Впрочем, размышлять об этом ему особо было некогда, ведь не успел он хоть малость передохнуть, как его вызвал к себе Каташи. Кенджи добросовестно и практически дословно несколько раз пересказал ему весь разговор с Нобу, утаив разве что истинную причину визита мэцукэ, встречу с Йотоко и инцидент с Тсотуму. В случае с первым он не видел особой нужды подставлять Хо под гнев Такэга — думается, ничего кроме лишних проблем это бы не принесло обеим сторонам; к тому же Нобу действительно руководствовался самыми лучшими побуждениями, пускай и методы его вряд ли можно было назвать кристально честными. Да и хороший знакомый в императорском магистрате будет куда полезнее лишнего врага — расправиться бы со старыми… Ну а о том престранном чудаке Кенджи и вовсе решил позабыть как о страшном сне, как и о трактирщике. Но почему-то Кенджи был уверен, что последнего он еще увидит.

Последующие пару дней прошли без каких-либо происшествий. При всех прочих произошедшее с трактирщиком все же сыграло Кенджи на руку. Слухи о таинственной кончине Тсотуму разлетелись по городу быстрее встревоженных пчел и ныне Кенджи мог свободно разгуливать по Каноку без сопровождения дюжины зевак — никому не хотелось попасть ему случайно под руку и даже случайный прохожий, узнавший его, лишь побыстрее отводил взгляд и шагал себе дальше. Кенджи же напротив тщательно вглядывался в каждого прохожего, надеясь еще раз увидеть трактирщика — но, увы, безрезультатно.

Практически все свободное время Кенджи посвящал тренировкам, оттачивая навыки как физические, так и духовные. При этом он старался не использовать слишком много Воли, опасаясь, что в нужный момент это может сыграть с ним дурную шутку — к примеру, если убийцы из Сотни Проклятых или сподручные Жнеца все-таки решатся нанести новый удар. Поначалу успехи его были довольно скромны, но в конце концов Кенджи научился стабильно создавать двух своих двойников — попытаться вновь воплотить в жизнь дракона или какую-либо другую тварь он пока не рискнул — и даже несколько раз смог одновременно управлять ими и орудовать оружием самостоятельно. Последнее стало уже куда более тяжелой задачей и неизвестно, хватит ли у него концентрации провернуть подобный трюк в реальном бою — но проверить это можно было лишь на практике.

Эх, как же в подобные моменты Кенджи не доставало советов Рю, ведь многие тонкости он постигал только путем сотни проб и ошибок и под присмотром старика наверняка достиг бы куда большего за то же самое время. Однако старик все не давал о себе знать и на третий день Кенджи уже было всерьез забеспокоился, не настигли ли того бывшие «друзья», как уличный чистильщик обуви, мимо которого он проходил, ухватил его за рукав и шепотом назвал место встречи — большой фонтан возле торговой площади сразу после полудня. Кенджи незамедлительно сходил за Макото, сунул в сумку Ловушку Сеноби — и уже совсем скоро они скучали возле мраморного дельфина, из спины которого била тонкая струя.

— Ты точно уверен, что это был тот самый доходяга? — хмыкнул Макото, когда Кенджи все же решился рассказать ему о встрече с Тсотуму.

Тот в ответ лишь кивнул.

— Ну дела, — Макото оглянулся через плечо и отправил в мутную воду длинный плевок. — Что мне теперь — от каждого смерда шарахаться прикажешь?

— Не думаю, что он ведет на кого-либо из нас охоту, — сказал Кенджи. — Во всяком случае, от меня он улепетывал, сверкая пятками.

— Ладно, разберемся. А старикан, как я гляжу, не слишком-то и торопится, — зевнул Макото и с хрустом потянулся. — Надеюсь, он не заставит нас околачиваться тут до вечера.

— Ты все же вернул свои пистолеты? — Кенджи кивнул на выбившуюся из-под его плаща перевязь.

— Угу, — буркнул Макото и поморщился. — Знал бы, чего мне это будет стоить, плюнул бы и забыл… Как оказалось, их нашел в той развалюхе один из стражников, прибывших на переполох, припрятал, а потом притащил моему отцу. Уж не знаю, сколько ему пришлось ссыпать монет городовому, но судя по головомойке, что меня ждала после — целое состояние. Хорошо еще мой братец слишком занят Турниром, иначе бы не преминул присоединиться к потехе.

— Рисовые лепешки! Свежие рисовые лепешки! Холодные, горячие, семь медяков — в меду, три — без! — проголосил ставший от них неподалеку разносчик еды и Кенджи не сдержал усмешку, узнав под большой шляпой с обвисшими полями знакомый хитрый прищур.

— Катись ко всем демонам, — буркнул Макото, когда тележка крикуна чуть не наехала ему на ногу.

— Это Рю, — шепнул ему на ухо Кенджи.

— И вправду, — присвистнул тот, приглядевшись. — Тогда прошу прощения перед демонами, они такую компанию явно не заслужили.

Как ни странно, Рю пропустил очередную подколку мимо ушей и вместо этого наскоро обрисовал им план — он пойдет первым, указывая путь, они же вдвоем отправятся следом, но на расстоянии, чтобы не привлекать излишнего внимания. Звучало несложно, но на деле вышло довольно утомительно, так как Рю то и дело останавливался, чтобы продать очередному горожанину угощение, а то не стеснялся и торговаться. Знакомый Рю жил едва ли в пяти кварталах от площади, но дорога эта заняла у них едва ли не несколько часов.

Но вот наконец Рю, остановившись у какой-то лавки, воровато оглянулся, вкатил уже почти опустевшую тележку в ближайший проулок и шмыгнул внутрь. Кенджи с Макото последовали его примеру и, признаться, не успели они переступить порог, как у них просто разбежались глаза. Как оказалось, знакомый Рю трудился часовщиком и творения его находились повсюду: на широких полках, висящих вдоль стен, прилавках, вытянутых столах и чуть ли не на полу. Некоторые поделки были весьма просты и незамысловаты, но отдельные экземпляры являли собой настоящее произведение искусства — в особенности Кенджи поразили часы в форме замка, выполненного столь подробно и умело, что можно было разглядеть даже крохотных часовых, выглядывающих из бойниц на башнях.

Естественно, что все это добро непрестанно тикало, стучало и жужжало, так что покуда они не нашли лавочника, Кенджи даже слегка оглох. Хозяин — верзила с обвисшим брюхом, почти лежавшим у него на коленях и переломанными ушами — не обратил на них ни малейшего внимания, продолжая с шумом хлебать суп из огромного горшка, прямо руками выуживая кусочки мяса. Снизошел он до посетителей лишь после того, как Рю несколько раз похлопал его по плечу:

— Чего надо? — окинув всех троих быстрым взглядом рыкнул бугай, не отрываясь от трапезы; видимо, они не попали под его определение богатых покупателей, а значит и церемониться с их троицей нужны он не видел.

— Я ищу владельца этого чудного места. Не подскажешь, как его найти? — спросил Рю.

— Он перед тобой, — буркнул здоровяк. — Чего надо?

— Нет, ты не понял. Я ищу настоящего хозяина, а не того, кто им притворяется. Насколько я знаю, место это принадлежит человеку по прозвищу Червь. Где он?

Бугай выронил ложку и закашлялся — но уже через миг взял себя в руки.

— Ты, дед, видать, дверью ошибся, — насупился он, окидывая стоящего перед ним Рю тяжелым взглядом. — Хочешь червей — нырни в ближайшую выгребную яму и набери себе хоть полные карманы. Если брать что-то будешь — бери, нет — катись отсюда, пока цел.