светло! Гинис, тем временем смотрела снизу-вверх в мои глаза и что-то обдумывала, по крайней мере через её глазки я наблюдал, как чертята проводят мозговой штурм. У меня никакого желания продолжить не было, и я предпринял типичную для самого себя попытку бегства: резко развернулся, театрально вздохнул и направился куда подальше от впечатлительных школьниц. Едва ли у меня получилось…

За рукав моей куртки схватилась ручка Лебедя, приложив при этом нешуточную силу. По крайней мере, она смогла меня остановить и даже заставила обернуться. Очень зря я это сделал, так как уже Гинис заняла ведущую роль и буквально напрыгнула на меня, коснувшись своими губками моих. Вокруг девочки со вздохами наблюдали за нами, кто-то даже грохнулся от переизбытка чувственности. Какая хитрая девушка эта Гинис. Уважаю.

– Скоро занятия закончатся, мой дорогой брат, – выпустила меня из объятий монашка и сделала виноватый вид. – Если так хочешь, можешь подождать меня и вместе пойти домой, – вроде говорила Гинис заискивающе и даже как-то игриво, а вот я чувствовал, что это нихрена не предложение. Я взглядом спросил, не попутала ли моя собеседница чего-либо, на что Гинис так же взглядом ответила, что так надо. Спросить также взглядом кому это надо я не смог, поэтому, пожав плечами, развернулся в сторону от школы. Пора валить, чутьё подсказывало.

– Извините, Дмитрий! – со спины раздался голос Понфирия. Я уйду отсюда или как?

– Что такое? – я в очередной раз обернулся. На Понфирия, кроме меня, смотрели ещё полсотни учеников церковной школы.

– Можно вас на пару слов, прежде чем вы уйдёте? – старик вроде и предлагал, но в его взгляде читалась мольба. Что у них за мода якобы просить, но не просить?

Снова старая церковь, в которой не сломанным были разве что рюмки. Силантий и Понфирий сильно нервничали, переглядывались и не решались начать разговор. Я же косился на пустые рюмки и думал, смогут ли мои собеседники выйти из немого режима, если возьмут ещё по паре грамм.

– Дмитрий, вы же одарённый? – смог выдавить из себя Силантий.

– И как же вы догадались? – я не смог не усмехнуться. На сам ответ я не рассчитывал, едва ли мужики смогут посвятить меня в свои причинно-следственные связи в таком состоянии. – Да, я одарённый.

– Видите ли, этот район «держит» банда каких-то отморозков, – начал описывать ситуацию Понфирий. – Если вы можете… – старик замялся и умолк.

– Хотите, чтобы я от них избавился?

– Нет, что вы! – воскликнул Силантий. – Бог не одобряет насилие.

– Но, если вдруг они придут сюда, и вы случайно их выгоните отсюда, мы ему не скажем, – закончил наконец мысль Понфирий. Старики переглянулись и кивнули друг другу.

– Только если я тут вдруг окажусь, – пожал я плечами и протянул мужикам какую-то дощечку, на которой тьмой были выжжены мои контакты. – Как говорится, на всё воля Божья, – усмехнулся я и под взгляды округлившихся глаз церковников исчез в тенях. Товар надо показывать лицом, так ведь?

***

Вот уже виднеется край особняка Гримм. Эта махина, стоящая среди девятиэтажек, словно пыталась спрятаться среди кучи бетона, но, признаться честно, у огромного дома из чёрного мрамора это совсем не получалось. Уверен, такой и со спутника было легко найти, достаточно просто навести на город.

В исходном мире городок был построен специально для жизни кланов почти под Москвой. Многие семьи были в принудительно-добровольном порядке высланы сюда, чтоб не разносить столицу, и, в случае непредвиденных ситуаций, быть под императорской рукой. Даже назван был Романовском, чтоб каждый житель понимал, для чего город существует. Москвичи, тем временем, относились к Романовску как к отдельному району Москвы.

Ещё метров пятьсот, и я наконец доберусь до тяжёлой кованой ограды, отделяющей территорию особняка от всего города. Пока шёл, заметил странную тему. У каждого третьего встреченного мной человека была гетерохромия. Сомневаюсь, что вокруг особняка основали гетто для людей с разными глазами, подозреваю, что дело как раз в самом особняке. Надо будет узнать.

– Я снова с вами! – в мозгу как будто кувалдой по колоколам прошлись.

– Мария, не надо так кричать! – воскликнул я, отчего прохожие поторопились свалить от меня подальше.

– Не наломал дров? За тобой же глаз да глаз нужен!

– Наломал, – улыбнулся я. – Спокойная жизнь? Что за глупости!

– Девушке, следующей за тобой уже километра два, скажи об этом, – ухмыльнулась Мария, и я резко развернулся. Моя преследовательница резко сменила свой курс куда-то во двор ближайшей многоэтажки.

– Симпатичная, – прокомментировала Мария. Соглашусь. Чёрные волосы до лопаток, гетерохромия из синего и серого, приятные черты лица, родинка над губой, и чёрное пальто, скрывающее невысокое тело. – Догоним?

– Можно, – кивнул я.

Впрочем, догонять её пришлось не долго. С моей скоростью понадобилось секунды две, чтоб оказаться на траектории движения незнакомки. Та от возмущения чуть на вдохе не задохнулась и… рывком перешла на бег, удивив меня своей скоростью. Она не была одарённой, это мне подсказала Мария, однако за секунду пробежать десяток метров не каждый олимпийский бегун может, а тут хрупкая девчонка напрашивается на рекорд. Но, опять же, я быстрее, поэтому догнать убегающую незнакомку и продолжить пробежку в одном с ней темпе мне не составило труда. Та всё бежала, пролетев двор, потом улицу, потом ещё несколько дворов, явно стараясь от меня отвязаться. И чего преследовать было?

Наконец девушка остановилась, согнулась, уперев руки в колени, и пыталась отдышаться. Я же стоял рядом, смеряя её взглядом. Спустя минуту-другую незнакомка выпрямилась и посмотрела на меня.

– Нужно что? – это мы сказали одновременно, отчего девушка потрясённо сделала шаг назад. Нет, я не умею читать мысли.

– Зачем ты за мной шла? – спустя минуту молчания спросил я.

– По пути было, – ответила та. Ага, так и верю. Особенно эмпатия говорит, что да, именно по пути со мной девушка шла.

– А потом решила пробежаться до, – я осмотрелся на крохотный дворик, кажущийся заброшенным с самого основания города, – сюда?

– Ты