Да, я часто думаю, что будет с ней дальше, — сказала она, положив чепец и перчатки на стол. — Она так доверчива. Я бы хотела, чтобы она встретила мужчину, достойного любви. Такого, который смог бы оценить ее и заботиться о ней. И я неспокойна, потому что таких мужчин здесь нет, — с грустью закончила Виктория.

— Всем нам нужен такой мужчина, — заметила Эмма.

Она любила Джона, горевала, когда он погиб, но жизнь продолжалась. Эмма была молода, мечтала о счастье, о любви, хотела выйти замуж, воспитывать детей. Она ехала на ранчо исполненная радужных надежд. Замужество Виктории знаменовало конец их несчастьям, голоду, бедности, лишениям. Эмма мечтала о храбром, загорелом ковбое, о прекрасном рыцаре, способном преодолеть любые трудности. Реальность оказалась совсем другой. На ранчо они были изолированы от внешнего мира, а красота окружающей природы не могла скрыть царящих вокруг ненависти и страха. Окружавшие их мужчины, за редким исключением, были враждебны и отнюдь не располагали к общению.

Положение Виктории было не лучше. Оно, пожалуй, было еще безысходнее. Эмма содрогнулась от мысли, что майор мог бы стать ее мужем и ей пришлось бы делить с ним постель. У нее никогда не повернется язык упрекнуть Викторию, если она захочет получить немного тепла и радости от Джейка Ропера. В конце концов он был настоящим мужчиной, не то что этот грязный майор. Боже, как она изменилась! Разве подобная мысль могла прийти ей в голову, пока они были дома, в Огасте, с ужасом подумала Эмма. Да, Ропер настоящий, сильный мужчина. Пожалуй, слишком сильный для Эммы, но Виктория — другое дело. Возможно, ей нужен именно такой человек, как Ропер.

С мрачным видом из задней части дома появился МакЛейн и поднялся к себе наверх. Женщины испуганно расступились, давая ему пройти, и ни одна из них не решилась спросить его, что случилось

МакЛейн захлопнул дверь спальни и швырнул через комнату попавшийся на дороге стул. Первым делом, оказавшись дома, он потребовал к себе Анжелину, и Лола, злорадно глядя на него, ответила, что Анжелина еще утром ушла кудато с одним из погонщиков и до сих пор не возвращалась. Майор пришел в ярость. Чертова кукла. Мало того, что ее нет на месте, когда она нужна ему позарез, так еще отрывает от работы погонщиков. Ну, она у него попляшет, пусть только вернется!

Но сейчас он ничего не мог сделать, и от этого злость его только нарастала. Может быть позвать Жуану? Ну уж нет! Лучше собственный кулак, чем эта неподвижная, ноющая девчонка. О том, что можно переспать с собственной женой, он даже и не вспомнил. Теперь сама возможность такой близости пугала его. Страх того, что Сарраты вернутся и прикончат его, не отступал А жена так напоминала ему Елену. Услышав, что Виктория вошла в свою комнату, майор вздрогнул и поспешил выскочить о коридор.

С красным лицом, возбужденный и разгоряченный, он оглядывался по сторонам в поисках козла отпущения. Изза двери доносился чистый голосок, напевающий песенку. Сначала он разозлился еще больше, но потом узнал голос Селии. Да, эта красотка будет похлестче Анжелины, и, конечно, она не такая холодная и чопорная, как ее старшая сестрица. Эту можно научить тому, что нужно мужчине. Чем больше майор думал об этом, тем больше входил во вкус. Майор подумал, что у него есть еще минут пять, пока Виктория будет переодеваться. На цыпочках он подошел к двери и прильнул к щели.

Селия была в нижней рубашке. Тихонько напевая, она выбрала одно из старых платьев, которое собиралась надеть, и рассматривала его. У этого платья было огромное преимущество перед остальными — оно расстегивалось спереди, и Селии не понадобится ничья помощь. Девушка натянула его через голову и принялась обстоятельно застегивать пуговицы.

