Ратон (нетерпеливо). Меня тоже… в конце концов, если господин Коллер участник заговора, то, мне кажется, я должен был быть первым, с кем ему следовало договориться.

Королева. Особенно после ареста вашего сына.

Марта (вскрикивая). Ареста! Что вы сказали? Мой сын арестован?

Ратон. Они посмели арестовать моего сына?!

Королева. Как? Вы этого не знали?.. Он обвиняется в участии в заговоре, его жизнь в опасности; вот почему я вас вызвала.

Марта (подбегая к королеве). Это другое дело, и если бы я знала… простите, государыня, простите меня… (Плачет.) Мой сын, мое бедное дитя! (Ратону, горячо.) Королева права, его надо спасти, его надо освободить.

Ратон. Конечно! Следует поднять наш квартал, поднять весь город.

Марта (которая отошла от мужа на несколько шагов, вновь подбегает к нему). И ты стоишь тут, словно ничего не случилось; ты не бросился к нашим друзьям, к нашим соседям, нашим рабочим, чтобы, как вчера, призвать их к восстанию!

Королева. Это все, о чем я вас прошу.

Ратон. Я понимаю, но следует сначала обсудить положение.

Марта. Необходимо действовать… необходимо поднять оружие… бежать ко дворцу!.. Я требую, чтобы мне отдали моего сына! Чтобы нам его отдали! (Следует за мужем, который сделал несколько шагов вправо.) Ты не мужчина, если позволяешь себя так оскорблять. Если ты и граждане этого города допускают, чтобы у матери отняли сына, без всякого основания бросили его в тюрьму, положили его голову на плаху… Дело идет о безопасности всех, о чести страны и о ее свободе!

Ратон. Свобода!.. И ты туда же!

Марта (вне себя, рыдает). Да, конечно! Свобода для моего сына! Какое мне дело до всего остального, мне нужна только она, и мы ее добьемся.

Королева. Все в ваших руках; я вам помогу всем, чем только смогу, я и друзья, преданные моему делу; но действуйте!.. Действуйте, чтобы свергнуть Струэнсе.

Марта. Хорошо, государыня, и чтобы спасти моего сына; рассчитывайте на нашу преданность.

Королева. Сообщайте мне обо всех ваших действиях и об успехах мятежа. (Указывая на левую дверь.) Через эту потайную дверь вы и ваши друзья можете поддерживать со мной связь и получать мои указания. Сюда идут, уходите.

Ратон. Это очень хорошо… но если бы вы мне сказали, что я должен…

Марта (увлекая его). Ты должен следовать за мной… Сын ждет нас… идем… идем скорее! (Обращаясь к королеве.) Будьте спокойны, государыня, я отвечаю вам за него и за мятеж! (Выходит, увлекая за собой мужа, через маленькую дверь налево.)

В то же мгновение в двери в глубине комнаты показывается камер-лакей.

Королева. Что случилось? Что вам нужно?

Камер-лакей. Ваше величество, вас хотят видеть два министра, которым от имени Совета поручено передать важное для вашего величества сообщение!

Королева (в сторону). О боже! Что это значит? (Громко.) Пусть войдут, я готова их принять.

Камер-лакей уходит.

Граф Ранцау, Фалькенскильд, королева (сидит направо у стола).

Фалькенскильд. Государыня, со вчерашнего дня спокойствие в городе нарушалось несколько раз; в некоторых местах собирались толпы, раздавались мятежные выкрики; наконец, вчера вечером в моем дворце пытались произвести покушение. Организаторы его пока еще неизвестны; но вам нетрудно догадаться, кто они.

Королева. Я полагаю, господин граф, что вам легче иметь подозрения, чем доказательства вины.

Ранцау (подчеркнуто, глядя на королеву). Правда, Эрик Буркенстафф продолжает молчать… но…

Фалькенскильд. Это упрямство или благородство, которое будет стоить ему жизни. Но пока, во имя осторожности и дабы в корне пресечь заговоры, зачинщики которых недолго останутся безнаказанными, мы, от имени королевы Матильды и Струэнсе, объявляем вам приказ не покидать этот дворец.

Королева (встает). Подобный приказ… мне!.. А по какому праву?

Фалькенскильд. По праву, которого мы не имели вчера и которое взяли себе сегодня. Раскрытый заговор делает правительство сильнее. Струэнсе еще колебался, но решил наконец принять действенные меры, которые я ему давно предлагал. Недостаточно нанести удар, надо нанести его возможно скорее. Поэтому дела о государственных преступлениях больше не будут рассматриваться в обыкновенных судах; они будут решаться в единственном компетентном суде – Совете регентства. Именно на этом Совете в настоящий момент решается судьба Эрика Буркенстаффа, в ожидании появления перед нами преступников более высокого ранга.

Королева. Граф!..

Ранцау (слева, немного в стороне), Гёлер, Фалькенскильд, королева.

Гёлер входит из двери в глубине комнаты, держа в руках какие-то бумаги. Он видит королеву и отвешивает ей почтительный поклон; затем обращается к Фалькенскильду, не замечая стоящего за ним Ранцау.

Гёлер (Фалькенскильду). Вот постановление Совета, которое я, по должности главного секретаря, только что составил и в котором не хватает только двух подписей.

Фалькенскильд. Хорошо.

Гёлер (необдуманно показывая несколько бумаг, которые он держит в руке). Одновременно с этим я, в соответствии с вашим распоряжением, составил проект документа, в котором мы предлагаем королеве удалиться на покой…

Фалькенскильд (тихо, указывая ему на Ранцау). Замолчите!

Гёлер (в сторону). Правильно; я его не заметил. (Глядя на Ранцау, лицо которого совершенно неподвижно.) Он не слышал; он ничего не подозревает.

Фалькенскильд (пробегая взглядом бумаги, которые ему подал Гёлер). Решение по делу Эрика Буркенстаффа! (Читает.) Он осужден!

Королева (взволнованно). Осужден?!

Фалькенскильд. Да, государыня, и та же участь ожидает отныне всякого, кто захочет ему подражать.

Гёлер. Я встретил также депутацию судейских и советников Верховного суда. Узнав, что в нарушение их прав и привилегий Совет регентства взял на себя рассмотрение дела Эрика Буркенстаффа, они направились с жалобой к королю и, чтобы получить доступ к нему, хотели обратиться к королеве.

Фалькенскильд. Вот видите; вокруг вас, ваше величество, собираются все недовольные.

Королева. И благодаря вам мой двор с каждым днем увеличивается.