Просто чтобы испытать свои силы и проверить, как долго он сможет бежать в таком положении, он побежал, пригнувшись к земле. Подумал, что, наверное, сможет пробежать ярдов с пятьдесят. Вместо этого, он пробежал всю дорогу до дома Хелены. В мозгу снова и снова билась одна и та же мысль: Со мной все будет в порядке.

Ему казалось, что было где-то около трех утра, когда он проскользнул через заднюю дверь на первый этаж, направляясь прямиком в подвал.

Сидя на лосе, он не потрудился определить точное местонахождение Хелены.

Он думал, что она будет спать.

Но спать не в кабинете, и уж точно не уставившись на Алекса с немым ужасом в глазах.

— Э-э, привет, — сказал он, слегка махнув ей рукой.

Хелена пронзительно взвизгнула и бросилась к кабинету. Дешевая, полая внутри дверь захлопнулась как-то не слишком убедительно, к тому же, в ней не было замка. Алекс услышал шорох халатика о фанеру, когда девушка подперла дверь спиной. А ещё он услышал сбившееся дыхание и стук невесть куда несущегося сердца.

Дерьмо. Алекс оглядел себя с ног до головы. Он выглядел так, будто валялся по полу на скотобойне. Ага, и ещё он был голым. Она собиралась вызвать копов.

— Хелена? — Он делал всё, чтобы голос звучал как можно небрежнее. Настолько по-человечески, насколько это возможно. — Это лосинная кровь. Вот и всё. Длинная история. И я… эээ… пошёл вниз. Так что… спокойной ночи.

Через пару ударов сердца он услышал долгий дрожащий выдох за дверью.

— Н-ночи? — тихонько пискнула девушка.

Топая так, чтобы она слышала его шаги, Алекс спустился в подвал и, напряженно прислушиваясь, остановился у подножья лестницы. Если Хелена позовёт на помощь, ему предстоит ещё много приключений на свежем воздухе. Но он так ничего и не услышал до тех пор, пока она на цыпочках не прокралась наверх. Проследовав за ней и прислонившись к двери её комнаты, он прислушивался, покуда не убедился, что девушка вернулась в постель. Поражался, как у неё до сих пор не съехала крыша. Как ни странно, Хелена была очень храброй. Просто сама об этом не догадывалась.

И она держала слово. Алексу очень нравилось в Хелене это качество. «Две ночи в подвале», — пообещала она. У него было две ночи. Несмотря на то, что он был просто монстром ходячим.

Примерно через полчаса Алекс понял, что у него не было никаких шансов заснуть в такую, по его меркам, рань. Не тогда, когда сердце так бешено колотилось. Нет, вообще-то Алекс не чувствовал себя плохо — просто оно, сердце, работало как заведенное. Казалось, он мог бы вернуться в Нью-Йорк, не прибегая к услугам Вамп Эйр. Просто бегом. Казалось, ему уже никогда не понадобится сон. А в подвале было совершенно нечем заняться.

Передвигаясь как тень, неприкаянная тень, он проскользнул на территорию Хелены и обошёл темные комнаты, пытаясь разузнать по ним как можно больше о хозяйке дома. Нашёл фотографии её родителей и полный трофеев чемодан, на самом верху которого лежали серебряная и золотая медали участника соревнований по бегу. Хелена была звездой беговой дорожки. Алексу вдруг стало интересно, бегает ли девушка до сих пор. Он легко представил, как они бок о бок бегут по Центральному парк,[34]подрезают одного из бегунов и уволакивают его в кусты.

Алекс тряхнул головой, прогоняя видение, ведь оно было полнейшим бредом. Если он не наладит отношения с Хеленой, их совместное будущее уже через каких-то четырнадцать часов останется в прошлом.

Михаил сказал, что главной задачей Алекса было заставить Хелену полюбить чудовище. А ещё он сказал, что Алекс и Грегори просто не хотели признавать то, что они чудовища. Михаил, конечно, ублюдок, но в на сей раз он был прав. Если Алекс сам стыдился того, что был вампиром, как он мог когда-нибудь уговорить Хелену обратиться в это существо?

Последние несколько дней научили Алекса тому, что на самом деле означало быть вампиром. Период этого обучения не был приятен, но мириться со своей сущностью стало легче. Оказавшись в ловушке у солнца, он испытал свой самый страшный кошмар, но всё же выжил. Ему было плохо, он был голоден, остался без поддержки семьи, без своих доноров, питался самостоятельно. Он даже убил лося поленом.

А хуже всего то, что он уже вкусил свою вторую половинку. Хотя, это ещё не катастрофа. Он ведь не Роланд. Он просто снова завоюет Хелену. Ему только нужно было доказать ей, что он был не просто кровососущим монстром, а цивилизованным и очень чувствительным кровососущим монстром. И что он тот, за кого она хочет выйти замуж.

Иисусе, видимо, я просто надрался.

Посмеиваясь над собой, он забрёл на кухню. Обычную такую вампирскую кухню. Другими словами, Хелена ею совсем не пользовалась. В его кухонных шкафах и то было больше продуктов, но, это и понятно, учитывая его странное увлечение экспериментами над человеческой пищей. В свете недавних событий, он мог истолковать это как очередной протест против своей вампирской сущности.

Традиционалисты вроде Михаила жили на крови, воде и хорошем виски. Грегори нравилось пиво, а если он не получал чашку кофе, как только просыпался, горе было тому, кто потом попадался ему под руку. Алекс был менее прихотлив. Будучи самым странным из трёх братьев, он имел страсть к напиткам буквально всех сортов. Он знал, как приготовить потрясающий эспрессо, порошковый зелёный чай[35]с помощью венчика, Итальянский лимонад,[36]и лед с кардамоном и флердоранжевой водой.[37]Он искусно готовил прозрачные бульоны из отваров трав, овощей и мяса, пытаясь воссоздать запах, который доносился из городских ресторанов и будоражил его обоняние.

Ещё ребёнком он экспериментировал с твёрдой пищей, несмотря на упорные попытки отца объяснить незадачливому сынуле разницу между вампирской и человеческой пищеварительными системами. Шоколадки, попкорн, даже настоящие Натановские хот-доги[38]— любая еда тут же разворачивалась в желудке и совершала обратное путешествие к горлу и наружу. Одним из самых ранних воспоминаний было воспоминание о стащенной из бакалейной лавки морковке. Алекс ел её как заведенный, как кролик Багз Банни (прим.: персонаж американских мультиков), наслаждаясь её сладостью, странным растительным привкусом и удивительным хрустом.