господин граф.

Олла дала графу снадобье, которое он выпил без колебаний.

– Я сразу почувствовал себя еще лучше, – не замедлил сказать граф Бертус.

– Не торопитесь. До полного выздоровления должно пройти некоторое время. Вам нужно беречь себя. Знаете, недалеко от Вашего имения располагается моя родная деревня. Там живут мои родители и братья с сестрами. Но я давно их не видела.

– Хотите, я дам Вам карету, чтобы Вы смогли навестить их?

– О, я была бы благодарна Вам! – Олла искренне порадовалась предложению.

– Мне понадобится всего лишь три дня, и я уверена, что за это время с Вами ничего страшного не произойдет.

Граф приказал дать Олле карету и кучера. Олла попрощалась с гостеприимным хозяином и тронулась в путь.

Дома

К вечеру она уже была в родной деревне. Подъехав к дому, она увидела своих родителей и братьев. Потом заметила сестер – они сидели неподалеку на бревнышке.

Подъехав, Олла бросилась их обнимать.

– Доченька, это ты? – мать со слезами на глазах обнимала свою старшую дочь. Подошел отец.

– Как вовремя ты приехала, – грустно сказал он.

– Что такое? Почему вы не идете в дом? – Олла вдруг почувствовала что-то неладное. Сестры подошли и стали ее обнимать и рассматривать ее одежду. Братья стояли и смущенно смотрели на сестру.

– Видишь ли, – стал говорить Иларфен, – моя лавка… она…

– Твой отец влез в долги, потому что дела в лавке шли не очень хорошо в последнее время. Деньги отдать не смог, и теперь нас выгнали из собственного дома, который взяли за долги, – плача, сказала мать. – Что нам теперь делать, доченька? Мы ведь истратили все деньги!

– Ничего. Все наладится.

Олла подошла к кучеру и спросила, не знает ли он дорогу в Город синих дождей. Кучер ответил утвердительно, и тогда Олла приказала всем погрузиться в карету. Дети с радостью влезли, потом родители и Олла. Было немного тесновато. И это при том, что вещей, кроме одежды, что была на них, не было.

– Я вас отвезу в свой дом, который остался без присмотра. Там обоснуетесь, все необходимое на первое время там есть. Продукты, некоторая одежда, правда, только для девочек.

– Ох, я не знаю, что бы мы без тебя делали! – воскликнула мать, вытирая глаза косынкой. – Правду говорил тот парень, что ты станешь нам опорой.

Отец чувствовал себя виноватым во всем происшедшем, поэтому только благодарно смотрел. Повзрослевший Вильс смотрел на старшую сестру во все глаза:

– Какая ты стала красивая!

Ханна и Брейна стали расспрашивать о новом доме.

Часа через три карета остановилась возле большого каменного дома, который вызвал восторг у домочадцев.

– Вот это да! – Вильс восхищенно смотрел на дом. – Это твой? – как бы не веря своим глазам, спрашивал он.

– Да, мой. Но я в нем давно не живу. Вообще я живу далеко отсюда. Но вы можете обосноваться здесь. Я сюда больше не вернусь. У меня есть сейчас немного денег, вот возьмите, – Олла отдала всю имеющуюся наличность. Но для матери это показалось огромной суммой. Они привыкли экономить на всем.

– Здесь надолго хватит, – сказала она. – Правда, отец?

– Да. Но что буду делать я? Чем я смогу зарабатывать на хлеб?

– Придумаем что-нибудь. Другую лавочку заводить уже не хочешь?

– Боюсь, что прогорю. Я ведь не очень грамотен, и в делах не так сведущ.

– Пока живите так, а потом я буду искать. Подниму свои связи. А теперь мне надо ехать. Граф Бертус, который дал мне карету, очень болен и ждет меня. Я приеду к вам позже. И надеюсь, с хорошими новостями.

Она поцеловала всех на прощание и приказала кучеру возвращаться.

Граф ждал Оллу с нетерпением. Ему очень хотелось показать ей, что он почти здоров. Грудь не болела, кровь больше не шла. Ему хотелось бегать и прыгать: такой прилив сил он давно не ощущал! Какова лекарка! Лекарства, что оставила ему девушка, уже заканчивались. И он постоянно приказывал слуге смотреть на дорогу: не едет ли Олла. И вот слуга наконец-то крикнул, что карета возвращается. Олла вышла из кареты и направилась в дом. Не успела она зайти, как слуги бросились к ней,