Ли вздохнула, и Ксандер, желающий знать о ней все и вся, спросил:

— О чем ты задумалась?

— Я просто подумала о том, что не будет «следующего раза», по крайней мере, здесь, на острове, если я продам его.

В ее голосе звучала печаль. Ксандера тоже огорчила эта мысль, но он не хотел сейчас затрагивать тему продажи острова. Он знал, что это лишь приведет их к ссоре, а ему не хотелось портить такой замечательный вечер. Нужно было сменить тему.

— Ты уже поговорила со своими родителями?

— Я решила воспользоваться твоим советом и попыталась, но никто не ответил и не перезвонил, поэтому я не знаю, что делать дальше.

— А ты оставила сообщение?

Избегая его пристального взгляда, она отвела глаза в сторону.

— Нет.

— Так почему они должны тебе перезвонить, если ты не оставила сообщение?

— Они ведь увидят пропущенный звонок и узнают мой номер.

Ксандер молча покачал головой.

— Почему ты качаешь головой? По крайней мере, я попыталась с ними помириться. Они и этого не сделали.

— Это так. Но что, если сейчас они путешествуют или их телефон находится вне зоны доступа?

— Мои родители не путешествуют. Они домоседы.

— Когда ты им звонила?

— Сегодня днем, перед уходом из офиса.

Теперь он понял, почему Ли так часто смотрела на свой сотовый в течение вечера. А Ксандер чуть не подумал, что она заскучала в его компании.

Он сжал ее руку.

— Подожди еще. Они позвонят.

— Может быть, — ответила Ли, но в ее голосе не было слышно уверенности. — Пойми, у меня с отцом и матерью довольно напряженные отношения. Мама всю мою жизнь принимала за меня решения. Она даже выбрала за меня колледж. Но последней каплей стало то, что, как выяснилось, она скрывала от меня моих родственников. Ты хоть представляешь, каково узнать о таком?

— Немного представляю.

Приемные родители никогда не скрывали от Ксандера факт его усыновления. Когда он был маленьким, мать твердила ему, что они выбрали его сердцем и очень его любят. Но она перестала так говорить после того, как на свет появилась его младшая сестра.

Глаза Ли расширились.

— Разумеется, ты понимаешь, каково это — иметь проблемы с родителями. Прости, я забыла. Я просто не знаю, как мои родители могли смотреть мне в глаза после того, что сделали. Вместо того чтобы извиниться, они заявили, что поступили правильно. Они не имели права запрещать мне знать о своих родственниках, словно те — преступники.

— Может, твои родители боялись, что ты их бросишь?

— Это не оправдание. Они не имели права принимать решение за меня. А теперь… теперь я даже не уверена, что мой… наш ребенок узнает о своих бабушке и дедушке.

— Но я думал, ты уезжаешь домой…

Ксандер ощутил надежду. Неужели Ли передумала и решила остаться здесь, в Греции, рядом с ним?

Она остановилась перед дверью их бунгало и повернулась к нему.

— Я еще не решила. То, что я вернусь в Штаты, не означает, что я буду жить рядом с родителями. Я могу поселиться в центре Сиэтла, где училась в колледже. У меня там остались старые друзья.

Ксандер протянул руку и осторожно провел пальцем по ее красивому лицу.

— Или ты можешь остаться здесь, где у тебя тоже есть друзья, которые тебя любят. И ты будешь со мной.

Она вскинула подбородок, их взгляды встретились.

— Ты любишь меня?

На секунду сердце Ксандера замерло. Ли заставляла его признаться ей в том, в чем он не признавался даже самому себе. Но если он хочет, чтобы она осталась, желает создать с ней семью, придется пойти на самый большой риск в своей жизни.

Он тяжело сглотнул и произнес:

— Да. Я люблю тебя. И я хочу, чтобы ты осталась.

Глаза Ли расширились от удивления. Ксандеру казалось, что его судьба висит на тонкой ниточке. Никогда прежде он не чувствовал себя настолько уязвимым.

Ли продолжала смотреть ему в глаза, словно ища там подтверждение его словам. Ксандер наклонился и поцеловал ее в губы, не зная, как она на это отреагирует.

Сначала Ли стояла неподвижно, словно по-прежнему была в шоке от его признания. Ксандер подумал, что действовал слишком напористо и нужно дать Ли время усвоить то, что он ей сказал.

Он подался назад, но ее пальцы тут же сжали лацканы его пиджака, и Ли притянула Ксандера к себе. На этот раз она взяла инициативу на себя. Ее губы приоткрылись навстречу его губам, и Ксандер скользнул языком в ее рот, крепче сжав талию Ли.

Чем дольше длился этот опьяняющий поцелуй, тем больше Ксандер понимал, что никогда не насытится Ли.

Взявшись за руки, они вошли в бунгало и, не включив свет, направились прямо в спальню.

В лунном свете, льющемся в окно, Ксандер любовался красотой Ли и чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

Он изнывал от желания притянуть ее к себе, но сначала должен был спросить кое-что.

— Ли, ты этого действительно хочешь?

Она кивнула, не сводя с него глаз.

— Ты — все, что мне нужно.

Никто никогда не говорил ему этих слов.

Ли подставила губы, и Ксандер впился в них поцелуем.

Ксандер сжал телефон.

— Я не могу приехать сейчас.

Сестра настаивала на том, чтобы он, бросив все, немедленно вылетел в Италию. Обычно он был готов на все ради Стаси. Но, проведя ночь в объятиях Ли, Ксандер разрывался между желанием укрепить их наладившиеся отношения и ответственностью за сестру.

— Не понимаю. Что может быть важнее бизнеса? Клянусь, это единственная причина, по которой ты встаешь с постели утром, — недоумевала Стася.

Ксандер провел рукой по волосам. Он еще не рассказал сестре о Ли и ребенке, чувствуя необходимость защищать их от критики других людей.

— Может, мне наконец пора уделить немного времени себе?

— То есть ты намекаешь на то, что взял отпуск?

— Да. Я решил, что мне нужно немного отдохнуть.

— Вот как! И где ты отдыхаешь?

— На острове в Средиземном море.

— А можно поточнее? Вдруг возникнет чрезвычайная ситуация, и ты мне срочно понадобишься?

— Ты всегда можешь позвонить на мой мобильный телефон.

— Ксандер!

Он представил себе, как в эту минуту Стася, должно быть, раздраженно уперлась кулаком в бедро.

— Ну ладно. Я на Острове Бесконечности.