МакЛейн не мог отвести глаз от ее обнаженных белоснежных плеч. А какая грудь! Изпод тонкой рубашки просвечивали соски. Лучи солнца, падавшие из окна, золотили волосы девушки. Она была так прекрасна в этот момент, что даже не склонный к романтике майор сравнил ее с ангелом. Господи, какая красотка! И как она возбуждает! Совсем не похожа на Виктории. И уж ничего общего с Еленой. Он весь напрягся, представляя, как наконец заполучит ее. Надо будет сохранить все в тайне от Виктории, и он, кажется, знал, как это сделать.

МакЛейн оглянулся и снова уставился на девушку. Она уже закончила туалет, и майор поспешил ретироваться, сгорая от нетерпения.

Он уединился в библиотеке с бутылкой бурбона, припрятанной в ящике стола. Там же лежал стакан, но майор предпочитал пить прямо из горлышка. Приятное тепло разлилось по его телу. Господи, наконецто он нашел то, что ему нужно. Он сделал еще один глоток. До чего ж он здорово все придумал. Надо только, чтобы Виктория, эта чертова задавака, ничего не узнала. А то, чего доброго, упакует вещички и даст деру. Такого унижения майор не перенесет, особенно после того, как похвастался своей знатной женушкой в СантаФе.

Но майор был уверен, что ему удастся переспать с Селией, и она будет нема как рыба. Она ведь простушка, маленькая хорошенькая идиотка. Ему надо только запугать ее, и все! На минуту он задумался. Вот он, отличный план! Он скажет Селии, что, если та проболтается, он замучает Викторию. Можно даже, сказать, что убьет. Нет, это уж слишком. Она может запаниковать и наделать глупостей. Впрочем, эта девчонка так наивна, что поверит всему, что он ей скажет.

У него еще куча времени, чтобы осуществить задуманное. Он вспомнил о купленных лошадях. Вот замечательная мысль! Все очень просто. Правда, дамочки плохо знают здешние места и одни надолго не уедут, но это неважно. Он прикажет Роперу сопровождать их, и они отправятся осматривать окрестности верхом часа на два, три. Селию не возьмут — она еще плохо держится в седле и быстро устает.

Не получится это, он придумает чтонибудь еще. Умаслит ее, пообещав дать ей покататься на Рубио, и уведет из дома. Майор потирал руки от нетерпения. Селия — это вам не какаято шлюха вроде Анжелины, это свеженькая, молоденькая девочка…

Майор откинулся на спинку кресла и глотнул еще бурбона. Роперу надо поторопиться с лошадьми. Допив бутылку, он швырнул ее через стол, и она откатилась, сдвинув наваленные ворохом бумаги. Изпод них чтото сверкнуло стальным блеском. Майор замер, все внутри у него похолодело. Наконец, придя в себя, он дрожащей рукой отодвинул бумаги.

Нож. Перед ним лежал остро отточенный нож. И это был не его нож. Откуда он здесь?

Глаза майора забегали. Он боялся пошевелиться, боялся оглянуться. Он напряг слух, чтобы не пропустить ни малейшего шороха, который мог выдать его врагов. Напряжение достигло предела, мозг отказывался понимать.

Сарраты! Эти гнусные ублюдки остались живы. А может, это их духи вернулись, чтобы отомстить ему? Теперь надо выследить их!

Он даже не дотронулся до ножа, только инстинктивно сжал бедра, словно пытаясь защититься.

Может быть, он и не поймет, что означает этот нож и откуда он взялся. Жуана уставилась на закрытую дверь. Глаза ее горели от ненависти. Неважно, поймет он или нет! Важно, что она отлично знает это!

И она сделает то, что задумала. Пусть только попробует коснуться ее хоть пальцем, и она убьет его. Ненависть росла в ней с той ночи, когда он изнасиловал ее.